Каждый шаг отдавался в груди болью, не вдохнуть не выдохнуть, похоже ребра сломаны. Правый бок кололо. Только бы не печень, а то мне конец. Ирен все время норовила уйти вперед, но каждый раз сбавляла шаг, видя, что я отстаю. Наконец, она остановилась. Я тоже остановился, поравнявшись с ней.

— Нам дальше вдоль улицы, — сказал я, решив, что Ирен не знает, куда идти.

— Ы-ы-х! — Взвыл я от боли и неожиданности. Это Ирен ткнула меня пальцем под ребро.

— Болит? — Участливо спросила она.

— Только когда смеюсь, — хмуро ответил я. Ирен лишь хмыкнула, в ответ на мою шутку.

— Ребра сломаны, — вынесла она вердикт. — Еще болит что-нибудь?

— Правый бок колет, похоже печень.

— А-ы-ы! — Получил я еще один тычок, на этот раз в печень.

— И правда, — с беспокойством в голосе сказала Ирен, — И лицо у тебя бледное.

— Да уж, розовыми щечками в таком состоянии сверкать сложно, — потер я правый бок.

Мы, все так же не спеша, продолжили путь. Ирен шла, о чем-то задумавшись, но, периодически, бросала на меня обеспокоенный взгляд.

— Как называется твоя гостиница?

— Не знаю, я не умею читать, — сознался я.

— А спросить, я так понимаю, ты не догадался.

— Увы.

Пока мы шли, лицо Ирен становилось все мрачнее и мрачнее. А я уже практически ничего не соображал. Через какое-то время, она снова остановилась и еще раз внимательно на меня посмотрела.

— Тебе нужно к лекарю, — сказала она, — И срочно.

— Угу, — подтвердил я.

Мой мозг, к тому времени, был сосредоточен только на преставлении ног, из которых, будто вынули кости.

— Пойдем, — Ирен взяла меня за руку и потащила за собой.

Я, сосредоточенно, перебирал ногами, следуя за спутницей. Дороги я уже не разбирал, в глазах все помутнело. Наконец, ноги запутались, и я упал, подмяв под себя Ирен. Ребра ответили дикой болью за столь неподобающее к ним отношение. Но, как ни странно, это помогло прояснить сознание. Я приподнялся на руках, позволяя Ирен выбраться из-под себя, и перевернулся на спину. Дальше идти мне не хотелось, хотелось полежать здесь. Сознание вновь начало уплывать.

— Вставай, — меня похлопали по щекам, приводя в сознание.

Это была Ирен. С ее помощью, я смог подняться на ноги и побрел дальше, опираясь на ее плечо. Удивительно, но хрупкая, с виду, девушка тащила на себе более крупного меня. Я старался как можно меньше висеть на ней, но не думаю, что из этого что-то получалось.

Через какое-то время дорога привела нас к дому с вывеской, изображающей колбу. Ирен посадила меня на пол, облокотив спиной о стену дома неведомого алхимика. Было видно, что дорога далась девушке нелегко, она тяжело дышала, а берет съехал на бок, обнажив слипшиеся от пота коротко стриженые пегие волосы. Поправив берет, Ирен принялась барабанить ногой в дверь.

— Ку-хи-хи, магазин закрыт, — услышал я новый голос.

Я не мог видеть дверь, но смех хозяина дома мне не понравился. Сделав над собой усилие, я попытался встать, но смог только завалиться на бок.

— Ему нужна помощь, — услышал я голос Ирен, — Он умирает.

— Ну давайте посмотрим, — я услышал шаги, после чего ко мне нагнулся человек неопределенного возраста.

— Ку-хи-хи, — снова захохотал он, водя надо мной руками, — Что тут у нас? До утра бы не протянул, — поставил он мне диагноз, — Я помогу, но лечение стоит денег, девочка.

— Я заплачу, — услышал я голос Ирен.

— Ку-хи-хи, тогда поспите пока, молодой человек, — сказал доктор и мое сознание, как по команде, отключилось.

Четыре фигуры, одетые во все черное быстро шли по ночному городу. Их одежда была свободной и хорошо скрывала фигуру. А с учетом того, что лица так же были скрыты повязками, невозможно было даже сказать, какого они пола, не говоря уж о больших подробностях.

До рассвета оставалось еще три часа. Те самые три часа, когда большинство спит самым крепким сном. Город не собирался отступать от общепринятого канона и крепко спал. Улицы были пустынны и даже различные криминальные элементы как раз должны были разбрестись по своим домам.

Поэтому четверка не особо пряталась, но все равно держалась теней, строя свой маршрут по слабоосвещенным улицам. Если бы не ясная погода, то они предпочли бы идти по крышам, но на фоне звездного неба, да еще и освещенные полной луной они были бы слишком заметны.

Сейчас в городе действовали четыре таких группы. Каждая со своей задачей. Задача этой группы была в установке двух амулетов, дестабилизирующих магические потоки. Один следовало установить на манопровод башни Академии, а второй на генератор городского щита.

Первой на их пути была башня. Добравшись до нее, четверка обошла здание по кругу и остановилась у стены, неподалеку от дерева. Один из четверки достал из складок одежды четыре коротких металлических прутка и разложил их прямоугольником, на небольшом удалении друг от друга. Остальные трое разошлись в стороны, обеспечивая наблюдение за случайными прохожими, если такие появятся.

Какое-то время ничего не происходило, а затем покрытие пола бесшумно расступилось. В образовавшейся трещине показался манопровод. Внешнее это была полоса из олова, покрытая рунами. Диверсант положил на манопровод маленькую медную пластинку размером с монету. Затем снял с руки перчатку, достал нож и уколол себе палец. Когда на пальце собралась крупная капля, он стряхнул ее на пластину. Капля мгновенно впиталась, а цвет пластины сменился на черный.

Удовлетворенно кивнув, диверсант замазал палец чем-то из маленькой коробочки, вытащенной из складок одежды и натянул перчатку назад. Повернув один из прутков, он заставил трещину сомкнуться, не оставив никаких следов, после чего собрал все свое имущество и махнул остальным. Здесь их работа была окончена, остался генератор щита.

— Ку-хи-хи! — Разбудил меня все тот же зловещий смех.

Я очнулся на столе, голым, и надомной нависал этот безумный доктор. В руках он держал огромный нож, как у атамана бандитов. Лицо доктора было скрыто капюшоном.

— Ку-хи-хи, сейчас сделаем надрез, — бурчал доктор себе под нос.

Я задергался, но руки оказались привязаны.

— Не бойся, это не больно, ку-хи-хи, — доктор, с размаху, всадил нож мне в живот.

— А-а-а! — закричал я, вскакивая с постели.

Сон, или всё-таки нет? Я осмотрел живот, но никаких ран не увидел. На всякий случай, осмотрел остальные части тела, но убедился лишь в том, что на мне нет одежды. Одежда нашлась сразу, лежала аккуратной стопкой на стуле, около кровати.

Комната была пуста, если не считать кровати и стула. Поднявшись, я сделал легкую разминку, прислушиваясь к ощущениям своего тела. Боли не было. Как будто вчерашние события мне просто привиделись. Даже синяков нет. А хорош этот лекарь, в моем мире если бы и не помер, то пару недель в больнице точно бы пролежал, а то и поболее. Одевшись, я вышел из комнаты.

За ней оказался просторный зал с камином и двумя неглубокими креслами около него. В одном из них спала Ирен. Рапиру она отцепила, но не убрала в сторону, а прижала к груди, свесив острие к полу. Порезаться ей не грозило, так как трехгранный клинок рапиры, кроме кончика, больше острых частей не имел. Этакая железная зубочистка.

Берет, который Ирен умудрилась сохранить, не смотря на бурные события прошедшей ночи, лежал на подлокотнике кресла. Короткие пегие волосы торчали во все стороны неаккуратными прядями, но, как ни странно, ей это шло. Поза уставшего воина, обнявшего свой меч, никак не соответствовала принявшей ее девушке. Спящей она казалась такой хрупкой, как выброшенный на улицу котенок. А еще у нее были красивые длинные ресницы.

— Ку-хи-хи, — тихий смех заставил меня вздрогнуть.