– Саманта, ну разве он не замечательный? – сказала она. Ее лицо светилось восторгом, как у ребенка.

– По-моему, мистер Манроу очень внимателен к тебе, – ответила Саманта, ни словом не обмолвившись о том, что он слишком спешит с женитьбой. Возможно, это очень мило с его стороны, но лучше бы Гвен подождала несколько дней, чтобы узнать мужчину поближе, прежде чем вступать с ним в брак. Однако Гвен не обратила внимания на ее осторожный ответ. Она без конца говорила о том, как чудесно сложится ее жизнь. В один прекрасный день муж, несомненно, найдет груду золота ростом с нее. И они смогут наслаждаться богатством и счастьем.

Мистер Манроу вернулся с пылающим лицом и объявил:

– Его преосвященство дома, мисс Годдард. Он будет рад обвенчать нас прямо сейчас.

– Это прекрасно! – Гвен протянула ему руку и величественно покинула фургон, словно уже успела разбогатеть. Следуя вместе с женихом к двери, она крикнула через плечо: – Поторопись, Саманта!

Когда Саманта соскакивала с высокого сиденья, ее темно-розовая юбка зацепилась за корявый край. Это был ее лучший костюм, вряд ли она найдет ему замену в этих диких местах. Стоя в неловкой позе возле фургона, она стала осторожно, чтобы не порвать ткань, высвобождать ее.

А когда подняла голову, увидела, что за ней внимательно наблюдают несколько мужчин. Саманта опустила глаза. Со времени ее прибытия в Доусон она с каждой минутой все больше убеждалась в том, как сильно здешние мужчины заинтригованы ею. Под конец она рывком вызволила юбку и, взбежав по ступенькам, вошла в дом приходского священника.

Оказавшись в единственной комнате, она попыталась скрыть свою реакцию. В одном из углов пылился инструмент для горнорудных работ, в другом – сновал мужчина, одетый в синий деним и фланель. Пока Гвен не шепнула, что он должен найти церковную книгу, Саманте в голову не пришло, что это священнослужитель.

– Эврика! – прокаркал он, выпрыгнув из-за вороха старого тряпья. – Вот она! Я знал, что книга где-то здесь.

Следуя его указаниям, они быстро построились согласно традиции. Священник так нахмурился, что его выгоревшие от солнца брови утонули в морщинах на лбу. Все молчали, пока он стоял, уставившись в свою книгу, потом, вспомнив о чем-то, повернулся к вороху тряпья и пнул его ногой.

– Просыпайся, Кимбелл! – крикнул священник. – Ты уже наверняка протрезвел. – Он оглянулся на удивленных участников брачной церемонии. – Нам нужен еще один свидетель, кроме этой очаровательной леди. Уиски Кимбелл не сможет поставить свою подпись, если не проснется. – Пастор снова пнул кучу тряпья сапогом, и оттуда донесся стон.

Затем показалась взлохмаченная голова, и на них глянул один недобрый глаз.

– Какого рожна ты меня будишь, Эфраим? Будь ты неладен! Поспать, что ли, нельзя?

– Помолчи! – приказал священник. – Эта пара хочет пожениться. Проснись, иначе не сможешь поставить свою подпись на бумаге.

– Черт бы их побрал! – тихо выругался мужчина. – Что мне за дело до того, что кто-то нашел себе женщину? У меня вот ее нет. Дай мне поспать!

Священник наклонился и, взяв мужчину за грудки, встряхнул его, как терьер крысу. Затем, к удивлению Саманты, грязно выругался и приказал Кимбеллу не спать. Тот, ворча, согласился.

Наконец пастор повернулся к жениху с невестой, наспех отправил богослужение и дал понять, что хочет получить вознаграждение. Пока жених страстно целовал невесту, пастор ткнул Саманте под нос бумагу и перо.

– Спасибо, – поблагодарила она, поклявшись, что они с Джоулом найдут другого священника. Ей хотелось, чтобы у них были цветы и кольца, а сам обряд носил сердечный, а не казенный характер. Она поставила подпись и протянула документ второму свидетелю, который сидел, привалившись к стене.

– Привет! – оживился он, окинув Саманту оценивающим взглядом. – Кто вы, прелестное создание? Как могло случиться, что Оле Уиски ничего не знал о вашем прибытии в Доусон? Вы что, новенькая на ведущую роль в «Монте-Карло»?

Устав объяснять, что она не собирается выступать на подмостках, Саманта ничего не ответила. Она уже пожалела о том, что Джоул не встретил ее у причала.

Поскольку пьяница не взял у нее документ, она положила его на ящик, стоявший по соседству. Пусть сама Гвен об этом позаботится.

Почувствовав его руку на своей юбке, Саманта прошипела:

– Прекратите, сэр!

– Тпру! – хихикнул мужчина и встал, возвышаясь над ней. – Какое произношение! Прямо как у леди. Как насчет того, чтобы прогуляться со мной по городу, прелестное создание?

– Нет. Это не понравилось бы моему мужу, – решительно заявила Саманта.

– Мужу? Чтобы такая хорошенькая девушка успела выйти замуж за какого-то глупца, раньше чем ее развлек Уиски Кимбелл? Упустить такой шанс! – Кимбелл наклонился к Саманте, обдав ее густыми винными парами, от чего ей стало не по себе.

Она отступила на шаг и налетела на мистера Манроу, все еще целовавшего молодую жену. Новобрачные рассмеялись. Мистер Манроу по-свойски обхватил ее одной рукой и стиснул, и тут Саманта вдруг затосковала по дому. Ей хотелось быть с теми, кого она знала, а не с чужими людьми.

Мистер Манроу подмигнул ей, прежде чем завершить прерванный поцелуй, и Саманта облегченно вздохнула. Гвен слегка наклонялась, чтобы дотянуться до губ приземистого мистера Манроу, но ее это, казалось, ничуть не смущало. Видимо, она полагала, что человек, которому удалось сберечь свой жирок, в то время как многие отощали от голода, умеет добывать деньги.

Саманта снова подумала о встрече с Джоулом. Какой он, ее жених? Они переписывались больше года, но он прислал ей всего одну фотокарточку. С небольшого портрета на нее смотрело строгое лицо, поросшее густой бородой, за очками в тонкой металлической оправе можно было разглядеть темные глаза.

Прервав свои размышления, Саманта обняла подругу и пожелала ей большого счастья. Затем робко подставила щеку мистеру Манроу. Он засмеялся и, круто повернув ее, поцеловал прямо в губы. Оторопев, она отпрянула. То, что здесь, в Юконе, другие нравы, она уже поняла, но эта фамильярность после столь короткого знакомства явилась для нее неожиданностью.

Заплатив священнику за его услуги, мистер Манроу повел женщин к фургону.

– Мы могли бы вас подвезти, мисс Перри. Вам куда? – шепелявя, словно ребенок, спросил Манроу.

– В отель «Доусон-Сити». Мистер Хаусман просил подождать его там.

– В «Доусон-Сити»? – удивился Манроу. – Вы в этом уверены, мисс Перри?

– Абсолютно, – улыбнулась она. – Я столько раз перечитывала его письма, что помню их наизусть.

Мистер Манроу кивнул. Он мог возразить ей, но хотел побыстрее остаться с Гвен наедине. Долгое время он посещал проституток, откладывая деньги на оплату проезда Гвен, чтобы никогда больше не заглядывать в эти жалкие каморки. Так что проблема Саманты и Хаусмана, пожелавшего встретить ее в «Доусон-Сити», мало его волновала. Он думал о том, как поскорее лечь в постель с Гвен.

Пока они переезжали через Клондайк в лучшую часть города, Саманта неподвижно сидела, глядя прямо перед собой, дабы не видеть, как новобрачные не стесняясь услаждают друг друга ласками. Она понимала, что Гвен не испытывает ни малейшего смущения по этому поводу.

Дома на главной улице выглядели такими же добротными, как в Сиэтле, попадались двух – и трехэтажные, построенные из пиломатериалов вместо бревен. Окна, как обычной, так и совершенно невообразимой формы, взирали на грязную улицу множеством стеклянных глаз. Хотя город находился на канадской территории, на флагштоках фасадов развевались американские флаги.

И куда ни кинь взгляд – одни мужчины.

У небольшого строения выстроилась длинная очередь. Видимо, желающие зарегистрировать документы на немногие оставшиеся участки, предположила Саманта. Некоторые мужчины слонялись без дела по дощатым тротуарам или заходили в магазины и салуны. Отовсюду доносились громкие голоса, грохот строительного инструмента – это возводились дома для вновь прибывших в Доусон, гремела музыка.