— Тим!

— Тим! — Тесса не осталась в долгу и пнула ведьмочку в зад. Мира резко повернулась и гневно ткнула колдунью кулаком в плечо.

— Тим!!

— Тим!!! — Колдунья толкнула Миру, та не удержала равновесие и полетела на пол. Вскочила и кинулась на обидчицу с кулаками.

А Тим вздохнул, посмотрел по сторонам, затем наверх, в проем люка, и понял, что с одной девушкой в разведке — еще куда ни шло, но с двумя — явный перебор. И василиска придется подобрать.

А куда его деть, он и сам придумал.

* * *

— А почему здесь так темно?

— Потому что ночь на дворе. Зоопарки в это время обычно закрыты.

— И что? Уличное освещение для кого придумали? Или у вас тут война, затемнение действует? Включили бы фонари, а то не видно же ничего.

— Видимо, экономят. Воспользуйся заклинанием.

— Иди ты. У меня резерв не бесконечный, к твоему сведению. И да, пожалуйста, не благодари за помощь.

Тим мигом почувствовал себя последней скотиной.

— Извини. Спасибо большое. Ты нас спасла.

— И заслужила небольшую благодарность. — Подумала и хмыкнула. — Хотя почему небольшую — огромную. Не будем скромничать.

— Я же притащил твоего петуха ощипанного в зоопарк. Чего еще ты от меня хочешь?

— Чтобы ты помог расшифровать дарственную.

— А сама никак?

— Могу и сама. Но тогда как долг отдавать будешь? Я ведь девушка с фантазией, могу и чего похуже удумать. А так сочтемся по нулям. Идет?

— Миранда входит в общий счет. Согласна?

— Нет, с ней у меня отдельный разговор. Она мне еще за побудку должна. Дура набитая! Это ж надо удумать!..

Тим взъерепенился:

— Миранда никому ничего не должна. Это понятно? Заруби себе на носу.

— Вот только не надо грубить.

— А не надо за ее спиной гадости говорить! Это неприлично.

— Неприлично голую задницу в окно машины высовывать. И сонных девушек холодной водой поливать, вот что такое неприлично.

— Стоп. Мы пришли. Предлагаю оставить здесь.

— Здееесь? — в голосе Тессы звучало откровенное недоверие. — Какое здесь? Это же ворота. Мы не можем бедняжку здесь бросить. Нужно передать его с рук на руки тем, кто о нем позаботится. Накормит, поухаживает, проследит, чтобы после пробуждения у василиска было все в порядке, а то, бывает, они заикаться начинают и слюноотделение у некоторых повышается. Да, и температура опять же… насморк на фоне общего снижения иммунитета после длительной комы…

— Ты издеваешься? Где я тебе возьму такого идиота, который не побоится связываться с василиском?

Тесса улыбнулась:

— Найди хоть кого, об остальном я позабочусь. Разве ты не заметил, что я легко схожусь с живыми? Меня нельзя не любить.

— Просто бездна обаяния… — Тим охотно согласился с Тессой, но откуда в закрытом зоопарке ночью взять хоть одно живое тело, способное к адекватному мышлению, не представлял.

Миру ребята оставили дома — она сама уперлась рогом и ни в какую не соглашалась сдвигаться с места до тех пор, пока не проинспектирует содержимое коробки. Тесса же рвалась в бой за будущее василиска, желала найти ему родной дом и заботливую квочку, которая будет малыша холить, лелеять, кормить червячками и кудахтать сказки на ночь.

Тим отвел Миру в кабинет, усадил, налил чаю и пошел разбираться с Тессой и ее питомцем. Предложил отвезти василиска в зоопарк — разумное, на его взгляд, решение, обернувшееся по факту сущим кошмаром. Он‑то наивно рассчитывал оставить коробку с бесчувственным чудовищем рядом с центральным входом и убрать восвояси, но не тут‑то было.

Тесса окончательно вообразила себя защитницей животных и стала выдвигать абсурдные требования. Подавай ей, видишь ли, посреди ночи того, кто будет рад приютить василиска. Да во всей империи Ион такого дурака не сыщешь ни днем, ни ночью, ни в какое другое время суток!

Но Тесса была непоколебима, и кроме того, Тим чувствовал себя обязанным если не за свое спасение, то за Мирандино — всяко, поэтому послушно топал за возбужденно подпрыгивающей колдуньей в безнадёжных поисках психа, который взял бы на себя заботе о ее "малыше".

Им повезло. Несказанно, волшебно и невероятно.

Именно в этот день директор зоопарка отмечал свое пятидесятилетие в кругу друзей и подчиненных. Особенно подчиненных, которые не могли просто взять и отказаться от добровольно — принудительного празднования. И не могли прийти без подарка. Звали директора Елисей Витальевич Клей. Был он руководителем посредственным, животных не любил, но хлебную должность покидать отказывался. Подчиненные его не любили, не уважали, за спиной судили за корыстолюбие, но перечить в открытую в рабочих ли вопросах или личных, не смели. Елисей Витальевич на расправу был скор. Придерживался мнения, что незаменимых сотрудников не бывает. Сразу после его прихода на должность началась череда увольнений — знающие и ценящие свой труд ушли первыми, потому как помимо любви к животным имели еще и семьи, которые надо кормить, и не раз в неделю, как выходило на урезанную директором зарплату, а хотя бы раз в день. Остались те, кому уже либо до пенсии недалеко, либо не специалисты, которым и без того платили копейки. В итоге работать стало некому, зоопарк зачах, животные болели, умирали, и никому до этого не было дела.

Но так было до исторического появления Тессы, которая, по ее же собственным словам, животных жуть как любила, хотя и упокоила несколько десятков (а, может, и сотен, кто же их считал) в сугубо научных целях…

…Праздник, надо сказать, удался. Елисей Витальевич решил сэкономить и вместо ресторана накрыть "поляну" в рабочем кабинете. Идея новизной не отличалась, ровно как и обстановка этого кабинета, но за компанию, да за чужой счет — какие могут быть у гостей возражения! От чистой души предлагает человек! И опять же… интересно послушать, кто что думает про него… языки‑то, как народ выпьет, развязываются… может, ещё кого уволить давно пора?

Все пришли — попробовал бы кто отказаться или хуже того — не подарить подарок! Выпили, наелись от пуза.

И вот, когда большая часть приглашённых уже уютно храпела в салаты, Елисею Витальевичу приспичило. Ну очень. Он приоткрыл осоловевшие глазенки, мутным взором окинул упившийся в зюзю коллектив и, кое‑как выдрав себя из кресла, которое давно стало ему мало и нещадно жало в седалищной части, но менять которое он по собственной жадности отказывался, направился в туалет.

Надо отметить, что кабинет господина Клея находился на втором этаже административного здания, а чтобы попасть в туалет, нужно было выйти на улицу и зайти с другой стороны этого же здания на первый этаж. Вот такие мудреные планировки.

Пребывая в самом благостном расположении духа — подарки пришлись Елисею Витальевичу по душе, полностью окупив застолье — он неторопливо, несмотря на отчаянные позывы мочевого пузыря, брел по дорожке к углу здания. Мечтал, как потратит свалившиеся на него деньги. Вдруг из ниоткуда прямо перед ним вынырнула шустрая девица. Елисей Витальевич остановился, пошатнулся и потер глаза, предположив, что выпил слишком много. Но девица не исчезла. Подошла ближе и с холодным дружелюбием акулы, заметившей долгожданную добычу, произнесла:

— А у меня для тебя сюрприииз!.. и только попробуй от него отказаться, пупсик.

Как Тесса поняла, что этот мужчина был директором зоопарка; что именно сказала ему тихой ночью на узкой дорожке и какие методы воздействия при этом использовала, Тим не захотел знать. Сама колдунья заявила, что прибегла к "пресловутому женскому обаянию". Но, забегая немного вперед, скажу, что с тех пор директора словно подменили. Он бросил пить, продал недавно отстроенный особняк, а вырученные деньги передал в бюджет зоопарка. Уволенные служащие были вновь приняты на прежние должности с полным восстановлением оклада, а сам директор завел себе презабавную зверушку, которую никому не показывал и сильно вздрагивал каждый раз, когда о ней спрашивали. Поговаривали, что дома у него теперь живет не то крохотный тролль, не то петух, не то привезенная из дальних стран невозможной контрабандой двукрылая макака, которых в природе насчитывалось от силы десять штук…