— Что от меня нужно? — спросил он, глядя на сержанта.

— Сиделкой побудь, за ребёнком посмотри. — усмехнулся Родион.

— Понизил, так понизил. — усмехнулся Бекас. — Сделаю.

— Тогда работаем.

— Так, Бекас, пока можешь отдохнуть. Мы будем думать, как баррикады убрать. Поработали местные на славу, навалили всего подряд. — прошипела рация Бекаса.

Он уже замер с винтовкой наготове и разглядывал первый этаж в оптику с уменьшенной кратностью пару минут. В ответ на услышанное он снял своё оружие с подставки, которой послужило прочное стекло, положил на пол и обернулся на стену.

Девушка сидела у стены какого-то павильона, который служил магазином одежды. В него она не постеснялась зайти, пока её временный телохранитель занимался прямыми обязанностями, и теперь сидела с новеньким рюкзаком и в новой кофте с цветастым рисунком на передней части. Щенок радостно бегал у её ног и иногда радостно поскуливал, играя с рукой хозяйки.

Увидев, что всё в порядке, снайпер решил не упускать возможности отдохнуть. Как только зад коснулся пола рядом с перилами, а плечи коснулись холодного стекла, навалилась жажда и лёгкий голод, глаза начали слезиться, напоминая, что моргать стоит хоть иногда. Последнее прошло быстро, оставалось решить проблемы с первыми двумя надобностями.

С этим было намного сложнее. Операция рассчитана максимум на пару часов, а не дней. Соответственно, сухие пайки им с собой не выдавали, как в прочем, любую другую провизию. Эту проблему приходилось решать самим бойцам, однако их отношение к этому было соответствующим. За пару часов они сильно не отощают, потерпят. Поэтому большие запасы никто с собой не имел.

От осознания этого факта снайпер успел разозлиться на тех, кто так решил, даже успел немного загрустить. Тут же вспомнился вчерашний вечер. Марш-броски по территории части совершали в полном боевом облачении, иногда приходилось посещать приёмы пищи в ней же. Отчётливо всплывает момент, как он кладёт в карман упаковку галет из сух. пайка, а затем уходит раньше других на обучение снайперов из других подразделений. Увлечённость поспособствовала тому, что во время работы он про еду забыл и даже не распаковал упаковку. Почти та же участь постигла и воду. Фляга до сих пор висела на поясе.

Прозвучавший в стороне шелест прозрачной упаковки привлёк внимание девочки. Взгляд остановился на вынутой из-за бронежилета пачке, украшенной зелёными звёздами и того же цвета надписью «Галеты». Голод проснулся и у неё, однако попросить открыто она стеснялась. Нет, больше боялась.

С хлопком поступающего в упаковку воздуха прозрачный слой разошёлся, пальцы выудили три небольшого размера альтернативы хлебу и устроили их на ноге, дабы не занимать руки. Только теперь он ощутил на себе взгляд и посмотрел на девушку. Неожиданно для себя подумал и о ней. Тому, что её взгляд спешно опустился на пол не удивился. Открытую часть получилось кое-как завернуть и отправить упаковку по плитке в сторону девочки лёгким толчком. Расчёты оказались верны и запущенный предмет остановился как раз рядом с ней, у стены.

Сначала глаза зацепились за неожиданно появившийся предмет, затем с удивлением поднялся на того, с чьей стороны он появился. В её представлении снайпер был хладнокровным убийцей, тем, от кого даже не стоит ожидать доброты и помыслов о состоянии других. Почему-то ожидала от него требовательного взгляда, как от многих парней до этого. Но снайпер смотрел уже точно перед собой, разглядывал собравшуюся пыль на стеклянных стенах прилавков, употребляя свою долю еды.

— Спасибо. — несмело проговорила девушка и извлекла из упаковки галету.

Одна из них досталась щенку, который перед началом трапезы с подозрением обнюхивал ранее незнакомый объект.

— Пожалуйста. — ответил Бекас, повернул голову на девочку. — Если что-то нужно, говори. Не волк, не съем.

Через какое-то время еды уже не было, а в сторону полетела смятая прозрачная упаковка, а по полу к снайперу скользила почти пустая фляга.

Молчание становилось всё более невыносимым. После еды Якова тянуло в сон и он бы точно уснул, если бы что-то резко не случилось.

— Слушай, снайпер, — обратилась к нему Иля со всё той же несмелостью. — а тебя как зовут?

— По имени? — решил поддержать разговор Яков. Делать всё равно больше нечего.

— Ну а как тебя ещё звать могут? — легко усмехнулась молодая собеседница.

— По позывному. Мы пока только по позывным друг друга и называем.

— В части так же обращаетесь? — заговорщически улыбнулась девочка.

— Когда как… — пожал плечами Яков. — Ко мне иногда и по позывному, и по имени.

— Позывной я слышала. Имя-то у тебя какое?

— Яков.

— Редко такое встречала.

— Твоё я вообще раньше не слышал. — решил поддержать тему Бекас. — Оно у тебя как полностью звучит?

— Оно у меня двойное, греческое. Иля-Паулина. Хотя меня всегда называли первой частью.

— Да, архивников ты в части удивишь.

— Кого? — недоумённо нахмурилась Иля.

— Работники архива. — пояснил Яков. — Сначала сделают тебе документы. а потом…

Снайпер вовремя замолчал, дабы не портить разговор. Однако замолчать нужно было ещё раньше.

— Что «потом»? — с подозрительным прищуром спросила Иля и вытянула голову к собеседнику.

— В приют тебя определят. — выдохнул Яков и почесал кожу под глазом. — Как оставшуюся без родителей.

— Так кто-нибудь удочерит. — ответила она, однако голос и лицо выдавали огорчение и осознание того, что ей предстоит.

— Там более важных бумаг прорва, такие вещи будут делать не меньше месяца. Если кто-то из военных или офицеров, то на недельку быстрее. Какое-то время ты посидеть успеешь.

От осознания этого факта грустно стало обоим. Иля, наслышанная рассказов от родителей о детских домах, никак не радовалась перспективе туда попасть, особенно боялась потерять своего питомца. Яков больше ей сочувствовал. Он сам был выпускником детского дома и не по наслышке знал, какими жестокими могут быть дети и как тяжело там бывает новичкам. От части это поспособствовало формированию его хладнокровного характера, однако девочке эти страдания ни к чему.

— Слушай… — после очередного сочувственного вздоха выдал он. Когда увидел, что внимание привлечь получилось, заговорил слегка увереннее. — У нас там ситуация такая сложилась… Бойцам нашего отряда любые документа оформляют буквально за день, максимум — за два. Это любых касается. Если хочешь, можешь там с кем-нибудь из наших поговорить насчёт этого, может кто удочерит.

Предложение звучало хорошо, только самой девушке не нравилось. Никого из отряда она не знала, кроме Якова, а неожиданных сюрпризов от них не хотелось. Пока доверие было только к нему, да и то какое-то призрачное, не сильно заметное.

— Яков… — через пару секунд раздумий подала голос она. — Может быть, ты и удочеришь?

Предложение прозвучало неожиданно. Среди бойцов он был не самым приятным на лицо, а обложка, как правило, один из главных критериев первого впечатления. Недоверие к себе он ощущал без труда, за всю жизнь научился хорошо.

— Не можешь? — огорчённо вздохнула собеседница.

— Уверена, что тебя устроит? — отойдя от шока, спросил Бекас.

— Да мне хоть кого-нибудь бы найти, а общий язык мы с тобой найдём. Думаю, не такие уж мы и разные.

— Тогда не забудь напомнить, когда будем уезжать. И к машинам, когда приедут, не беги. Полетишь с нами, на вертолёте.

— Правда? — удивилась она.

— Не слышала, с каким звуком мы прилетели?

— Бекас, — вклинилась в разговор рация голосом Родиона. — мы почти завал разобрали. Страхуй.

Снайпер тут же вскочил на ноги. Руки тянулись за оружием параллельно этому процессу, машинально переключали режим стрельбы. Тело приняло удобное для стрельбы положение, найденное ранее, из головы пропали все посторонние мысли.

Баррикады, по ощущению, были сделаны не наспех, а целенаправленно готовились на случай нападения. Столы, стулья и прочая мебель были навалены так, что некоторые части без особо сильно желания вынуть не получится. Взрывчатку отклонили сразу. От гранат толку не будет, а более мощной попросту нет. На разбор этой копии Китайской стены времени ушло немало.