Все это Гектору объяснил в баре некий господин. Он был белый, но без военной формы, одетый скорее как Эдуард на уикенд: красивая светлая рубашка, хорошо отутюженные брюки, обувь как для игры в гольф и дорогие часы, которые, должно быть, стоили не меньше тех, что носила Инь Ли. (Отныне многое заставляло Гектора вспоминать Инь Ли.)

Господин был иностранцем, но очень хорошо говорил на языке Гектора и пил только газированную воду. И что забавно, его звали почти как Эдуарда — Эдуардо! Гектор спросил его, откуда он, и Эдуардо ответил. Он назвал страну, пользующуюся не лучшей репутацией, потому что там чуть ли не повсюду выращивают растения, из которых делают очень плохое возбуждающее лекарство, категорически запрещенное в стране Гектора — как, впрочем, и во всех остальных странах мира. Поэтому многие готовы дорого платить за него. Эдуардо, естественно, не был виноват, что родился в этой стране, и Гектор сделал вид, что все это не имеет значения. Он спросил у Эдуардо, где тот так хорошо научился его языку.

— В вашей стране, конечно! Я прожил там несколько лет.

По тону Эдуардо было понятно, что он больше не хочет говорить об этом. Тогда, чтобы сменить тему, Гектор спросил его, что он делает здесь, в этой стране. Эдуардо взглянул на Гектора. Как мы уже говорили, люди очень быстро понимали, что Гектор — человек добрый. В особенности такие хитрецы, как Эдуардо. Поэтому он, посмеиваясь, сообщил:

— Занимаюсь сельским хозяйством!

Гектор подумал, что это интересно с точки зрения его исследования. Он спросил Эдуардо, что делает того счастливым в жизни. Эдуардо немного подумал и сказал:

— Видеть, что моя семья счастлива, знать, что мои дети не будут ни в чем нуждаться.

У Эдуардо были взрослые дети, и он собирался отправить их на учебу в большую страну, где больше всего психиатров в мире. Гектор спросил, не смущает ли его тот факт, что другие семьи могут быть очень несчастными из-за того, что их дети принимают плохое возбуждающее лекарство, которое производит Эдуардо (вы ведь уже догадались об этом, так же как и Гектор).

На что Эдуардо ответил не раздумывая:

— Раз они его принимают, с их семьей уже покончено. Родители ими не занимаются, а озабочены лишь тем, как бы заработать побольше денег или заняться сексом, ничего удивительного, что детишки делают что хотят!

— Согласен, — кивнул Гектор.

Он, естественно, не был согласен, но когда психиатр говорит «согласен», это означает «я вас понял». Однако он заметил, что есть много бедняков, которые тоже принимают это скверное лекарство, еще больше портя свою жизнь. На что Эдуардо сказал, что это тот же случай: просто некоторые страны похожи на плохую семью, которой наплевать на собственных детей.

— Не я создаю спрос, — подвел итог Эдуардо. — Я его только удовлетворяю.

Гектор ответил, что понимает, но на самом деле он полагал, что Эдуардо строит свое счастье и счастье своей семьи на несчастье других. Однако он тут же возразил себе, что и сам Эдуардо родился в стране, которая вся целиком словно плохая семья. Да, была у Гектора способность смотреть на разные вещи под удивительным углом зрения.

Впрочем, вопросы Гектора, возможно, заставили Эдуардо немного занервничать, потому что он заказал виски, и черный бармен принес ему стакан. Может быть, вам показалось, что о чернокожих в стране чернокожих сказано слишком мало, но все дело в том, что в баре черными были официанты, бармен, портье, и они все время молчали. А говорили только белые — клиенты, Эдуардо, Гектор и парни в шортах.

Когда Гектор сообщил Эдуардо, что он психиатр, тот очень заинтересовался. Он рассказал, что его жена постоянно чувствует себя несчастной (а ведь она абсолютно ни в чем не нуждается). Доктор из их страны испробовал самые разные таблетки, но ничего не помогло. Что по этому поводу думает Гектор?

Гектор спросил, как называются таблетки. Эдуардо ответил, что название записано у него в номере, и поднялся к себе. Гектор выпил свое виски (потому что Эдуардо заказал и ему тоже) и заговорил с барменом. Того звали Исидор. Гектор спросил, что его делает счастливым. Исидор улыбнулся, а потом ответил:

— Когда моя семья ни в чем не нуждается.

— И это все? — поинтересовался Гектор.

Исидор подумал и добавил:

— А еще чтобы время от времени можно было ходить во второй офис!

Гектор понял, что у Исидора есть и другая работа, кроме барменской, и что эта работа доставляет ему настоящее удовольствие. А что это за работа такая во втором офисе? Исидор начал смеяться и уже хотел все объяснить Гектору, когда вернулся Эдуардо с рецептом жены.

Гектор изучил его и нашел неудачным. Тамошний психиатр выписал одновременно три типа психиатрических лекарств, но все в неправильной дозировке, и, значит, они не могли по-настоящему помочь жене Эдуардо. Он задал тому еще несколько вопросов, чтобы узнать, какого рода грусть испытывает его супруга, и сразу понял, которое из лекарств окажется для нее самым полезным. Он вспомнил еще одного хорошего психиатра из страны Эдуардо, с которым познакомился на конгрессе. Эдуардо его не знал, и ничего удивительного, потому что знакомец Гектора работал в больнице и носил сандалии с носками, тогда как люди, подобные Эдуардо, обычно лучше знают врачей в таких же ботинках, как у них самих. Гектор сообщил Эдуардо его фамилию и название лекарства, которое нужно попробовать еще до визита к врачу. Эдуардо все записал красивой авторучкой, целиком позолоченной (даже казалось, что она вся сделана из чистого золота).

Тут пришел Жан-Мишель. Когда он увидел Гектора в компании с Эдуардо, на его лице появилось странное выражение. Гектор хотел представить Жан-Мишеля Эдуардо, но Жан-Мишель как будто торопился и быстро увел Гектора, пока Эдуардо рассыпался в благодарностях.

В машине Жан-Мишель спросил Гектора, знает ли он, с кем разговаривал.

Гектор ответил, да, более-менее. На что Жан-Мишель воскликнул:

— Именно такие, как он, топят эту страну в дерьме!

Марсель молчал, но было ясно, что он с этим согласен.

Гектор ничего не ответил, потому что был занят — записывал в своем блокноте:

Он рассказал Жан-Мишелю, что бармену из гостиницы нравится работать во втором офисе. Это заявление насмешило Жан-Мишеля и Марселя, и последний сообщил Гектору, что в здешних местах «вторым офисом» называют подружку мужчины, у которого есть законная жена!

Услышав это, Гектор сразу же подумал об Инь Ли и Кларе, после чего надолго замолчал.

По пыльной улице шло множество чернокожих женщин и мужчин и босых детей, а когда машина остановилась в пробке, дети подошли к ней и начали попрошайничать. Даже через тонированное стекло они разглядели Гектора, и протягивали к нему ручки, и улыбались во все свои тридцать два белоснежных зуба.

— Даже не пытайся опустить стекла, — сказал Жан-Мишель, — я их заблокировал.

— Но почему они делают знаки именно мне? — спросил Гектор, глядя на очаровательную малышку, которая тянула к нему розовые ладошки.

— Догадались, что ты здесь новенький. Нас они уже знают.

Город был не в лучшем состоянии. Гектор видел совершенно развалившиеся дома, частично подремонтированные досками или листами толя, или виллы, которые раньше, наверное, были очень красивыми, но сейчас как будто заплесневели. На тротуаре чем-то торговали черные мужчины и женщины, но вещи вроде тех, что они продавали, в стране Гектора просто выбрасывают или сваливают на чердак. Правда, в одном месте можно было купить симпатичные разноцветные овощи. Гектор где-то слышал, будто негры всегда смеются, но здесь он увидел, что это вовсе не так. Да, дети улыбались, однако на лицах взрослых не было и тени улыбки.

Они по-прежнему стояли в пробке, и Гектор никак не мог понять, почему в такой бедной стране столько автомобилей.