— Вы можете лишить меня положения в обществе и жизни, ваша светлость, но моего достоинства и чести вам не отнять. Чернь должна обучать чернь и точка. Желаю успехов вам в ваших начинаниях. — Максимально презрительно выделив последнее предложение, бледный как смерть и на трясущихся куриных лапках, укатил в закат последний из этих ряженных павлинов. Гвиний говорил, что эти ребята были самыми почтенными и терпеливыми в Нивграде. Однако, их «почтенность» точно такая же, как и у прошлого Карла. В течении суток мы рассылали через гонцов свои прошения, но к сожалению сарафанное радио, пущенное этими двумя пенсионерами, полностью дискредитировало все мои начинания. Всего за день каждый учёный муж города знал с кем ему придётся работать и ссылаясь на полную занятость, счёл своим долгом поддержать бойкотировавших меня учителей.
Оно и неудивительно. Жаль лишь, что я понял это слишком поздно. Знания в этом мире — деньги. На одном лишь умении хорошо считать и писать человек мог занять хорошо оплачиваемое место. При дворе купца или той же мэрии, при чём, если счетовод окажется из черни, оно ещё и лучше, ведь такому можно меньше платить и он покорней и более кропотливо будет выполнять свою работу. Тем самым отняв вакантное место у очередного маменькиного аристократа, не привыкшего долго и тяжело горбатиться. Аристократам попросту не выгодно массовая образованность горожан, ведь тогда они не просто потеряют возможность в мелких торговых вопросах облапошивать крестьян, но и на одну ступеньку опустятся вниз по социальной лестницы, потеряв тем самым очередной пункт в их с крестьянами бесконечном споре, где одни пытаются доказать свою значимость другим.
— Сука… — Стиснув зубы от злобы, стукнул со всей силы по стене. Думай я об этой проблеме больше и позови кого из столицы ранее, вполне возможно выиграл бы ещё пару дней для обучения этих женщин. Да и Августа, кажется, переоценила уважение окружающих к церкви. Быть может её и дам благородных кровей куда охотней принимали в столице, а тут… — Гвиний, сколько у нас времени до встречи с представителями торговых гильдий? — разминая плечи и потягиваясь, спросил я у старика, что выскользнув в коридор и проверив время на курантах, коротко доложил о трёх свободных часах.
— Что ты собрался делать? — одёрнув меня за рукав, недоумевающе спросила Августа, когда я направился в класс.
— А ты как думаешь? — отмахнувшись от той, отозвался я и во всеуслышание обратился к взволнованно начавшим шушукаться между собой монахиням:
— Так, дамочки, отставить панику, вернуть на столы листки, перья и чернила. У нас тут, как вы видели, произошли небольшие трудности. Старики в наши годы так часто страдают недержанием и, ну вы видели… — В шутливой форме описав причину ухода аристократов, вызвал в учебном классе лёгкий смешок, что чутка позволил разрядить повисшую в воздухе неловкую атмосферу.
— Все вы проделали долгий путь, некоторые ещё и со столь тяжёлой ношей, так что я не могу просто так признать свой провал по найму учителей и отпустить вас домой. — Проговорив это, выдержал неловкую паузу и вновь шутливо добавил: — Ой, кажется я уже это сделал. — Вновь лёгкий смех, но только теперь чутка громче. Выставив себя с не лучшей стороны и позволив надо мной посмеяться, я смог завоевать себе немного симпатии. В принципе, точно такой же тактики я придерживался и в любой другой онлайновой игре. Строил из себя дурочка, смеялся со всеми, шутил и как-то умудрялся даже поддерживать минимальные коммуникативные навыки. Однако, сейчас личина дурачка мне не подойдёт. За шутками последовал серьёзный тон и серьёзное объяснение происходящего. Говорил и о не желающей учить чернь знати, и о том, собственно, зачем они все были мною сюда вызваны. Без тайн, оговорок и прочего. Как мне казалось именно сейчас, когда от них после долгой дороги отказались, наступил самый лучший момент для признания. За которым и последовало моё предложение своей кандидатуры на роль учителя. Да — не опытного, да — туповатого, но того, кто будет их учить. Я предлагал им знания, получив которые и отплатив мне за доброту своей помощью, они смогут распоряжаться как захотят.
Когда я закончил, в зале повисла неловкая пауза. Женщины, не двигаясь, просто сидели и смотрели на меня. Отчего я в очередной раз в своей жизни почувствовал себя клоуном. Постыдную паузу прервал резкий хлопок в ладоши, вслед за чем ещё один и ещё. Хлопая словно на представлении, девушки взорвались овациями и выкриками: «Славься Принц Карл, Славься Император». Опять эта старая полуживая оливка, ничего не сделав, делила со мной все достижения, при чем мне казалось, что его титул выкрикивали даже чаще. Первой, кто оживил публику была та самая пышногрудая Катрин Дэримэ, что по-видимому либо крест знамя обратно тянуть не хотела, либо просто по доброте душевной выступила на моей стороне. В любом случае я не желал зла этим дамам и кажется мои мысли дошли до их чутка завешанных лапшою ушей. Да, я обязался отпустить их после отработки на все четыре стороны, но вот только помимо меня эти женщины ещё и кое-кому другому в церкви служат. Но, как говорится, есть вещи, о которых порой полезно умолчать…
Начались наши занятия, ну а вернее продолжились с изучения алфавита, с перерывами на решение математических задачек минимальной сложности. Понаблюдав за теми двумя «недоучителями» заметил, что ребята совершенно не уделяли никакого внимания тому, как их многочисленный класс решил тот или иной пример. Дед просто зачитывал пример и давая немного времени зачитывал ответ, после чего они двигались дальше. Ни доски для вызова учащихся и записи примеров или слов, ни банальной проверки в конце часового занятия. Все и во всём верили друг другу на слово . Даже оценок в конце занятия не давали, никакого сервиса!
Да и сам я, честно говоря, знал в науках лишь столько, сколько положено компьютерному задроту. С правописанием ещё кое-как справлялся, местами позволяя себе косячить, а вот пунктуация шла лесом. Так же как и алгебра вместе с геометрией, но, к нашему совместному счастью, она тут и нахер не сдалась. Пусть архитекторов и прочих в столице обучают, а у нас тут совсем другое шоу. Моё требование оставаться на своих местах после того, как Гвиний оповестил о том, что мне пора в очередной раз за последние несколько часов, удивил монашек. Подойдя к каждой я лично проверил все продиктованные мною примеры, и «о чудо», больше половины местных даже записать их правильно не смогли. Мне определенно требовалась доска и мел. Мы опаздывали, старик нервничал, а я, наслаждаясь вниманием каждой из благодарных мне девушек, помогал тем самим исправить и решить их примеры. Ушло на это не так уж и много времени, но удовольствия от их льстивых речей хватанул на весь оставшийся день. По крайней мере я так думал.
Уже на подъезде к Мэрии, видя огромное скопление солдат с незнакомыми мне гербами, сердце тревожно забилось. Такие же рослые, облачённые в хорошую, начищенную сталь ребята, с вызовом глядели на моих немногочисленных гвардейцев. Соотношение коих сейчас было приблизительно один к двум. Два враждебных воина, один мой.
— Это не люди графа Ливидия, — только я открыл рот, чтобы спросить по поводу графа, которому мы не так давно помогли, досрочно прервал меня Гвиний, и щурясь, стал всматриваться в странный по форме герб, слабо отличимый от имперского на большой дистанции.
— Ну разумеется, не графа. Эти доспехи принадлежат людям Герцога Бэгского. Совсем ослеп старый хер, вон же, чёрная отметина на наплечнике, — нервно поправив свой клинок, отозвалась сестра.
— Прошу заметить, уважаемая инквизитор, ваше общение с принцем Карлом не идёт на пользу вашим манерам… — Обволакивая всю карету в защитный магический купол, с обидой проговорил старик. Но мне было не до их внутренних распрей. Сейчас меня больше всего интересовало, что в моём городе забыл главный стратег второго принца…
