— Баллон газовый взорвался на пожаре. Зацепило немного, — напомнил мне Олег о своей специальности, — Перелом ребра заработал.

— Слушай, а может, ну её к чёрту, эту твою работу? Ты мне живой и богатый больше нравишься.

— Насчёт живого я и сам не против, да и богатым стать неплохо, — поморщился Олег, потянувшись было за чашкой с болтающейся чайной этикеткой.

— Во, как раз по этому вопросу я и хотел поговорить, — обрадовался я, попав в столь удачный для себя момент.

В своём времени я не раз подговаривал Олега сменить работу. Звал напарником в автосервис. Потом, на вырученные от продажи отцовского бизнеса деньги, предлагал совместный бизнес организовать. Но Олег всегда отказывался. Сначала, как я подозреваю, из-за романтики, а позже, начав получать доплату за выслугу лет, уже в силу привычки.

— Я вещи в ваш мир научился перебрасывать. Если что, то и сам смогу вернуться. Беда в том, что при обратном переходе я рискую магические способности потерять. Короче, та ещё лотерея, — коротко изложил я те новости, которыми раньше с другом не делился.

— И что ты предлагаешь?

— Ты бросаешь свою работу и начинаешь путешествовать по миру. Может даже паспорт того же Белиза себе прикупишь, чтобы проще передвигаться было, — почесал я затылок.

— Ты про мой английский не забыл? — спросил Олег, скорчив кислую физиономию.

— Забудешь такое. В школе анекдоты про мальчика ходили, который клинит и вошит виндоу, — вспомнил я ответ Олега на уроке английского. Учительница всего-то попросила его сказать на английском про мальчика, который моет окно, чтобы натянуть Олегу тройку за четверть, но морально оказалась не готова к тому, что услышала, и чуть в обморок не грохнулась, — Только и ты не забывай, что с магом дело имеешь. Мне тебя английскому и немецкому обучить, как два пальца об асфальт. Пришлю тебе под пиво две вот такусеньких рыбки, — сложил я из пальцев овал перед экраном, — И ты у меня на следующий день на двух языках шпрехать будешь, не хуже, чем на нашем.

— Эх-х… Где же ты раньше был, — вполне искренне простонал Олег, вспоминая, с какими мучениями ему давалась школьная программа английского, — Слушай, а зачем мне путешествовать и куда-то ехать? А, кстати, куда?

— Для начала можно в Эмираты. На этом направлении всегда горящие туры есть. Сегодня купил путёвку, а послезавтра уже там. Первый миллион заработаем, дальше легче будет. Да, если что, то работаем пятьдесят на пятьдесят. Товар мой, реализация твоя, а вырученные деньги пополам. Эмираты — страна безопасная, и золото там у русских в любой ювелирной лавке без вопросов покупают.

— Это за сколько мы миллион заработаем? Неужели за месяц?

— Олег, я вообще-то за неделю рассчитывал.

— Полмиллиона рублей за неделю, — округлил Олег глаза.

— О-о, — застонал я в ответ, обхватывая руками голову, — Каких рублей? Долларов.

— А-а, — разочарованно протянул друг, — Я думал, ты серьёзно. Представляю, как таможенники порадуются, когда я с центнером золота им в аэропорту попадусь. Лет пятнадцать мне потом будешь на Колыму передачи посылать.

— Олег, неужели ты подумал, что я тебя под статью хочу подвести?

— А что я ещё должен был подумать? Полмиллиона долларов. Золото твоё, а деньги пополам. Это ты может там в своём СССР одичал, а у нас даже близким друзьям таких подарков не предлагают.

— Всё! Стоп! — поднял я перед собой ладони, — Золото я тебе прямо в номер отеля буду посылать, а из России ты с одной ручной кладью полетишь, которую сам себе соберёшь. Понял?

— Нет, — помотал Олег головой, — За что тогда такие деньги?

— За доверие, Олег, и за дружбу. Поверь мне, это дорогого стоит.

Минуты две-три другу потребовалось, чтобы переварить услышанное, и лишь потом мы начали говорить по делу и всерьёз.

О приближающемся декабре Шурави мог бы мне и не говорить — дыхание зимы и без всяких напоминаний чувствуется. По крайней мере, температура воздуха давно упала ниже нуля, лужи успели превратиться в лёд и таять не собираются, как это сделал первый снег.

Ещё больше ощущается приближение Дня Великой Октябрьской революции. Здесь, в отличие от моего времени, всё по-другому. До праздника ещё два дня, а атмосфера уже необычная. Можно сказать, осязаемая.

Улицы разукрашиваются кумачовыми флагами и разноцветными гирляндами. Поперёк и вдоль дорог тут и там вывешиваются разные свеженькие транспаранты, славящие Ленина, КПСС и Великий Октябрь. Даже по лицам прохожих видно, что грядёт великий праздник.

По сравнению с моим временем люди радуются. В будущем мало кто из моих ровесников знает, что за дату отмечает вся страна в ноябре. Есть какой-то День народного единства и ладно. А что это за единство, да какая разница, если день не рабочий.

Красный день календаря говорите? Так это же прекрасно — в стране мало праздников, нужно чтобы их больше было. И обязательно с праздничным салютом и фейерверком.

Ба-бах! — полетели ввысь чьи-то надбавки к пенсиям.

Ту-дум! — красочными цветками раскрылись в вечернем небе оклады учителей и врачей. Жаль, что под конец шоу одновременно над всей страной от Кёнинга до Владика не рассыпаются в небе ярчайшими вспышками зарплаты депутатов, чиновников и министров всех мастей.

Кстати, неплохо бы ещё праздничными днями объявить пятое апреля и восьмое сентября. А то как-то несправедливо получается — день изгнания поляков из Москвы всей страной отмечаем, а про Ледовое побоище на Чудском озере и о Куликовской битве совсем забыли. Непорядок…

Смех смехом, но кому праздник, а кому работа. Привалило нам счастье в виде участия в концерте, посвящённому Дню Октябрьской революции. Есть такой минус в жизни музыкантов. Когда все празднуют и отдыхают, у них самая работа.

И ладно бы мы с Галей и «Монолитом» целое отделение на сорок-пятьдесят минут отыграли, так ведь нет — всего четыре песенки после многочисленных самодеятельных коллективов города.

Это Настиному танцевальному ансамблю хорошо — выскочили, расплясались на всю сцену под фонограмму и убежали за кулисы, а нам за считанные минуты нужно поставить ударную установку и синтезаторы, размотать провода, подключиться и хоть немного настроиться.

Хорошо ещё, что в ДК появился звукооператор. Принял директор на днях на полставки толкового парня с городского радиоузла. Мы ему свои настройки на шпаргалке нарисовали.

Ну а как иначе? У нас в ДК микшерский пульт отнюдь не цифровой, где для каждого исполнителя можно сохранить в «памяти» индивидуальные настройки. Да и сборный концерт по формату не позволяет для каждого коллектива звук по полчаса настраивать. Вот и пользуется звукач шпаргалками, на которых нарисовано сколько, куда и какого звука дать. Так себе получается, но выбирать не приходится.

В общем, все коллективы репетируют перед концертом, а мы тренируемся на время свои аппараты расставлять да провода разматывать. Да и Бог бы с ним, с этим концертом — всё-таки нужное дело. Вот только у меня куча заказов от организаций образовалась, а гам и суматоха, стоящие в ДК, заставили перенести записи на послепраздничные дни.

Думаю, о заказах на записи стоит рассказать в двух словах.

Во всех организациях имеются фонды соцкультбыта. Их нужно обязательно израсходовать, чтобы не урезали, а некуда. Не будешь же каждый год закупать новые инструменты и шить бесчисленные костюмы. На мой взгляд, на предприятиях художественная самодеятельность для того и придумана, чтобы было на кого деньги тратить, а вовсе не с целью повысить культурный уровень населения. И ладно если б эта самодеятельность была по зову души. Так ведь нет — она добровольно-принудительная. Ну, какой идиот, отпахав смену за станком или уложив несколько кубов кирпича на стройке, добровольно и с радостью побежит после работы, к примеру, постучать на деревянных ложках или разучивать очередные па к новому танцу?

После того как в Новочебоксарском ДК под эгидой местного Обкома ВЛКСМ появилась хозрасчётная студия звукозаписи, работающая по безналу, предприятиям нашлось, куда тратить деньги из фондов соцкультбыта, и ко мне быстренько выстроилась очередь аж до Нового года.