Кафе небольшое, но очень уютное. На стенах живого места нет. Картины, предметы старины, фотографии. Головой устанешь крутить, разглядывая. Настоящий музей. Вскоре моё внимание привлекла чёрно-белая фотография, которую я заметил не сразу, а потом не выдержал, и подошёл поближе, чтобы её разглядеть в деталях.

Зрение меня не подвело. На фотографии действительно был тот же дядька, что стоит за стойкой бара, но на снимке он молод, с пышной причёской, вместо наметившихся залысин, а рядом с ним стоят пятеро советских солдат, и у каждого автомат за плечами.

— Это же вы? — показывая на фотографию, поворачиваюсь я к мужчине, который с улыбкой посматривает на меня, протирая полотенцем бокалы.

— Да. Мы все тогда вышли на улицы, чтобы приветствовать освободителей, — подтверждает бармен, — Советских солдат жители Вены любят и помнят. Мы все понимаем, что только благодаря твёрдой и непреклонной политике СССР наша маленькая страна смогла в конце концов получить суверенитет.

Надо сказать, что после того, что я знаю из своего времени об отношении к Советской Армии в Польше или странах Прибалтики, диссонанс налицо. Австрия словно на другой планете находится. Цветы у памятников советским солдатам, музей Освобождения в Вене, и театрализованные представления, посвящённые армии — освободительнице. Наши солдаты пробыли в Австрии чуть больше десяти лет и покинули её только после восстановления суверенитета Австрии, как независимого государства.

— А мне рассказывали, что в Вене были случаи, когда перед девятым мая обливали краской памятники советским воинам, — прищурился я, глядя на мужчину.

— Только не в нашем районе! И по всей Австрии это было всего лишь два раза, — горячо откликнулся он, — Последний раз такое случилось семь лет назад и с тех пор мы организовали добровольную дружину, которая такого у нас никогда не допустит, — ткнул он пальцем в одну из фотографий, где примерно три — четыре десятка крепких мужчин, примерно его же возраста, были сняты на фоне памятника.

Бармена я на снимке искать не стал, и так было понятно, что он на фотографии есть.

— Что там? — спросила у меня Вера, когда я вернулся за стол.

— От австрийцев дурею, — пробормотал я усаживаясь и подтягивая к себе только что принесённый кофе, — Представляешь, когда наши войска ту же Польшу или Чехословакию освобождали, то их цветами и ликованием встречали, девушки на шею к солдатам с поцелуями бросались, а сменились поколения, и в моём времени они нашу армию стали называть захватчиками, а послевоенные годы, "периодом оккупации". А Австрия как называла нас освободителями, так и называет. Странно, правда?

— Не совсем поняла, о чём ты? — покачала Вера головой, смакуя пирожное малюсенькими кусочками.

— Как о чём? Возьми ту же Чехословакию. Мы сейчас их аппаратуру "Тесла" вовсю используем. И венгерскую тоже. Те же "БИГи" или студийные магнитофоны СТМ. А теперь представь, что как только СССР развалится, как ничего от этих предприятий не останется, не пройдёт и пяти лет. Такое впечатление, что мы, как локомотив их вперёд тащим, а им оно и ненужно вовсе. Устраивает людей роль "банановых республик", не имеющих собственной промышленности.

— Может, ты просто по своей аппаратуре судишь? А в остальном всё не так уж и плохо, — пожала девушка плечами, не понимая причин моего недовольства и удивления.

— Да какое там… — огорчённо махнул я рукой, — Ты сама просто привыкла и не замечаешь того, что на венгерских "Икарусах" ты ездишь чаще, чем на наших советских автобусах. Может просто внимания не обращала, но все жёлтые "гармошки", что у нас по городу ходят, венгерского производства. И на межгороде их тоже много, но уже в другом варианте. В Москве трамваев полно из Чехословакии, на железной дороге пассажирских вагонов из ГДР. Да, даже речной теплоход, на котором ты могла бы отправиться в круиз по Волге, и тот был построен на верфи в ГДР. Сейчас практически в каждой социалистической стране есть серьёзная промышленность. И для того, чтобы её вдруг не стало, надо было всего-навсего развалить СССР.

— Погоди-ка, ты вроде с "оккупантов" начал, — отвлеклась Вера от сладостей, думая, что поймала меня на несоответствии.

— Вот такие, из нас, русских, хреновые оккупанты. Как что не захватим, так на свой уровень развития тащим. И, заметь, не только соцстраны, но и республики союзные. А оказывается, оно им не надо. Иначе ничем объяснить не могу, что стоило им от нас отколоться, как все деградировать начали, и при этом опять нас же и ругать умудрялись.

— А нечего зеркало винить, если рожа кривая, — философски заметила Провидица, и спокойно вернулась к планомерному поеданию десерта.

Глава 18

Честно говоря, от проведённого Ганей отключения электричества я ожидал любого эффекта — от демонстраций на улицах до перемен в руководстве страны, но действительность превзошла все мои ожидания.

Прошло уже три недели, и ничего не произошло! Как будто камень в болото кинул, и он почти беззвучно исчез под слоем тины, а место его падения тут же затянуло ряской. И снова тишина. Ни волн, ни брызг, ни шума.

Нет, так дело не пойдёт. Я знаю, что в СССР умеют замалчивать катастрофы и крупные аварии, но со мной этот номер не пройдёт. Пока что про отключение света "Вампирами" только вражьи "голоса" трезвонят. Особенно "Голос Америки" старается, не скрывая злорадства по поводу миллионных убытков, большинство из которых произошли из-за того, что в сообщения с орбиты руководство страны не поверило. Хорошо, что люди на местах оказались умнее, к тому же, электричество пропало не вдруг. Успели сесть самолёты, встать на запасные пути поезда, и даже сталелитейщики закончили свои плавки. Возможно, были какие-то трудности у врачей, но медики в СССР к отключениям электроэнергии привыкли, да и нет ещё в эти годы в больницах СССР какой-то особой аппаратуры, от которой зависит жизнь больного. По крайней мере в той районной больнице, что находится около моей квартиры. Там даже рентген аппарат и тот уже недели две не работает.

Когда терпение у меня лопнуло, я решил подключить к делу Веру и Ганю. Им хватило часа, чтобы выработать общую стратегию и увидеть её результаты в обозримом будущем. Правда, Вера после нескольких сеансов глубокого погружения выглядела неважно, но тут уж что поделать. Судьба человечества, к которому, кстати, и мы тоже относимся, всё таки важнее личного самочувствия.

Веру пришлось накормить изысканным калорийным обедом и уложить спать, а Ганя принялась за работу.

— "Всем, всем, всем! В связи с проявленной землянами агрессией в отношении миротворцев сообщаем, что следующая попытка уничтожения спутников будет караться отключением электроэнергии на десять земных суток, а в случае повреждение или уничтожения спутника будет произведено отключение страны — агрессора на пятьдесят дней. Обязательным условием последующего включения будет полная замена руководства страны — агрессора", — зазвучало с орбиты сообщение на всех международных языках.

Рассуждать о том, что мои мирные спутники оказались не совсем мирными — это всё равно, что спорить с Богом и Библией. Там тоже кара небесная и Гнев Господень предусмотрены. Поэтому я не переживаю за выданные Ганей обещания. Эксперименты экспериментами, но Третья Мировая война мне точно не нужна.

Да, я включил "режим Бога", и это меня нисколько не напрягает. Не для себя же стараюсь.

15 октября 1980 года. Вашингтон. Овальный кабинет Белого Дома.

— Когда спутники отключили электроэнергию в Ираке и Иране, мы особо не волновались. Даже отправили в Иран две своих экспедиции, одна из которых была от Филадельфийской военной лаборатории ВМС США, а другая от Массачусетского технологического института, — докладывал Президенту США и членам недавно созданной Чрезвычайной комиссии седенький профессор Йельского университета, временно исполняющий обязанности советника Президента по науке. Его предшественник недавно оставил свой пост, подав в отставку, сразу же после того, как его категоричное мнение о невозможности массовых и масштабных отключений опровергла суровая действительность, — Полученные данные сейчас анализирует созданная нами комиссия, но даже согласно первым имеющимся у нас результатам можно смело сказать, что мы имеем дело с технологиями совершенно иного порядка, чем те, которые доступны земной науке и технике.