Я кое-как разлепил глаза и осмотрелся. Увиденное не предвещало ничего хорошего. Я лежал на холодном полу в каком-то каменном подвале и был связан на манер гусеницы, которая сплела себе кокон. Рядом со мной стоял огромный детина с пустым ведром, из которого меня только что окатили холодной водой. Еще один мужик со шрамом на левой щеке внимательно за мной наблюдал. Увидев, что я пришел в себя, он приблизился и присел рядом:

— Ну здравствуй, герой. Сразу попрошу тебя о небольшом одолжении — не рыпайся и не пытайся использовать магию, а то тебе же будет хуже. Дело в том, что мы влили в тебя целую кружку настоя болиголова, так что колдовать ты не сможешь. Ты меня понял? — оскалившись, спросил мужик.

— Да, — с трудом разлепив губы, ответил я. Пытаться применять магию было бесполезно: болиголов — надежное средство, чтобы обезвредить мага. Теперь понятно, почему мне так плохо и кружится голова.

— Ну вот и умница. А теперь ответь нам на один вопрос: где золото, которое тебе досталось от разбойников? В твоей сумке только еда и смена одежды. Если честно ответишь, то мы заберем золото и отпустим тебя, — проговорил мужик. Бугай, стоявший сзади, быстро приблизился, чтобы не пропустить мой ответ, видимо, он не очень доверял своему напарнику.

— Какое золото? Я ничего у разбойников не брал. Их скрутил охранник, который ехал с дилижансом, — еле проговорил я.

— Ты нам тут зубы не заговаривай! Мы прекрасно знаем, что охранник не имел к этому никакого отношения, а с разбойниками разделался ты! Торговцы оказались очень разговорчивы, когда мы пообещали им половину золота, которое из тебя выбьем, — взъярился бугай.

— Помолчи, Дрон, здесь я задаю вопросы. А ты стой и жди, — повернувшись к бугаю, прошипел мужик со шрамом. — Мелкий, не смей мне лгать. Я тебе не тупой лейтенант стражи, которого ты обвел вокруг пальца. Отвечай, где золото, а не то придется помочь тебе вспомнить с помощью ножа.

Темные боги, да что же творится на белом свете! Этим двоим, сразу видно, не привыкать грабить беззащитных людей. Откуда берутся такие уроды? Выберусь, всем головы поотрываю, особенно торгашам и конюху. Ведь одних я спас от смерти, а другому неплохо заплатил, а они меня продали. Интересно, это случайность или мне теперь всегда уготованы встречи с подобными типами? Вот тебе и свобода, второй раз за три дня грабят.

— Не надо меня резать, я все скажу, — притворно захныкал я. Нужно было выиграть время, ведь я не мог пользоваться магией, а значит, и золото не мог достать из пространственного кармана. К тому же, судя по всему, эти грабители не собирались оставлять меня в живых. — Золото осталось в комнате на постоялом дворе.

— Опять врешь! Ты же собирался уехать, так зачем тебе было оставлять там золото? Ну-ка, колись давай! — взревел мужик и пнул меня под ребра.

Скорчившись, я тихо застонал:

— Я не собирался уезжать, решил просто немного проехаться, проверить лошадей. Конюх неправильно меня понял. Я не хотел, чтобы стража узнала о моей отлучке, ведь лейтенант запретил мне покидать город. Я правду говорю, все золото в комнате, в сундуке. Ключ у меня в кармане, можете пойти и проверить, — просипел я, тяжело дыша.

— Гас, что теперь делать? — спросил бугай своего напарника. — Ведь на постоялый двор нам не пройти, там кишмя кишат легавые из столицы.

— Если он говорит правду, то денег нам не видать. Следователь, как только приехал, сразу же обошел всех пассажиров дилижанса. А это значит, что золото от нас уплыло, — задумчиво ответил мужик со шрамом, потирая свой подбородок.

— И что нам делать с этим щенком? В расход его? Мы и так потеряли уйму времени и денег. Я же говорил, что не надо платить конюху.

— Было бы расточительством пустить его в расход, учитывая, что он обошелся нам в кругленькую сумму. А конюх уже не раз помогал нам, да и промышляли мы одно время вместе. Негоже кидать товарищей. Я думаю, мы возместим наши убытки, продав его в рабство. Ты же не будешь возражать, сопляк? — злобно спросил меня мужик.

— Ну ты и голова, Гас. Из всего прибыль извлекаешь. Кому его продадим?

— Это мы решим позже. А пока выруби его, только, смотри, не насмерть.

— Да не вопрос, — улыбаясь во весь щербатый рот, ответил бугай, подходя ко мне и занося над моей головой кулак.

Где-то на границе Ардинии

Последующие несколько дней слились в один сплошной кошмар, состоящий из головокружения и боли. Закрытый фургон трясло на буераках. Каждый день с утра пораньше в меня вливали настой из болиголова и еще какой-то гадости, из-за которой я весь день ничего не соображал. Сбежать не было никакой возможности, так как меня приковали к стенке железными кандалами, а магией воспользоваться я не мог.

Со мною путешествовали еще пятеро подростков, но кандалов удостоился только я, а парней просто связали веревками. Мальчишек тоже поили какой-то дрянью, так что они были не в состоянии даже просто поговорить со мной. Спустя некоторое время нас выгрузили, надели на головы мешки и, связав цепью, погнали в неизвестном направлении. Шли мы недолго, от силы минут десять.

Нас поселили в камере, выбитой в какой-то скале. На всех надели ошейники, причем мой ошейник отличался от других не только большей толщиной, но и материалом. А еще на моем были выбиты руны, так что магией пользоваться опять не получалось — силы блокировались. Я лишь мог попытаться воспользоваться магическим зрением, которое не требовало никаких плетений, да и то после того, как закончится действие настоя болиголова.

На следующий день в камеру пожаловал невысокий толстенький мужичок с двумя охранниками. Он осмотрел товар критическим взглядом, вытащил из-за пазухи книгу для записей и начал задавать пленникам вопросы об их умениях. Услышав, что я могу готовить и владею бытовой магией на низком уровне, он критически осмотрел меня и велел раздеться. Я снял с себя дырявую робу, в которой очнулся уже в фургоне, и повернулся вокруг оси.

— Откуда у тебя такая татуировка? — восхищенно спросил толстяк.

— Мой отец — мастер по нанесению татуировок, вот и сделал мне такую, — нехотя ответил я. Хорошо еще, что из-за ошейника татушка не фонит магией, а то вопросов бы стало еще больше. С другой стороны, магию толстяк мог и не почувствовать.

— У тебя крепкое тело. Ты занимался боевыми искусствами?

— Я брал уроки владения мечом для самозащиты. Но прозанимался всего полгода, деньги кончились, — ответил я. Видимо, грабители рассказали обо мне моим новым хозяевам не все, что знали. Тем легче будет сбежать. Жалко, что все мои вещи они забрали, даже серебряный амулет, искажающий голос. При мне остался только амулет, который прикрывал ауру: он был из железа и не заинтересовал разбойников.

— Так и запишем: умеет обращаться с мечом. Еще что-нибудь? — прищурившись, спросил толстяк.

— Нет, господин, больше ничего, — поклонившись, ответил я.

Толстяк еще раз осмотрел всю компанию и вышел из камеры. Охрана последовала за ним. Слуги в ошейниках рабов принесли бочку с водой и мыло. Нас всех быстро вымыли, накормили и переодели в чистые робы.

Ближе к вечеру в камеру опять пожаловал все тот же толстяк с охраной. Пленников подняли и связали в цепь. Через десять минут блужданий по коридорам, вырубленным в скалах, мы попали в большой зал с полусотней клеток, возле которых сидели хозяева товара. Зал охранялся наемниками, среди которых встречались даже чернокожие бойцы из южных пустынь.

Вдоль клеток прошелся тот самый толстяк и повесил на каждой табличку, видимо, с описанием представленного товара. Осмотревшись, я уселся в угол и принялся медитировать. Настой болиголова уже прекратил свое действие, и теперь я мог магическим зрением осмотреть плетение ошейника. Оно оказалось довольно сложным и состояло из полусотни различных блоков. Скорее всего, это работа мастера-амулетчика высокого класса. К тому же, судя по управляющим узлам, при попытке снять ошейник будет выдан довольно сильный болевой импульс. Сам я не смогу справиться, потребуется помощь мага. Короче, полный облом, как говаривал дед. Значит, сразу сбежать не удастся, если, конечно, я не хочу устроить кровавую бойню и выдать себя. К тому же ошейник наверняка можно активировать дистанционно. Так что сидим и не рыпаемся, пока не будет готов толковый план.