— Это Кайли, — сказала она. — Мы с ней живем в одном доме.

Кайли помахала ребятам, которым представила ее Миранда, быстро пробежалась взглядом по земле, проверяя, не видно ли следов водяной змеи, и делая вид, что не слушает болтовни Лукаса.

Лукас рассказывал, что в шестидесятые годы в этих местах были найдены настоящие кости динозавра. Через несколько минут Кайли, позабыв об обещании не проявлять к нему интереса, ловила каждое слово Лукаса, так же как и все остальные, не считая нескольких мальчишек и Миранды. Лукас вел их вверх по руслу ручья к тому месту, где археологи обнаружили и отгородили веревкой следы доисторических лап. Вся история от начала до конца показалась Кайли завораживающей. И это не имело никакого отношения к тому, что низкий голос Лукаса звучал гипнотически. Археология всегда нравилась ей.

— А сейчас здесь ведутся раскопки? — спросила Кайли. — Может быть, тут есть еще кости динозавров?

— На территории лагеря — нет, — сказал Лукас.

В голосе уже не слышалось прежнего энтузиазма, и внимание его переместилось на остальных так быстро, что у Кайли не осталось сомнений: ее присутствие чертовски раздражает его. Он наверняка почувствовал, что она не по своему выбору оказалась в его группе.

— Не понимаю, почему эта зараза Фредерика решила, что он в тебя втюрился, — шепнула Миранда. — По тому, что я вижу, он тебя на дух не переносит.

— Знаю, — пробормотала Кайли, но тут же вспомнила, как он смотрел на нее вчера ночью, когда она была в пижаме.

— Я все думала про Фредерику, и, честное слово, она на стороне зла, — шепнула Миранда. — Палец даю, что она родилась не в полночь. Некоторые врут…

Кайли кивнула, и вдруг ее озарило.

— Господи, так вот как я могу это сделать! Спасибо!

Она крепко пожала Миранде руку и впервые поверила, что может узнать правду.

В конце дня, когда Миранда и Делла отправились на музыкальный вечер в столовой, Кайли осталась в домике. Многие парни привезли с собой гитары, а у Холидей и Скай были диски, так что ребята собирались потанцевать. Но Кайли было не до танцев. И даже не до музыки. У нее были куда более важные дела. Она сидела в кухне за столиком и перечитывала только что написанный мейл, раздумывая, отправлять сообщение или стереть до последнего слова.

Дело в том, что Кайли поняла: соврать в письме легче, чем по телефону.

Она снова соврала. Ничего у нее не в порядке. Разве что нашла новых подруг — Миранду и Деллу.

Это и была та главная ложь, ради которой Кайли придумала свой хитроумный ход.

Ее палец завис над кнопкой «Отправить». Она чуть было не добавила «Пожалуйста, побыстрее», но решила не торопить свое счастье. Если бы она вела себя слишком нервно, мама стала бы задавать вопросы. Лучше изобразить спокойствие. Набрав полную грудь воздуха, она отправила сообщение. Возбуждение как током ударило ее. Если это сработает, она получит ответ. Или, по крайней мере, приблизится к правде.

Кайли попросила Миранду разъяснить все, связанное с рождением в полночь. По словам Миранды выходило, что и некоторые люди рождались в полночь. С другой стороны, были волшебные существа, которые рождались не в полночь. Последних называли «неприкасаемыми» — это были демоны, рожденные от самого дьявола.

Кайли считала свою мать человеком холодным, но она вовсе не считала ее злой. Если бы один из родителей был демоном, она бы знала. Как же иначе? Затем, существовала вполне реальная возможность, что дар достался ей через поколение. Поэтому-то Кайли и спрашивала о времени рождения своих дедушек и бабушек. Она понимала, что это мечта и мама не хранит информацию в кончиках пальцев, но Кайли хотелось знать.

И чтобы они знали тоже.

Кайли караулила входящую почту уже полчаса, когда зазвонил телефон. Она бросилась за ним в комнату. Распахнув дверь, она вспомнила, что так и не прочла сообщение Трея. Он снова звонил во время ужина, но она так и не ответила. Она убеждала себя, будто это все из-за того, что их могут подслушать, но что мешало ей выйти из столовой и поговорить? Могла, но не поговорила. В глубине души она понимала: это что-то да значит. Просто не была уверена, что. Схватив телефон с постели, она взглянула на дисплей. И, нахмурившись, приготовилась отвечать.

— Привет, мам.

Кайли повалилась на постель.

— Ты получила мое?..

— Твое сообщение? Да, но я не хочу больше ни мейлов, ни эсэмэсок. Я хочу поговорить.

— Давай.

В трубке воцарилась тишина. Вот какая проблема у нее с матерью. Им абсолютно не о чем говорить.

— Хорошо провела день? — спросила мать.

— Да.

Они еще минуту помолчали.

— А ты прочла мое сообщение?

— Да, — ответила мать.

— Может, скажешь, когда ты родилась?

— Ночью.

— То есть во сколько ночью?

Сердце замерло у Кайли в груди.

— Точного времени я не знаю. А как там кормят?

— Обычная еда, чуть лучше, чем в школьной кафешке.

Кайли закрыла глаза.

— У тебя есть свидетельство о рождении? Там должно быть записано точное время.

— Что-то около одиннадцати. По-моему, да, в одиннадцать.

— Мне нужно точное время, мама, — пробормотала Кайли. — Я же написала. Это для проекта.

— Мое свидетельство о рождении в кладовке, в том же ящике, где я храню важные бумаги и старые рисунки. Искать до скончания века.

— Ну пожалуйста!

— Что за фантазии? Ведь ты даже не веришь в гороскопы.

«Я уже во многое отучилась верить».

— Мам, это для общего проекта. Все это уже сделали.

«Неужели тебе так трудно сделать для меня такую малость?»

— А папино свидетельство о рождении у тебя есть?

— Ты говорила с ним?

— Нет, — ответила Кайли, и одиночество затопило ее с новой силой.

— Ты ведь на него не сердишься? — спросила мать.

«Да, черт возьми, ведь он всего-навсего бросил меня одну с тобой».

— Честно говоря, я не хочу разбираться в своих чувствах.

— С твоей стороны нехорошо сердиться на него, Кайли.

«А почему бы и нет? Ты-то до сих пор на него сердишься». Тут Кайли поняла то, что давно должна была понять. Мать всегда сердилась на отца. Просто Кайли этого не замечала.

— Мне нужно знать, приедет ли он в воскресенье, — вздохнула мать.

— Почему вы ведете себя так? — задала Кайли вопрос, который никогда еще не задавала.

Она думала, что мать в приступе раздражения сказала отцу, чтобы он собирал вещички и уматывал. Она даже слышала пару лет назад, как мама крикнула ему, чтобы он убирался.

— Как — так? — спросила мать, словно действительно не поняла, о чем речь.

— Зачем вы разводитесь? Вот что.

После паузы мать сказала:

— Кайли, это наше личное дело.

— И меня оно, по-твоему, не касается? Как только тебе это могло прийти в голову?

Слезы навернулись ей на глаза.

— Мне жаль, что это причиняет тебе боль, Кайли, — ответила мать севшим голосом. — Я не хотела причинить тебе боль.

Неужто Снежная Королева плачет? Кайли закрыла глаза и почувствовала, как несколько слезинок скатилось по щекам.