– Научи меня быть героем! – выпалила эта дура, едва не заставив подавиться воздухом.

– ЧТО?!

— Научи. Меня. Быть. Героем. – Раздельно повторила девушка. Я едва машинально не потянулся пощупать лоб: при высокой температуре у некоторых людей бывает бред. Нет, была бы температура — я бы заметил уже… Чего бы такое ответить?

– А ты уверена, что обратилась по адресу? — задумчиво разглядывая собеседницу, спросил я. Курс психологии я более-менее осилил. Проблема в том, что здесь, кажется, психиатрия в полный рост. Правда, у Повелителей Жизни есть хорошее и универсальное лекарство против душевных недугов любой тяжести – я имею в виду Печать Подчинения. Но не потяну я наложение, и больше того – по-нормальному выучившийся выпускник Нессарийского Университета тоже не потянул бы. По крайней мере без предварительной трёх-четырёхлетней подготовки. Печать – она потому и Печать, что переводится на организм с особой матрицы-оттиска, этакого живого супер-амулета… Целая индустрия в республике на этот процесс завязана. Недаром установкой и обслуживанием этих резидентных заклинаний специальные люди занимаются.

— Конечно уверена, — упрямо мотнула уже намокшей чёлкой рыжая. – Ты же герой.

— Я?!

-- Ну да.

Секунд наверное пять я никак не мог поверить, что она это серьезно. А потом расхохотался, да так, что из глаз брызнули слезы. И пару минут не мог успокоиться. Нервное, да.

– Скажи, что это была шутка, – кое-как успокоившись, попросил я. И получил в ответ возмущённый взгляд. – Ну сама подумай: где я – и где героизм?

– Ты охотник на чудовищ, – Карина громко посопела носом (я отметил, что насморк у неё уже прошёл), но всё-таки начала перечислять. К моему ужасу список у неё получился длинным. – Ты спас множество жизней на охоте, убив секача, хотя был без большей части снаряжения. Спас меня – из-за чего тебе пришлось оставить дворянские привилегии и стать магом. Но даже так ты смог попасть на Рубеж. Стал простым рядовым, отбросив свою гордость, но тебя сразу произвели в сержанты – доблесть не скрыть! Ты в одиночку отбил два прорыва, а последнюю тварь вообще поверг голыми руками!

По мере перечисления голос Кары делался всё более и более торжественным, под конец она вещала, словно героическую балладу пересказывала.

– За что бы ты не брался – везде тебя ждет победа. Бесчестные враги не могут выдержать твой взгляд – как было с подлецом-Купой! Земли под твоей рукой и по твоему слову расцветают – Милана съездила к тебе, и через год баронство удвоило прибыль. Женщины отдают тебе свои сердца за один мимолетный взгляд! И не только… сердца… – рыжая явно вспомнила подробности нашего последнего с ней мирного расставания и сбилась с возвышенного речитатива. Зато катастрофически покраснела – наконец-то. Моя магия её всё-таки согрела.

– Ты ведь в курсе, по крайней мере, частично, что все эти... “деяния”, – я выделил голосом кавычки. – Я совершил не по собственному желанию? И во многое я не желал впутываться, так получилось…

– И ещё ты скромен, – расширила список моих “добродетелей” Кара. Чёрт, руки заняты, а то я бы уже побился лбом о ладонь.

– Отлично, – пытаясь уложить в голове услышанное и с ужасом понимая, что некая извращённая логика в изложенном мне баронессой была, ответил я. – И чему мне тебя тогда учить? Влипать в неприятности?

– Это я и сама отлично умею, – с обезоруживающей прямотой призналась Карина, заставив меня проглотить следующую ехидную фразу. – Научи меня с честью из них выходить. Когда на тебя напал волк, ты убил его не обнажая оружия, а когда на мой отряд – только гвардеец погиб.

Я было открыл рот, но в последний момент сообразил, что ляпать “для этого для начала надо стать Охотником и магом” – точно не стоит. Потому что Каре ими по любому не стать, но и от своей дурацкой навязчивой идеи рыжая точно не откажется. Твердолобая слишком. И, кажется, она не простила себе смерть подчинённого – не хватило, видать, декларируемого аристократизма чтобы посчитать чернь расходным материалом. А, значит, если я ей скажу “без шансов” – дурища просто пойдет и убьётся об ближайшую тварь: раз нет других возможностей всё равно – так чего тянуть с подвигом? А Басс ей по первой просьбе ворота откроет с огромной радостью – такое бельмо с глаз убрать.

– Я… не знаю, что тебе сказать, – после паузы осторожно обратился я дочке рыцаря. – Никогда не думал о своей жизни… в таком ключе. Дашь мне время?

– Разумеется, дам, – мягко согласилась Карина, плавно встала и забрала всё-таки у меня свою руку – едва успел отменить мышечный стан. – Буду ждать столько, сколько нужно.

Я так и остался сидеть на крыше, провожая бывшего вассала взглядом. Показалось или нет, что она облегченно вздохнула, когда я ей не отказал? Рыжая изящно перемахнула через бортик крыши…

– Бах-дзанг!

И судя по звуку, не удержалась на ногах. Кара… ну вот что мне с тобой теперь делать?

С караваном отбывало слишком много хорошо знакомых мне людей, чтобы я не пришел проститься. Улучшив момент, ко мне подъехал уже взгромоздившийся на лошадь Горец.

– Слышал про нападение с прорывом, – сказал он мне. – В штабе слышал, как офицеры друг другу пересказывали расширенное выступление Кристиана. Такие высокоорганизованные группы из умных стайных хищников характерны для глубинных территорий Шрама, у окраин их нет. И никогда не бывает – они за счет своей координации всегда находят пищу. И раз они тут и уже на клык укреппункт попробовали – кто-то или что-то их выдавило из зоны обитания…

– И мы даже знаем, кто, – закончил я за него. Плохо. Очень плохо.

– Гляди в оба и будь аккуратен, – подтвердил мой вывод маг.

– Да уж буду.

Чёрт. Чёрт! Теперь ещё и это – как будто мне всего остального для полного счастья не хватало! Мои разведчики будут просто счастливы везде и всегда ходить в броне и с оружием. Надеюсь, остальные последуют моему примеру. Может, всё-таки пронесёт, а?

14.

— Товарищ сержант, постройте личный состав, свободный от ведения наблюдения, для прохождения диспансеризации.

– Дисп… что? — такое впечатление, что младший командир прикидывал, сможет ли от меня сбежать, если что. Не сможет, конечно – куда тут нафиг деться можно? А одного шустрого, считающего, что от меня можно смыться, я уже парализовал на полчасика. Чисто в медицинских целях, ага.

— Обследовать бойцов буду, и, если кого надо – подлечу, – со вздохом пояснил я.

– А может…

— Посетить лазарет в личное свободное время? — подсказал ему я, изобразив заинтересованность. Видимо, не очень удачно изобразив, потому что Рубежник как-то судорожно сглотнул. Может, я тогда и перегнул палку – когда парализованного бойца на плече в лазарет притащил. Как муравей гусеницу. И чуток переборщил с эффектом воздействия на неокрепшие сознания Рубежников, ага. Но мне действительно уже было не до церемоний, вот и… М-да.

Помните, я жаловался, что должность сержанта практически не оставляет возможности заняться самосовершенствованием? Так вот, теперь у меня были проблемы поспать хотя бы шесть часов в сутки. Ума не приложу, как Колин со всем справлялся после того, как у него отобрали помощников? И ведь хватало же памяти помнить всех без ведения медкарт. Хорошо хоть выписки-выжимки мне оставил…

— Десяток, стройсь! -- опасливо кося на меня глазом, скомандовал сержант. – Товарищ фельдшер, по вашему приказанию…

– Вольно, – махнул я ему рукой. – Дальше сам разберусь.

Так, ну и что тут у нас? Подозрение на гастрит? И последствия плохо сросшегося перелома ключицы, полученного пять лет назад. Прелесть. Работаем.