— Ты не виновата, — проговорил По.

— Я поклялась делать, что ты скажешь. Я поклялась, По.

— Катса. Никто бы не сдержал такое обещание. Если бы я знал, как могуществен Лек, если бы я имел хоть малейшее представление… никогда не привел бы тебя сюда.

— Ты меня не приводил. Мы пришли вместе.

— Что ж, теперь мы вместе в огромной опасности, — вдруг По напрягся. — Замри, — прошептал он, будто прислушиваясь к чему-то, но Катса ничего не слышала. — Они обыскивают лес, — сказал он после паузы. — Этот повернул назад. Кажется, собак с ними нет.

— Но почему мы прячемся?

— Катса…

— Что значит — в огромной опасности? Почему мы не сражаемся с этими головорезами, почему… — она уронила лицо в ладони. — Я так запуталась. Я просто безнадежная дура.

— Ты не дура. Просто Дар Лека заглушает чужие мысли, а мой Дар показывает мне больше, чем должен знать человек. Ты запуталась, потому что Лек намеренно запутал тебя своими словами, а я еще не рассказал, что мне удалось узнать.

— Тогда расскажи. Расскажи, что ты узнал.

— Ашен мертва — это ты и сама знаешь. Она погибла, потому что пыталась бежать от Лека вместе с Биттерблу. Вот наказание за то, что хочешь защитить собственное дитя. — В его голосе звучала горечь, и Катса вспомнила, что Ашен была ему не чужая. Сегодня на его глазах убили члена его семьи. — Думаю, ты была права насчет Биттерблу, — добавил он. — Я почти уверен, если учесть то, чего хотела Ашен, когда бежала ко мне.

— Чего она хотела?

— Чтобы я нашел Биттерблу и защитил ее. Я… не знаю точно, зачем она Леку. Но, кажется, она здесь, в лесу, прячется, как и мы.

— Мы должны найти ее раньше них.

— Да, но тебе нужно знать еще кое-что, Катса. Мы с тобой в особой опасности. Лек нас видел, он нас узнал. Лек нас видел…

Он замолчал, но это было неважно. Внезапно она поняла, что видел Лек. Он видел, как они бегут, хотя им не должно быть ничего известно об опасности. Видел, как она закрывает уши руками, хотя они не должны ничего подозревать о власти его слов.

— Он не знает… не знает, известна ли мне вся правда, — проговорил По. — Но точно знает, что на мне его Дар не работает. Я для него опасен, и он хочет меня убить. А вот тебя хочет заполучить живьем.

Катса резко подняла глаза.

— Но они стреляли в нас.

— Я слышал приказ, Катса. Стрелы предназначались мне.

— Нужно было сразиться, — убежденно повторила Катса. — Мы могли бы победить этих воинов. Теперь нужно найти его и убить.

— Нет, Катса. Тебе нельзя к нему приближаться, ты же понимаешь.

— Я могу как-нибудь закрыть уши.

— Ты не сможешь закрыть их совсем — он только будет говорить громче. Он закричит, и ты услышишь — у тебя слишком хороший слух, а его слова опасны, даже если они звучат тихо. Даже в словах его воинов есть опасность. Катса, ты снова запутаешься, и придется бежать…

— Я не дам ему снова это сделать, По…

— Катса, — в его голосе звучала усталая убежденность, и ей не хотелось слышать то, что он собирался сказать. — Ему понадобилось всего несколько слов, чтобы одурачить тебя. Несколько слов стерли все, что ты повидала. Ты нужна ему, Катса, ему нужен твой Дар. И я не могу тебя защитить.

Ей тяжело было слушать, потому что он был прав. Лек мог сделать все, что пожелает, мог сделать из нее чудовище, если такова его воля.

— Где он сейчас?

— Не знаю. Поблизости его нет. Но, скорее всего, где-то в лесу, ищет нас или Биттерблу.

— Тяжело будет от него скрыться?

— Вряд ли. Мой Дар предупредит о его приближении, и мы сможем убежать или спрятаться.

У Катсы перехватило дыхание от страшной мысли. Что, если Лек захочет натравить ее на По?

Она вытащила из-за пояса кинжал, и протянула ему. Он понимающе посмотрел ей в глаза.

— До этого не дойдет.

— Хорошо, — сказала она. — Но все равно возьми.

По сжал губы, но не стал спорить, молча взял кинжал и сунул себе за пояс. Катса вытащила из сапога нож и отдала ему, потом протянула лук и помогла надеть колчан со стрелами.

— Не знаю, что можно сделать с руками и ногами, — закончив, сказала она, — но я хотя бы безоружна. У тебя есть шанс против меня, По, если у тебя будет по ножу в каждой руке, а у меня ничего.

— До этого не дойдет.

Наверное, нет. Но если это все-таки случится, лучше быть готовым. Она посмотрела в его лицо, в тускло мерцающие глаза. Усталые глаза, любимые глаза. Ему было бы проще защититься, если бы у нее были связаны руки. Может, стоит связать ей руки?

— Вот ты и перешла границу в царство абсурда, — констатировал он.

Она ухмыльнулась.

— Нужно будет попробовать сделать так на тренировке.

В уголке его рта дрогнула улыбка.

— Может быть, я соглашусь на это когда-нибудь, когда все окажется позади.

— А сейчас, — сказала Катса, — давай найдем твою сестру.

Катсе нелегко было беспомощно болтаться по лесу за По, который решал, куда идти, знал, когда и куда нужно прятаться, и то и дело замирал на месте от чего-то, чего она не видела и не слышала. Да, конечно, его Дар стал их спасением, но никогда еще Катсе не приходилось чувствовать себя таким ребенком.

— Ашен обрадовалась, когда увидела меня, — торопливо сказал По, пока они бежали. — При виде меня ее сердце наполнилось радостью за Биттерблу.

Эта радость и указывала им путь. Ашен так отчаянно надеялась, что По найдет Биттерблу, что у него осталось ощущение того места, где она оставила девочку: конкретной части леса, которую Ашен с дочерью нашли, когда катались здесь верхом. Это была лощина к югу от дороги, ведущей к перевалу, и по ней протекал горный поток.

— Я примерно представляю, как выглядит это место, — продолжал По. — Но не знаю точно, где оно находится, и не знаю, останется ли она там, когда поймет, что за ней охотится целое войско.

— По крайней мере, мы знаем, откуда начинать, — сказала Катса. — Она не сможет уйти далеко.

Они мчались по лесу. Снег перестал, и теперь вода, капавшая с хвои, уносилась вниз с бурными ручьями. Однажды им встретились на грязи следы воинов, обыскивавших лес.

— Если девочка оставляет такие же четкие следы, ее, наверное, уже схватили, — заметила Катса.

— Будем надеяться, что хитростью она пошла в отца.

Уже не раз они оказывались в опасной близости от воинов Лека, и приходилось менять направление, чтобы их обойти. Однажды, пытаясь избежать встречи с одним из них, Катса и По чуть не наткнулись на другого. Они вскарабкались на дерево, и По готов был в любой момент пустить стрелу, но воин так ни разу и не поднял головы.

— Принцесса Биттерблу! — кричал он. — Выходите же, принцесса! Ваш отец очень за вас переживает.

Воин уже скрылся за деревьями, но Катса смогла спуститься на землю только через несколько минут. Даже зажав уши ладонями, она слышала слова этого человека. Она боролась с их действием, но они все же смутили ее разум. Катса сидела на дереве, дрожа с головы до ног, а По держал ее за подбородок, смотрел в глаза и говорил с ней, пытаясь разогнать туман.

— Все, — сказала она наконец. — Наваждение рассеялось.

Они слезли с дерева и снова побежали, заботясь о том, чтобы оставлять как можно меньше следов.

На опушке дела обстояли еще хуже. Воины были везде, сновали по одному и по несколько человек во всех направлениях. Катса с По продвигались короткими перебежками, когда По решал, что настал безопасный момент.

Один раз он схватил ее за руку и потянул назад, обратно, в ту сторону, откуда они прибежали. Скорчившись позади поросшего мхом валуне. По закрыл Катсе уши ладонями. Глаза его мерцали от предельной сосредоточенности, а сердце билось так яростно, что Катса, зажатая между ним и камнем, чувствовала каждый удар. Ей стало ясно — в этот раз они прячутся не просто от воинов. Ожидание казалось бесконечным. Потом По взял ее за руку и поманил за собой, и они поползли в обход, стараясь держаться подальше от короля Монси.