Домовёнок слушал меня, вытянувшись в струну и замерев в эйфории. По его горящим глазам я понял, что будущий литературный шедевр будет начат незамедлительно, а значит, мне на какое-то время можно будет выдохнуть.

Домовёнок и суперкомпьютр — это жуткая сила, когда они бездельем маются.

Поклонники бывают разные. Кто-то ездит из города в город вслед за артистами, повторяя маршрут их концертного тура. Кто-то караулит знаменитость возле его дома, в надежде хотя бы прикоснуться к одежде объекта своего почитания. Самый печально известный фанат в моей истории — это Марк Чепмен, расстрелявший Джона Леннона.

К счастью, ни с одним из подобных проявлений всенародной любви ни я, ни парни из "Монолита" пока ещё не знакомы. Зато я знаю, что в одном бумажном мешке помещается порядка пятисот писем. Мне недавно директор Театра Эстрады передал два таких мешка, которые он в свою очередь получил на телевидении.

Ну, а куда ещё простому советскому человеку писать письма, если он не знает адрес понравившегося ему артиста, показанного по телевизору? Конечно на Центральное Телевидение. Там ведь всё обо всех знают, и если что, то обязательно передадут письмо адресату. Вот и набралась куча посланий, после того как меня с "Монолитом" несколько раз показали по ящику.

Сказать, что я смутился, когда получил два мешка писем в свой адрес — это значит, ничего не сказать. Когда же я понял, что все письма написаны от руки, то вообще охренел.

Я дитя своей эпохи и самое большее, что читал в своей жизни именно написанное рукой, а не распечатанное на принтере, это своё собственное сочинение, которое настрочил на ЕГЭ. Да и то мне за писанину баллы снизили, как я думаю, из-за моих каракулей. А на кой мне каллиграфический почерк, если то, что мне нужно, я могу на телефоне или компьютере набрать, а затем распечатать?

Короче, лень мне было читать столько рукописной корреспонденции, и я отдал её Гоше, чтобы он рассортировал письма по принципу: спам, фанаты, хейтеры и прочее.

Мелкий оказался ещё хитрее меня — он отсканировал каждое письмо, прогнал сканы через программу распознавания рукописного текста и скормил весь массив информации Гане.

— Судя по письмам, ты у нас бык-производитель, — констатировал Гоша, развалившись на диване и посматривая в экран своего ноутбука, — Порядка двух десятков женщин в этой стране ты недавно обрюхатил, восемь уже имеют от тебя детей в возрасте от годика до пятнадцати лет, а одна и вовсе воспитывает сразу двоих твоих наследников. Ну, а все остальные тобой восхищаются, желают творческих успехов и на всякий случай многие из них оставляют свой телефон.

— Ну, что-то такое я ожидал, но чтоб у меня был пятнадцатилетний ребенок, на мой взгляд, это уже перебор, — почесал я затылок, — Ты сам-то чего делал, пока Ганя письма обрабатывала?

— Ничего, — беспечно ответил домовёнок.

— И как? Получалось ничего не делать?

— Ещё бы, — довольно фыркнул Гоша в ответ, — Лежишь себе и ничевокаешь.

— А что у тебя с книгой?

— Творческий кризис у меня, — тяжело вздохнул домовой, — Шесть авторских листов готово, а дальше не знаю о чём писать. Пристрастный я очень, как оказалось. Самокритичный.

— Бывает, — посочувствовал я Гоше, — Но ты давай, не тормози, а то с такими темпами у тебя не скоро первый секс случится. Кстати, ты не в курсе, где у нас Вера? Вроде выходной сегодня.

— Экзамены на водительские права сдаёт, — махнул лапкой миньон, — Хочет машину себе купить, чтобы пешком не ходить.

— Интересно, где она на неё деньги возьмёт, — слегка офигел я от такой новости, — Дом я ей, как и обещал, построю, но о машине разговора унас не было.

— Она и без твоих инвестиций обойдётся, — уверенно заявил Гоша, — В прошлые выходные она из Горького полторы тысячи привезла, а две недели назад из Казани около тысячи. Думаешь, ты ей запретил в "Спринт" играть, и она тебя послушалась? Как бы не так. Играет она, но только теперь в каждом киоске покупает билет с выигрышем в сто рублей и сразу получает там же наличку без всяких паспортов и экспертиз. В общем, Верунчик у нас умная деваха. Работает без палева.

— Я знаю, что Вера девка не промах, вот только в конце квартала у неё и без лотереи деньги на новые "Жигули" будут, — пробурчал я, — Она авторские получит за диск-гигант, и гонорар за то, что мы на концертах её песни исполняем. Зачем ей ещё по городам мотаться?

— А что плохого в том, что человек хочет иметь немного больше денег, чем другие? — услышал моё бормотание домовой, — У тебя, к примеру, студия, кино и концерты есть, а ты всё равно инструменты и запчасти продаёшь. А у неё дом строится. Шабашники на этой неделе уже фундамент залили. Глядишь, скоро стены начнут поднимать. Не заметишь, как крышу скоро покроют. И что? Вере потом у тебя каждую копейку просить на понравившиеся шторы?

—Так я же интерьер ей тоже пообещал, — попытался я оправдаться перед раздухарившимся домовым, — И мебель, и технику… Да всё что ей понравится, то и достану.

— Дурак, ты, Хозяин, — в сердцах махнул ладошкой Гоша, — Все бабы кайфуют, когда сами для дома что-то покупают. Это у них в генах заложено. Ты ей дорогущую новую мягкую мебель в дом притащишь, так она на неё внимания не обратит. Зато будет радоваться самой дешёвой керамической вазе, лично ей купленной на какой-нибудь распродаже по серьёзной скидке.

— Так, Гоша, у нас только магазины уценённых товаров есть, — обратил я внимание домовёнка на существенную деталь, — Нет у нас в Союзе распродаж.

— Будут, — ответил он мне, решительно обозначая переход социалистической экономики в совершенно другие области, — Раз уж даже до Чувашии кооперативное движение дошло, то и распродажи не за горами.

Что я мог на это ответить домовому, если ни черта не понимаю в экономике?

Со слов отца, я знаю, что в моей истории многие малые предприятия в тогда ещё не развалившейся стране, по сути, занялись банальной спекуляцией, прикрывясь красивой вывеской "кооператив" или "коммерческий магазин". То есть то, что ещё вчера каралось статьей 154 УК РСФСР, за короткое время стало нормой жизни для многих. Я не спорю, что "частник" быстрее неповоротливого государства может заткнуть множественные дыры в торговле и в сфере услуг населению, но не хотелось бы, чтобы и в этом мире Союз в одночасье превратился в сплошной блошиный рынок.

— Всё равно, не представляю Веру за рулём, — передёрнул я плечами, словно съел только что дольку лимона.

— Зря гримасничаешь, — не осталась без внимания моя пантомима, — Вере с её талантом не то, что машиной управлять. Она и аэробус легко в воздух поднимет, а потом так же и посадит. Кстати, слышишь, машина подъехала к нашему дому? Это Веру один из инструкторов домой привёз.

И правда, через открытое окно послышался громкий хлопок закрывающейся на машине двери, за ним последовал визг ремня генератора и скрежет неисправной коробки переключения передач. Да уж, если девушка справляется с такой техникой, то с самолётом она и правда без проблем разберётся.

— Мальчики, смотрите, что у меня есть! — влетела в дом радостная Вера, держа в одной руке торт, а в другой раскрытое водительское удостоверение со своей фотографией, — Всё честно сдала. Сама. И вождение, и ПДД. Даже к магии не прибегала, не говоря о знакомствах. Гоша, ставь чайник! Будем мои права обмывать!

— Поздравляю! — воскликнул домовёнок и умчался на кухню, не забыв выхватить у Веры из руки торт.

— Хоть и несколько неожиданно, но тоже поздравляю, — искренне улыбнулся я девушке и подошёл к оружейному шкафу, оставшемуся мне по наследству от бывшего хозяина дома.

В своё время я по совету Гоши обклеил большой стальной шкаф зеркалами, и теперь незнающий человек вряд ли догадается, что за стеклами с амальгамой находится самый настоящий сейф. И уж тем более ни один посторонний не сможет его открыть. У нас, у магов, свои секреты.