Пока я предавался своим мыслям, зал наполнился покупателями. Кого тут только не было — люди, дроу, орки, парочка вампиров в темных плащах, тролли и даже светлые эльфы. Вот уж не думал, что у светлых распространено рабство. Больше всего, естественно, было людей, от посматривающих свысока аристократов до подозрительного вида личностей.

Покупатели прохаживались вдоль рядов с клетками, читали таблички, осматривали товар, периодически подзывали продавцов и задавали вопросы. Иногда рабам приказывали выйти из клеток, чтобы раздеть и как следует рассмотреть.

Когда одна пожилая дама выразила желание увидеть меня в голом виде, я понял, что это катастрофа. После неслабого тычка охранника я со вздохом стянул робу и выпрямился перед покупательницей, не отрывая глаз от пола. Сначала она осмотрела меня во всех подробностях спереди, а затем попросила повернуться. Я услышал восхищенный вздох дамы и перешептывание стоявших рядом покупателей. Вокруг нас сразу образовалась толпа из женщин, которые чуть не разорвали меня на кусочки, пытаясь получше рассмотреть татуировку.

— Молодой человек, откуда у вас такая красота? — спросила дама, ухватив меня за подбородок и пытаясь поймать мой взгляд.

— Эту татуировку мне сделал отец, — тихо ответил я, стараясь не поднимать глаз.

— А где он живет? Я бы тоже хотела такую прелесть.

— Мой отец умер полгода назад и унес секрет мастерства с собой, так как не успел никого обучить, — шепотом пробормотал я, в душе прося прощения перед отцом за такую ложь.

— А ну-ка посмотри на меня, чего это ты вперился в пол? — дернув меня за подбородок, приказала дама.

— О боги, у него голубые глаза! Почему в описании это не указали? — восхищенно вскрикнула одна из покупательниц.

— Я хочу купить его немедленно! Сколько он стоит? — прокричала другая.

— Нет, он будет моим, я его первая заметила! — возразила пожилая дама, вцепившаяся в меня как клещ.

Поднявшийся шум был пресечен все тем же толстяком и его охраной. Меня быстро запихнули в клетку, а женщинам сказали, что товар до начала аукциона не продается. Покупательницы долго не хотели отходить от клетки, пытаясь заставить толстяка продать меня им немедленно. Но он был несгибаем.

Через полчаса прозвучал гонг, который возвестил начало аукциона, и все покупатели вышли из зала, а толстяк повернулся ко мне, гадко улыбнулся, потер руки в предвкушении прибыли и двинулся к своему столику.

Рабов начали по одному выводить из клеток и отводить на аукцион. Первыми были девушки, видимо, не зря их клетки стояли ближе к выходу. Моя очередь настала только часа через два, а моя охрана увеличилась с двух до четырех человек. Меня вывели из клетки, быстренько привели в товарный вид, наскоро протерев тряпкой с маслом, так что я заблестел, как золотая монета на солнце, и повели к выходу.

Аукционный зал был устроен в огромной пещере, освещенной несколькими магическими факелами. У одной из стен был установлен деревянный помост. Охранники, аккуратно подталкивая, заставили меня подняться на возвышение и быстренько содрали с меня одежду. Появившийся рядом толстяк начал распинаться о моих достоинствах:

— Уважаемые покупатели, сегодня я рад представить вам редкий экземпляр. Этот молодой человек обладает не только красивой фигурой, но и умеет готовить, немного владеет бытовой магией и мечом. К тому же он голубоглаз, что, согласитесь, редкость в нашем мире. А уж о красоте, которая запечатлена у него на спине, я и говорить не буду, достаточно один раз посмотреть. — С этими словами толстяк развернул меня спиной к покупателям.

Судя по шуму, многие видели мою татуировку впервые.

— Итак, начальная цена лота — сто золотых. Шаг аукциона — пятьдесят золотых, — крикнул толстяк, перекрывая гам. Да уж, недорого нынче стоят принцы. Никогда не предполагал, что опущусь до такого.

— Сто пятьдесят, — раздался женский крик из зала.

— Двести, — перебила цену та самая пожилая женщина, которая первой осматривала меня.

— Двести пятьдесят, — вступила в игру еще одна пожилая аристократка.

— Триста, — прокричала девушка-вампир.

— Четыреста, — взвизгнула аристократка.

— Пятьсот, — донеслось со стороны дроу. Ничего себе, я и им нужен?

— Шестьсот, — раздался бархатный женский голос от края толпы, где стояли светлые эльфы.

Шум в зале нарастал. Многие дамы разочарованно поворачивались и уходили, видимо, их средств не хватало на такую дорогую игрушку. Но торги продолжались. Интересно, за какую сумму грабители продали меня работорговцу? Или же они договорились об определенном проценте с продажи? Если так, то они не прогадали, так как торги все никак не заканчивались. Что же нашли во мне все эти бабы? Или это опять мой дар так действует, ведь маскировка с глаз спала, да и амулет, искажающий голос, у меня сперли.

— Тысяча, — проворковала одна их темных, откидывая капюшон с головы. Выглядела она довольно молодо и была очень красива, почти как Таавейн. Исходя из моих знаний, ей могло быть от четырехсот до тысячи лет. Только не это! Судя по украшению у нее на шее, это одна из аристократок, принадлежащих к правящему дому дроу. Если я попаду к ним, то меня могут узнать, и тогда я точно буду отправлен к отцу или использован в политических интригах. Хоть дроу и присягали владыке, от них и не такого можно ожидать. С другой стороны, про татуировку не знает никто, кроме членов нашей семьи, но, как говорится, все тайное когда-нибудь становится явным.

— Тысяча двести, — ответила светлая эльфийка. Я облегченно выдохнул. Если меня выкупит светлая, то мои шансы на побег резко возрастают, ведь лес для меня — дом родной, а вот в пещеры дроу я еще не наведывался.

— Полторы, — улыбнувшись противнице, веско сказала темная. Интересно, они знакомы? Могли бы, в конце концов, и уступить друг другу.

— Тысяча восемьсот, — кивнула светлая, отвечая на улыбку темной.

Дроу задумалась, уставившись на меня, а в это время толстяк начал отсчитывать последние мгновения торгов. Я вздохнул с облегчением и стал разглядывать свою будущую хозяйку. Судя по всему, она тоже довольно высоко стоит на иерархической лестнице. Возможно, они с темной одного возраста и наверняка знакомы, раз так улыбались друг другу.

— Тысяча восемьсот раз. Тысяча восемьсот два. Тысяча восемьсот… — не успел закончить толстяк.

— Две пятьсот, — отрешенно проговорила темная, уставившись в потолок.

Толстяк поперхнулся, а в зале наступила гробовая тишина. Но больше всех был поражен я. Вот теперь мне точно конец. Не стоило даже рассчитывать, что светлая перебьет эту цену, так как она, улыбнувшись своей сопернице, уже направлялась к выходу из пещеры в сопровождении четырех соотечественников. Темная подала знак одному из своих сопровождающих, и тот быстро подошел к толстяку. Вытащив из-за пазухи довольно вместительный кошель, он раскрыл его и показал содержимое продавцу. Тот ахнул, быстро схватил мешочек и махнул рукой моей охране. На меня быстро натянули робу и передали дроу. Тот сноровисто пристегнул к моему ошейнику поводок, взял у толстяка ключ от ошейника и потащил меня к выходу, куда уже направились десять темных во главе с купившей меня эльфийкой.

Лаоннатер, столица империи дроу.

Покои принцессы Аэлиты. Аэлита

Я была в бешенстве! Опять этот подарок смог меня удивить. И хотя я не показала виду, что приготовленное пирожное мне понравилось, но этот раб точно все понял. Не могу понять, откуда ему известно о моих пристрастиях, ведь он постоянно готовит только мои любимые блюда. Он знает, как, что и когда я люблю делать, и всегда беспрекословно выполняет все мои поручения. Даже стирку и уборку своих покоев я взвалила на нового раба, пытаясь заставить его допустить ошибку, чтобы затем наказать.

Единственное, в чем он слаб, — так это бои на мечах. Понятно, ведь он еще мальчишка, куда ему тягаться с принцессой дроу, которая с детства обучалась воевать и командовать. Так что на тренировках я оттягивалась по полной, наставляя ему синяки по всему телу.