— А вот это — вопрос к вашему мужу, — заключил я. — Найдите этого лекаря. Скажите мне, как его зовут. И я решу эту проблему. Безнаказанным он не уйдёт.

Дверь в покои распахнулась. В зал вошли два человека. Один из них был старший дворецкий Аркадий.

— Вот он! Вот этот лекарь! — указал на второго мужчину граф Воронин.

Вот так поворот… А ведь это даже не Захарьин.

Интересная же выдалась ночка.

Графиню с ложной беременностью я спас. Скоро её уже заберёт машина скорой на госпитализацию в Центральную больницу Санкт-Петербурга.

Одна только незадача. Я предполагал, что всё это был план императорского лекаря Захарьина. Вернее… я и до сих пор так думаю. Уверен в этом. Он заманил меня сюда, рассчитывая, что я допущу ошибку. Но я справился со своими обязанностями.

Вот только, как оказалось, ранее Воронину консультировал не он.

В графские покои вошёл Евгений Кириллович Гаврилов. Мой бывший наставник.

— О, Павел Андреевич, какая неожиданная встреча! — вскинул брови он. — И вы тоже консультируете эту пациентку?

— Вот он! Да! Это он приходил к нам, господин Булгаков! — закричал Семён Николаевич Воронин. — Это он осматривал мою жену.

— Я вас понял, господин Воронин, — кивнул я. — С Евгением Кирилловичем я переговорю лично. Вы же ждите скорую, она прибудет с минуты на минуту. И если понадобится какая-либо помощь в будущем — обращайтесь.

— А? Ничего не понял, — засуетился Гаврилов, когда я начал выталкивать его наружу. — Павел Андреевич, куда вы меня ведёте? Старший дворецкий сказал, что вам нужна моя помощь!

— Подождите, сейчас всё обсудим, — прошептал ему я.

Покидая покои Ворониных, я заметил, как отчаялся Аркадий. Похоже, дворецкому так и не удалось выполнить все указания Захарьина. Ничего, с ними я позже разберусь. Хорошо бы понять, что здесь забыл мой коллега.

Причём хороший коллега! Мы с Гавриловым прошли через огонь, воду и медные трубы. Отвоевали право заправлять дневным стационаром. Интересно, с чего это вдруг он вообще оказался во дворце? Он ведь даже тут не живёт. Насколько мне известно, Евгений Кириллович обитает в том же здании, в котором раньше жил я.

Заводить Гаврилова в свои покои я не стал. Там меня всё ещё ждёт Михаил Романов. Поэтому я отвёл его в один из хорошо просматриваемых коридоров, где точно не было лишних ушей, и тогда мы продолжили беседу.

— Евгений Кириллович, меня интересует только одно: как вы вообще оказались втянуты в эту авантюру? — я решил не скрывать, что в происходящем таится подвох.

Однако Гаврилов, похоже, искренне меня не понимал.

— Вы вообще о чём, Павел Андреевич? Меня сюда уже в который раз вызывают. Просят, чтобы я наблюдал за состоянием беременной, — ответил он.

— И кто это делает? Кто вас сюда зовёт? Это ведь даже не ваш участок.

— Ну… Я не уверен, что могу…

— Господин Захарьин? — перебил его я.

— Как вы поняли? — оторопел Гаврилов. — Ну да, это он. Зашёл ко мне недавно в отделение. Сказал, что не справляется. Пообещал увеличить премию, если я помогу ему проследить за графиней.

Ясно… Как я и предполагал, сам Гаврилов ни при чём. Просто он по глупости влез куда не надо.

Я решил не скрывать от него правду. Рассказал Гаврилову, как обстоят дела на самом деле. О том, что женщина не беременная. Что на самом деле Захарьин использует его против меня. И на всякий случай упомянул, что в итоге крайним станет он. И уволят именно его. Просто скинут всю вину на удобного человека.

— Как же всё-таки хорошо, что мы с вами пересеклись… — схватился за голову Гаврилов. — Проклятье, как же я ошибался. Но я не могу потерять эту работу, господин Булгаков!

— Именно поэтому рекомендую держаться от Захарьина подальше. Да, я знаю, что он чуть ли не главный человек в нашей клинике. Но всё же, если он даёт вам какое-то задание, лучше рассказывайте мне, — попросил я. — Уж меня он не обманет. Я дам вам совет, как лучше выкрутиться.

Захарьин просто надавал пациентке дерьмовых рекомендаций через Гаврилова! И что меня особенно удивляет в этой ситуации: я уже однажды с похожим сталкивался.

В прошлой жизни, когда работал обычным терапевтом в районной клинике. К нам пришёл новичок, совсем ещё зелёный врач. Только из университета. И заведующая у нас была та ещё стерва. Почему-то он ей сразу не понравился, и она решила его изжить.

Любой молодой врач всегда поначалу обращается за советами. Особенно в той России, в которой я жил. Ведь интернатуру отменили, после университета даже опыта негде набраться. В итоге вчерашних студентов кидали в бой, хотя работать их никто даже не научил.

В университете учат не работать в клинике, а лечить людей. А это совершенно разные вещи!

В итоге надавала та заведующая неправильных советов бедному парню, и он сильно навредил нескольким пациентам. Кто в итоге виноват? Он. Так и уволили. Вот точно такую же аферу пытается провернуть Захарьин со мной и с Гавриловым.

За таким начальством нужен глаз да глаз.

Вот только Гаврилову с такими ситуациями справляться куда сложнее, чем мне. Ведь у него настоящая фобия, боязнь руководства. А Владыкин, чёрт дери этого предателя, так до сих пор его и не излечил!

Закончив разговор с Гавриловым, я вернулся в свои покои. Как ни странно, Михаил Сергеевич всё ещё был там.

— Я всё обдумал, пока вас не было, господин Булгаков, — произнёс он. — Больно это признавать, но я вам верю. Насчёт моего брата. Предпосылок было много, но я их игнорировал. Поэтому… Мы с вами продолжим работать. Сделаем всё, как мы и запланировали.

— Вы ещё не забыли, что я вас должен убить, чтобы втереться в доверие к предателям? — напомнил я.

— Не забыл. А вы это и сделаете, Павел Андреевич. До дня рождения императора остаётся всего лишь пять дней. Вот на балу вы меня и убьёте.

Сначала я удивился его заявлению. Но позже понял, к чему клонит Романов.

Что ж… Кажется, у императора будет тот ещё праздник!

Мы с Михаилом Сергеевичем потратили почти полночи, чтобы обсудить план действий. После этого он ушёл, а я направился спать.

Почему-то меня не покидало предчувствие, что следующий рабочий день будет непростым. А интуиция меня редко подводит. Значит, нужно набраться сил.

И, как это ни странно, интуиция меня действительно не подвела. Утром следующего дня всех лекарей общего профиля вызвал к себе Миротворцев. Владимир Борисович организовал планёрку по поводу очередных изменений в работе клиники.

Каждый раз удивляюсь, как похож орден лекарей на министерство здравоохранения из моего мира. Им лишь бы подкинуть очередную задачку, которая будет только мешать полноценной работе!

— Итак, уважаемые коллеги, у меня для вас срочные новости, — начал Миротворцев, когда все лекари расселись в конференц-зале. — Поступило очередное оповещение от ордена. Как вы помните, месяц назад они требовали, чтобы мы развили работу дневного стационара. И благодаря стараниям Булгакова, Гаврилова и Ломоносова эта задача была выполнена.

Я услышал, как Ломоносов звучно фыркнул за моей спиной. Он ещё и фыркает, зараза! Несколько недель вставлял нам палки в колёса, мешал развивать стационар, потом проиграл, а теперь ещё недоволен. И это при том, что его сейчас, вообще-то, похвалили.

— Однако теперь нам нужно бросить все силы на профилактику, — заявил Миротворцев.

— Прошу прощения, Владимир Борисович, но мы ведь и так занимается профилактикой. Что ещё ордену не хватает? — бросил один из лекарей.

— Давайте не будем обманывать ни себя, ни других, — попросил Миротворцев. — Ничем подобным вы не занимаетесь. Уж не обижайтесь, господа, но, на мой взгляд, вы бездумно лечите больных. Профессионально, качественно, но бездумно.

— Если честно, я не понимаю, к чему вы клоните, — вмешался Максим Ломоносов. — Мы плохо работаем?

Ломоносов совсем не понял посыл ордена. Но до меня уже дошло, что Миротворцев имеет в виду. И на самом деле это — благая цель. Я погорячился, когда сравнил орден с министерством. На профилактику действительно стоить сделать упор. И подозреваю, сейчас Миротворцев объяснит почему.