Я медленно встала, отряхнула руки и поискала выпавший фонарик. В темноте я почувствовала, как рука Рена легла мне на плечо: он повернул меня к себе и внимательно осмотрел.

— Келси, ты цела? Ты не ушиблась?

— Нет. Я в порядке. Слушай, мы уже закончили? Нет слов, пещеры Канхери произвели на меня неизгладимое впечатление, но сейчас мне бы хотелось поскорее вернуться домой.

— Да, — кивнул Рен. — Теперь мы пойдем обратно к машине. Старайся держаться поближе ко мне. Когда мы с тобой шли через джунгли, все хищники спали, но теперь у них время охоты. Нужно быть осторожными. — Он сжал мне плечо, превратился в тигра и побрел в сторону леса.

Оказалось, что мы выбрались наружу в самой дальней части пещер, примерно в полумиле от подножия крутого склона. Рен повел меня кругом к каменной лестнице, по которой мы поднимались несколько часов назад.

Поначалу я была даже рада тому, что мы идем через джунгли ночью, когда не видно жутких тварей, наверняка следивших за каждым нашим шагом из темноты, однако часа через полтора мне стало глубоко наплевать, следят за нами или нет. Я буквально падала от усталости. У меня едва хватало сил переставлять ноги и держать глаза открытыми.

Зевнув в сто первый раз, я снова спросила Рена:

— Мы еще не пришли?

Он тихонько заворчал в ответ, потом вдруг резко остановился и опустил голову, вглядываясь в темноту.

Не сводя глаз с джунглей, Рен превратился в человека и прошептал:

— На нас охотятся. Когда я скажу, беги со всех ног вот в эту сторону и, главное, не оглядывайся… Беги!

Он подтолкнул меня влево, а сам тигром бросился в джунгли. За деревьями раздалось очень громкое и очень зловещее рычание. Собрав последние силы, я бросилась бегом. Я не знала, где нахожусь и куда несусь, я просто заставляла себя быстро-быстро переставлять ноги в том направлении, которое указал Рен. Минут пятнадцать я бодро мчалась через джунгли, а потом перешла на шаг. Тяжело отдуваясь, я остановилась и прислушалась к звукам, доносившимся из темноты.

Я слышала вопли дерущихся кошек — очень больших и очень хищных кошек. Они были примерно в миле от меня, однако слышно их было замечательно. Остальные животные притихли. Наверное, тоже прислушивались к шуму драки.

Низкий рык, рев и вопли эхом облетали джунгли. Судя по всему, животных было больше двух, поэтому я всерьез забеспокоилась о Рене. Но я ничем не могла ему помочь, поэтому снова зашагала вперед и шла еще четверть часа, все время прислушиваясь и пытаясь выделить из хора кошачьих воплей рычание Рена. Внезапно наступила мертвая тишина.

Что случилось? Рен прогнал их? Он цел? Может быть, нужно вернуться и помочь ему?

Летучие мыши кружили в лунном свете у меня над головой, когда я быстрым шагом шла обратно. Я прошла примерно с четверть мили, надеясь, что не сбилась с дороги, когда вдруг услышала треск и шорох в зарослях и увидела два горящих желтых глаза, глядящих на меня из темноты.

— Рен? Это ты?

Тень вышла из кустов и припала к земле, не сводя с меня глаз.

Это был не Рен.

Черная пантера без тени страха смотрела на меня, откровенно оценивая мои бойцовские качества. Я приросла к месту. Уверена, шевельнись я, она бы тут же прыгнула. Но я стояла, выпрямившись во весь рост, стараясь казаться слишком большим куском для ее пасти.

Примерно с минуту мы молча смотрели друг на друга. Потом пантера все-таки прыгнула. Только что она прижималась к земле, покачивая хвостом из стороны в сторону, а в следующий миг уже летела мне в лицо.

Ее острые когти были выпущены и блестели в лунном свете. Какую-то долю секунды я, словно зачарованная, стояла и смотрела на когти рычащей кошки и на ее разинутую зубастую пасть, приближавшуюся к моему лицу и открытой шее. Потом я завизжала, закрыла руками голову и стала ждать, когда клыки и когти порвут мне глотку.

Раздалось громкое рычание, мне обдало воздухом лицо, а потом… ничего. Я приоткрыла глаза и обернулась, ища пантеру.

Что случилось? Почему она на меня не набросилась?

Черно-белый вихрь мелькнул за деревьями. Рен! Он набросился на пантеру прямо в воздухе и отшвырнул ее от меня. Черная кошка зарычала на Рена и даже кинулась было на него, но он с грозным рыком ударил ее лапой по морде. Этого оказалось достаточно, чтобы пантера передумала связываться с хищником вдвое крупнее себя, и, рявкнув напоследок, быстро скрылась в джунглях.

Черно-белая фигура побрела ко мне из-за деревьев. Вся спина у Рена была в кровавых царапинах, правой лапе тоже досталось, может быть, она была даже сломана, потому что мой тигр сильно хромал. Ненадолго превратившись в человека, он, тяжело дыша, упал к моим ногам. Потом нащупал мою руку.

— Ты ранена?

Я присела рядом с ним на корточки и крепко-крепко обняла за шею, радуясь тому, что мы оба живы.

— Я в порядке. Спасибо, что спас меня. Я так рада, что ты цел! Ты можешь идти?

Рен кивнул, слабо улыбнулся мне и снова превратился в белого тигра. Облизав больную лапу, он громко фыркнул и заковылял вперед.

— Ладно. Идем. Куда ты, туда и я.

Еще через час пути мы вышли к джипу. Мы оба совершенно обессилели, поэтому выпили по галлону воды, разложили заднее сиденье и забрались внутрь. Я обняла Рена и провалилась в глубокий сон.

Солнце встало слишком рано, раскалив машину. Я проснулась, обливаясь потом. Все тело у меня ныло, я была грязной с головы до ног. Рен тоже был измучен и клевал носом, однако его раны при свете дня оказались не такими уж страшными. Более того, они заживали прямо на глазах. Зато у меня раскалывалась голова, а распухший язык с трудом ворочался во рту.

Я со стоном села.

— Ох, я чувствую себя ужасно, а ведь мне даже не пришлось драться с пантерой! Хороший душ и мягкая постель хором зовут меня к себе. Поехали-ка домой, дружок.

Открыв рюкзак, я проверила, на месте ли камеры и угольные оттиски, потом села за руль и влилась в поток утреннего транспорта.

Не успели мы приехать, как мистер Кадам бросился нам навстречу и забросал меня вопросами. Я вручила ему рюкзак и походкой зомби направилась в дом, бормоча на ходу:

— Душ. Спать…

Поднявшись наверх, я сбросила с себя грязную одежду и полезла в душ. Я чуть не заснула под струями теплой воды, которая мягко стекала по моей спине, прогоняя боль, напряжение и засохшую грязь пополам с потом. Не помню, как я заставила себя вымыть волосы, выбраться из душа и вытереться. Натянув пижаму, я рухнула в постель.

Примерно через двенадцать часов я проснулась, нашла у кровати поднос с едой и немедленно почувствовала волчий голод. На этот раз мистер Кадам превзошел сам себя. Горка пышных блинчиков примостилась рядом с тарелкой с нарезанными бананами, клубникой и черникой. Ко всему этому прилагался клубничный сироп, глубокая миска с йогуртом и кружка свежего горячего шоколада. Я с жадностью набросилась на полночный завтрак. Расправившись с восхитительными блинчиками, я решила выпить какао на веранде. «Завтра нужно непременно поблагодарить мистера Кадама за то, что он такой чудесный!»

Стояла глубокая ночь, было прохладно, поэтому я забралась с ногами в уютное кресло, завернулась в бабушкино одеяло и стала прихлебывать шоколад. Порыв ветра бросил волосы мне на лицо, и, убирая их, я с горечью обнаружила, что утром от усталости забыла даже причесаться после душа. Пришлось вставать. Отыскав в комнате щетку, я вернулась в кресло.

Волосы у меня такие, что расчесывать их после душа всегда было настоящим наказанием. Но позволить им высохнуть нерасчесанными было поистине чудовищной ошибкой. Теперь меня ждала мучительная расплата в виде сплошных спутанных колтунов, и я не особенно далеко продвинулась вперед, когда дверь в конце веранды распахнулась и Рен вышел из своей комнаты. «Замечательно, Келлс. Как раз то, что надо».

Он был босиком, в легких брюках цвета хаки и небесно-голубой рубашке под цвет глаз. Иными словами, он был потрясающий, а тут я — в байковой пижамке и со спутанной копной волос.