Недолго думая, Сабитова сбросила куклу с утёса, и та, пару раз врезавшись в известковые выступы, шмякнулась в воду. Следом в ручей полетел валун. Поднять его Ленара не смогла - пришлось лечь, упереться спиной в сосну и столкнуть ногами. Когда упрямая каменюка наконец поддалась, Сабитова громко вскрикнула. Шумный плеск дополнил картину...

Расчёт сработал на все сто.

Уже через минуту чехи замерли на краю утёса. Долго спорили. Бранились. Махали руками, указывая на еле различимую внизу блузку. Даже пытались её звать. Один особенно смелый на свой страх и риск попробовал спуститься, только ничего у него не вышло - чуть не расшибся.

А ручей, знай себе, уносил чучело всё дальше и дальше...

Горцы дали несколько залпов. Без азарта. Так, чисто для проформы. И, бестолково промаявшись у обрыва, скрылись в чаще.

Ленара, скукожившаяся под полусгнившей корягой в три погибели, закрыла глаза и облегчённо выдохнула.

Старший лейтенант Ленара Сабитова

Она ковыляла на заплетающихся ногах, не разбирая дороги. Разодранная кожа покрылась волдырями и чесалась так, что хотелось её содрать. Ступни сбились до кровавых мозолей и саднили, словно она ступала по битому стеклу. Но Ленара шла, шла и шла.

Спотыкалась, падала, поднималась и продолжала путь.

Порыдать бы. Прореветься как следует. Всё ж таки она убила человека. Собственными руками задушила. Жизнь отняла.

Но глаза оставались сухими, а голова до странного ясной.

"Поплачу ещё, успеется, - твердила себе Ленара и продиралась сквозь колючие заросли. - Сейчас просто время неподходящее".

Она брела и вспоминала отцовские байки о службе в Афгане. Он часто рассказывал, как они с Котовым очутились одни посреди барханов, под палящим солнцем, окруженные вооруженными до зубов моджахедами и без единого патрона...

"Вот тогда было страшно, - говорил отец. - А всё остальное так, бирюльки".

Всё ерунда. Я справлюсь. Я выберусь. Я сильная...

У родника, что бил из-под заросшего густым мхом валуна, Сабитова отпивалась часа два, не меньше. Казалось, целой реки не хватит, чтобы утолить жажду.

А уж чтобы отбить мерзкий привкус во рту...

Она снова и снова полоскала рот и отплёвывалась. От безысходности даже пожевала длинные гибкие стебли мятлика, отчего слюна сделалась зелёной, а привкус стал ещё более мерзким.

К чёрту всё. Я выберусь!

На рассвете следующего дня лес наконец-то прекратил истязать её и выплюнул на опушку, где примостился одинокий хуторок с крытыми соломой хатами и покосившимся частоколом. Гостеприимные селяне встретили её двустволкой и вилами, но Ленара к этому моменту уже почти ничего не соображала.

Пошатываясь, она приблизилась к седому усатому старикану с ружьём. Упёрлась грудью в ствол... и потеряла сознание.

Старший сержант Евгений Тихонов

Что-что, а бить лопатой куст умел мастерски: Асхад даже вскрикнуть не успел. Рухнул, как подкошенный.

А Женя прилип к спасителю взглядом.

Рост средний, сложение хрупкое, видавшая виды камуфлированная горка обшита махристой маскировочной сетью, тёмная косынка, повязанная на манер банданы, лицо, вымазанное сажей. А на нём...

... огромные блестящие глаза. Светлые, как туман. И такие родные...

 - Лена...? - прохрипел он и на всякий случай основательно моргнул. Мало ли.

Следующий вопрос увязывался с законами логики чуть меньше, чем полностью.

 - Откуда у тебя лопата?

 - Долгая история. - Она скривила губы в знакомой полуулыбке.

Слушать долгие истории Евгений был не настроен. Вскочил, подлетел к возлюбленной и сжал, едва не раздавив в объятиях.

 - Жива, - шептал он, покрывая поцелуями солёные от слёз щёки и сухие потрескавшиеся губы. - Жива... Жива!

Не отпущу.

Никогда больше не отпущу.

Моя...

 - Прости, что ушёл тогда.

 - Прости, что не сказала правду.

Слова прозвучали одновременно и растаяли в воздухе, а Женя впился в сладкий рот жадным поцелуем, ощущая любовь каждой частицей души.

Выстрел разорвал воздух свистом, и пуля впилась в ствол молодого дуба. Листья и щепы коры посыпались вниз.

Выстрел разорвал воздух свистом, и пуля впилась в ствол молодого дуба. Листья и щепы коры посыпались вниз.

Евгений сгрёб Лену в охапку, закрывая собой.

 - Как трогательно.

Акцента не было, но Женя мгновенно узнал голос.

Джон... Сука!

Рука потянулась к оружию, но Женя перехватил взгляд любимой и замер. Замер и тут же сообразил, что к чему: на них обоих танцевали красные точки.

Вот же чёрт! Да они просто живые мишени!

 - Не советую шалить, - хмыкнул многоликий работорговец. Он стоял на небольшом пригорке, скрестив руки, и широко улыбался. Компанию ему составляли люди Хазмата. Только их оказалось больше, чем Женя насчитал в лагере. Гораздо больше. Раза в два.

 - Мои приятели очень горячие, - продолжил Тот, кого не забыть никогда. - И на подругу твою весьма сердиты.

Он хмыкнул, а Евгений крепче прижал Лену и набычился.

 - Чего тебе надо? - рявкнул он.

 - Да собственно, ничего нового, - Джон пожал плечами. - Просто хочу забрать то, что принадлежит мне по праву.

"Он одержим... Одержим желанием обладать тобой", - прозвучал в голове голос Артура.

Женя сглотнул и стиснул зубы.

Сука...

 - У тебя нет на меня никаких прав.

 - В самом деле? - Широченная голливудская лыба блеснула на загорелом лице. - Я купил тебя. Купил и заплатил за право тобой обладать.

Евгений помрачнел, а работорговец продолжил:

 - Интересно, что скажет дама твоего сердца, когда узнает, что я почти полгода трахал её ненаглядного в жопу? - Дыхание перехватило резко и основательно. Ленара заметно напряглась в объятиях, и её узкая ладошка скользнула куда-то... непонятно куда. Но Жене было не до этого. - А ты давал и стонал, помнишь? Подмахивал. Или поведаем ей, как ты сосал мой член и глотал сперму?

Скотина! Паскудная тварь! Маразота!

Кто-то из чехов хохотнул.

По телу прокатилась раскалённая судорога, и жар залил щёки. Захотелось сдохнуть. Немедленно. Здесь и сейчас.

В принципе, желание вполне осуществимое, особенно в нынешних условиях, но... Рядом Лена. И она умереть не должна. Ни в коем случае.

 - Когда ты краснеешь, у меня сносит крышу. - Зелёные глаза с желтовато-карими крапинками гипнотизировали. Лишали воли. - Ты принадлежишь мне, и сам под этим подписался. Забыл?

 - Та бумажка ничего не значит, - заявил Женя. Голос прозвучал сипло и уверенности в нём явно не хватало. Котов бы сказал лучше.

 - Ошибаешься, - фыркнул Джон. - Значит, и ещё как. Особенно за пределами этой долбаной страны.

К горлу подступил ком. Под ложечкой противно засосало.

Чёрт!

 - Я всё ждал, когда же тебя окончательно упекут в психушку, - вздохнул работорговец и впился цепким взглядом в Лену. - Однако появление этой юной леди спутало все карты.

Евгений нахмурился и непонимающе покосился на любимую.

 - Он подкупил кого-то в больнице, и тебя пичкали опасными психотропными веществами, - сказала та. - Когда ты переехал ко мне, воздействие прекратилось, и наступило резкое улучшение.

Жри колёса свои. Да так, чтоб я видел...

Женя шумно выдохнул и с хрустом сжал кулак. Чёрт! Лена приникла к нему.

 - Вы совершенно очаровательны! - разлыбился Джон. - Такая красивая пара! Именно поэтому я предоставлю вам выбор. Обычно я этого не делаю, так что не упустите свой шанс.

Он выдержал паузу и выдал:

 - Если ты пойдёшь со мной добровольно и без фокусов, мои ребята не тронут твою женщину. - От ледяного взгляда по коже бежали мурашки. - Ну а если решишь сопротивляться, тебя скрутят и заставят смотреть, как её насилуют всеми возможными способами. Со мной тут, к слову, двадцать четыре человека. Предполагаю, никто не откажет себе в удовольствии поиметь симпатичного агента ФСБ. А потом я продам то, что от неё останется в такое место, где...