Со времени, когда Аиб-Ваал покинул Агар, прошло уже больше года. Многое с тех пор изменилось. Многое еще предстояло изменить. Агар был еще далек от того мира, каким его хотел видеть Учитель. Но Шедареган сделает все, что в его силах, чтобы приблизить Агар к идеалу, имя которому Аиви.
До того как Шедареган с супругой, министрами, бизнесменами, журналистами и прочей знатью оказались на борту Эльлии, Аиб-Ваал много говорил с Шедареганом о своем мире. Часто они разговаривали в присутствии одной только Жадит, но иногда к ним присоединялись назначенные Аиб-Ваалом после переворота министры. Агримабар, Шибахразаг (известный как Святой Отец), Керг-Хагрип (он же Ветер), Рамт-Кор (он же Шахтер), Моргоз, Абафагиб, Бругорд — не так давно за их головы ССКБ обещала немалое вознаграждение. Обычно такие разговоры велись в каменной беседке-ротонде в зимнем саду патриаршего дворца и сопровождались демонстрацией голограмм. «Ангел Хранитель» зависал под крышей ротонды и проецировал изображения посреди собравшихся, которым порой казалось, что внутри дрона была неисчерпаемая бездна информации. Он не переставал удивляться тому, насколько сложна была эта машина. По словам Аиб-Ваала, помимо уже имевшейся в памяти дрона информации, он мог вместить данные всех агарских компьютеров, помноженные на двенадцать десятков.
Там, посреди каменной беседки в зимнем саду, Шедареган видел голубую, как и Агар, планету, вокруг которой обращались сразу три планеты-спутника поменьше, одна из которых была родиной Аиб-Ваала. Видел другие заселенные аивлянами планеты системы Олиреса-Асфилихтеса; видел потрясавшие воображение своими размерами корабли аивлян; видел много удивительного: архитектурные сооружения аивлян, памятники культуры, превращенные в цветущие сады астероиды. Но самым удивительным для Шедарегана было само общество Аиви. Это был мир… богов? сверхлюдей? Нет, это были люди. Пусть и другие, непохожие на агарян (особенно это относилось к аивлянским женщинам, у которых, в отличие от агарянок, было только по две груди). Среди них встречались такие же чернокожие, как и агаряне, и даже с желтыми и с белыми глазами, но большинство имели кожу других цветов, среди которых преобладали оттенки синего и красного, реже зеленого и даже белого. Но не внешним видом аивлянское общество поразило Шедарегана. То было общество истинно равных. Аивляне не отличались происхождением (даже само понятие «благородства» считалось у них древним архаизмом и даже дикостью). Среди них были более и менее талантливые, более и менее знатные (пользовавшиеся большей или меньшей популярностью среди различных сообществ по интересам), но все они были равными друг другу. Женщины их были во всем равны мужчинам. Были среди аивлян и такие, кто вообще не являлись в строгом смысле мужчинами или женщинами; и такие, кто отдавали предпочтение лицам своего пола (за что нисколько не осуждались окружающими); и такие, кого плотские наслаждения вовсе не интересовали. Были и вовсе не имеющие тел и живущие в машинах, словно бесплотные призраки. Некоторые и вовсе не походили на людей. Одни имели тела подобные птичьим, другие — были подобны львам и буйволам, третьи обитали в океанских глубинах и были похожи на агарских левиафанов, четвертые — имели механические тела, внешне похожие на человеческие. Были и такие, кто состояли из несметных полчищ микророботов, размерами с молекулу, и могли подобно скульптуре из песка рассыпаться на месте, чтобы тут же воспрянуть в другой форме.
Аивляне не испытывали нужды ни в пище, ни в одежде, ни в крыше над головой, — все это было у них — совершенно бесплатно! — в любом месте любого аивлянского мира. Деньги были для них частью древней истории. Они совершенно не владели никаким имуществом, вроде земель или домов, — разве что дорогими им как память предметами (причем дорогая сердцу аивлянина фигурка из дерева и алмаз размером с кулак могли быть равноценны).
Миры аивлян захватили Шедарегана. Мысливший и до того весьма либерально, он стал одержим идеей превратить Агар хотя бы в некоторое подобие Аиви — у Шедарегана появилась ЦЕЛЬ, которой он теперь был готов посвятить всю оставшуюся жизнь. Его товарищи и соратники держались одного с ним мнения и были полны решимости менять мир.
(И надо заметить, у них имелись все основания надеяться увидеть плоды своих трудов своими же глазами. Технологический уровень Агара был на момент переворота достаточно высок, а цивилизация вся сосредоточена на единственном на планете материке, что способствовало дальнейшему развитию экономики и благоустройству мира. Шедареган был твердо уверен в том, что ему не придется умирать с призрачной надеждой на то, что когда-нибудь далекие потомки закончат его труды и создадут светлое будущее для своих детей. Или в страхе, что не закончат и скатятся в реакцию… Увы, по словам Аиб-Ваала, такое тоже бывает.)
Сразу после революции, когда Агар узнал о событиях двух с половиной тысячелетней давности, называемых «скрытой историей», многие поначалу отказывались верить тому, что видели и слышали, настолько невероятной казалась открывшаяся правда. Тогда Аиб-Ваал представил миру своего «Ангела Хранителя», и по телевидению была показана хроника из его памяти. Агаряне увидели Императора Архафора; увидели его сына Азргона, тогда еще мальчика, которому по возмужанию предстояло положить начало мировой войне и ввергнуть Агар во тьму на тысячелетия; увидели Учителя, каким он был…
Понадобилось время, чтобы люди до конца осознали произошедшее. У Аиб-Ваала было время. И были средства, с помощью которых правду узнали и правде поверили. Созданную за века церковной тирании машину пропаганды из телевидения, радио и весьма приличной по меркам развивающихся цивилизаций компьютерной сети (до революции использование последней было привилегией «благородных господ») впервые задействовали для пользы большинства.
Телепередачи и компьютерная сеть с каждым днем сообщали новые подробности «скрытой истории», публиковались секретные внутрицерковные документы, патриаршьи постановления, статистические данные… — все новая и новая информация. Режиссерам, журналистам, телеведущим, писателям — всей той армии профессиональных лжецов, что столетиями обслуживала тиранов-церковников, приходилось выполнять совершенно новую для них работу — говорить людям правду. И, надо сказать, они справились с задачей. Ведь у них под боком, прямо в зданиях телецентров и радиостанций разместились отряды черных командиров, оказавшиеся никакими не «бандами зверей в человеческом обличии» (какими их выставляли эти пропагандисты), а обыкновенными людьми с ясным умом и не лишенными обаяния, в руках которых было самое современное оружие, а в глазах — готовность его применять против врагов революции.
Император Аиб-Ваал чуть было не стал тогда новым богом новой религии. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не дать искренней народной любви к сдержавшему свое слово и возвратившемуся на Агар Учителю превратиться в культ. Аиб-Ваал не скрывал и не отрицал своей вины в появлении Церкви и последовавшей за тем тирании, он публично раскаивался и просил прощения у народа, но люди не хотели раскаяния от своего спасителя и героя. Впрочем, были и такие, кто считали историю с Учителем выдумкой и уловкой. За это мнение их, конечно, никто не преследовал, тем более, что теперь вместо «Святых Догм» у агарян была Конституция, в которой не предполагалось преследований за скептицизм. Да и сами скептики очень скоро были вынуждены изменить свое мнение… — после того как на орбите Агара появился аивлянский экспедиционный корабль. Это был честный и открытый контакт между двумя цивилизациями.
Эльлия — было имя корабля, который оказался… женского рода. Эльлия находилась на орбите почти год. За это время десятки тысяч агарян посетили корабль. Транспортные дроны ежедневно курсировали между планетой и кораблем, перевозя всех желающих увидеть Эльлию своими глазами. Шедареган и Жадит провели многие дни на том удивительном корабле.
То, что корабль была некогда человеком, женщиной, вызывало у Жадит, как и у большинства агарских женщин, чувство гордости за свой пол. Мужчин же это обстоятельство, наоборот, смущало. Агарское общество — за исключением проклятых, называемых теперь «хаитами» — патриархально, и будет оставаться таким еще долго.
