"Да заткнись ты", — хотелось сказать ему, но по понятным причинам он оставался нем.

Шаги возобновились, удаляясь от шкафа. Рич неслышно выдохнул, хотя его разрывало от потребности сделать несколько глубоких, шумных вздохов. Медленно поменял положение на более удобное, отчего все тело сразу закололо миллионами иголочек.

— Петрович, ты чего там? — раздался приглушенный голос снаружи.

Рич снова заставил себя стоять неподвижно, хотя это было сложно, и прислушался. Обладатель голоса, судя по всему, был немного подшофе, потому что смешно тянул гласные — создавалось впечатление, что мужчина сейчас запоет.

— Тут я, тут, чего разорался? Давно на ковер не вызывали? — ворчливо отозвался некий Петрович.

— Да лааадно, чего там. Хозяин в отъезде, можно немножко расслабиться.

— Идиот ты и есть, — Петрович говорил четко, бодро, но гласные тянул также забавно, из чего Рич сделал вывод, что первый мужик пьян не был, просто акцент здесь такой, мягко говоря, своеобразный. Сразу возникал вопрос — а где это — здесь? — Он каждую секунду за всеми следит, не бывало еще, чтобы челядь без присмотра оставалась.

— Да какая ж мы челядь? — оскорбленно возвысился голос собеседника Петровича. — Мы самые что ни на есть первейшие помощники и соратники.

— Ох, заткнись, голова бедовая… — вздохнул Петрович. — Ты лучше принюхайся да ответь — никого чужого не ощущаешь?

— Есть подозрения? — Голос упал до шепота. — Что‑то случилось?

— Ничего пока, но бдительность проявить стоит. А то если профукаем чего в отсутствие хозяина, головы не сносить.

Воцарилась тишина, от которой зазвенело в ушах. Некоторое время, в течение которого колдун успел понадеяться, что все обойдется, и он останется незамеченным, ничего не происходило.

Выяснилось, однако, что дело — труба, когда неожиданно перед самым носом Рича резко распахнулись дверцы шкафа, и чья‑то волосатая рука безошибочно схватила колдуна за шкирку.

— Поймал! — торжествующе прошипел Петрович и потащил добычу на свет божий. Рич изо всех сил упирался руками в дверной проем, ногами — в пол, но худощавая конечность обладала великой силой и тянула его за собой как котенка мокроносого. Колдун попытался сотворить заклинание портала, но слова, которые он произносил, по непонятной причине на выходе звучали как нечто невразумительное и для колдовства совсем неподходящее. Натуральный набор звуков природы получался, что‑то среднее между мычанием голодной коровы и кукареканьем петуха на заборе.

И это называется опытный колдун! — с иронией подумал Рич, пока его тащили по мягкому ковру. — Попался, как первокурсник!

Несмотря на все неурядицы, присутствия духа он не потерял. Не слишком приятно так глупо попасться — но не смертельно. Мало ли, в какие передряги попадал в своей жизни! Выберется.

Его усадили на стул, не слишком вежливо, но и без унизительных тычков. Рич не спеша огляделся по сторонам, оценивая ситуацию в целом. Находился он, судя по всему, в чьем‑то рабочем кабинете. Две стенки заставлены книгами — магическими и нет, напротив окна — массивный дубовый письменный стол, удобное даже на вид кресло. На столе — ворох бумаг, писчие принадлежности и — надо же! — кофемашина — навороченная, суперсовременная, сияющая. Вот уж самое ей здесь место, — отметил Рич, но от комментариев благоразумно воздержался.

Напротив Рича застыли два малопонятных, и еще менее приятных персонажа. Один — тот самый Петрович с невероятно сильными руками — коренастый старикашка с седой бородой, одетый в растянутую тельняшку и поношенные треники с оттянутыми коленями. Второй — щеголь, каких поискать, высокий, статный, белокурый адонис с явным пристрастием к обтягивающей одежде. Это угадывалось хотя бы потому, что одет он был в тесное трико, выгодно обрисовывающее все выпуклости тела — мышцы и не только. Причем трико было ярко — алого цвета.

Рич невыразительно глазел на обоих, не выказывая ни малейшего испуга или желания начать разговор. Ему бы сигару — и картина полного расслабления на лицо. Старик тоже не спешил открывать рот. Рич и Петрович приглядывались друг к другу исподволь, незаметно, оценивающе, как два опасных хищника, встретившиеся на узкой тропинке. Блондинчик с подобной тактикой знаком, видимо, не был, занервничал первым, повел носом и решил вступить в диалог:

— Эй, ты…

Фраза была оборвана крепким подзатыльником. Он возмущённо посмотрел на Петровича, тот ответил невозмутимым взглядом.

— Петрович, ну чего ты в самом деле?..

— Заткнись, кретин. Твое дело — выслеживать и сторожить. Разговоры оставь тем, кто умеет разговаривать. А сейчас вон отсюда!

Блондинчик обиженно насупился, но возражать старику не решился. Удалился с независимым видом, словно не его сейчас как нашкодившего щенка под зад коленом выперли из хозяйской спальни. Рич уселся на стуле поудобнее, лицо его, равнодушное, спокойное, никак не отражало напряженную работу мысли.

Внутренне чутье просто вопило о том, что надо сматываться отсюда, и чем скорее, тем больше вероятность уйти на своих двоих. А как уйти, если магия не работает? Прорываться с боем? Рич посмотрел на окно — наверняка, охранка стоит, смертельный номер, другими словами. Дверь — надо сначала обезвредить старичка. И что‑то подсказывало Ричу, что голыми руками дедулю не возьмешь, а значит, первым делом нужно определить, что же блокирует его магию. Вариантов было несколько: специальное заклинание, оно проблемы не представляло, для нейтрализации нужно всего лишь одно словечко сказать, да только вот незадача — язык выдавал полную ерунду. Второй вариант — голубой металл, но вряд ли владелец дома мог позволить себе выложить каркас здания целиком из него. В этом почти невероятном случае необходимо будет найти место, свободное от воздействия металла. Уже сложнее, но в принципе выполнимо. Третий вариант, самый неприятный из всех — над домом установлен специальный купол, наглухо блокирующий чужеродную магию, это вершина мастерства, пробить такой у Рича не было и шанса.

— Ты кто?

"Не отвечай! Не отвечай! Молчи! — вдруг напомнила о себе Совесть. — Не вздумай с ним разговаривать!"

"Да я и не могу, дура набитая!" — хотелось ответить колдуну, но по понятным причинам он этого сделать не мог. Что же касалось старика, который его схватил, то, по скромному мнению Рича, он хоть и выглядел опасным, но справиться с ним не представлялось совсем уж невозможным. Почему‑то Совесть была с ним не согласна. Знает что‑то, чего не знает Рич?

"Это демон. Чертов Данталиан! Не вступай с ним в разговор, он тебя мигом с толку собьет. Не отвечай!"

Собьет с толку? Рич напряг мозги, пытаясь вспомнить всю информацию, которую когда‑либо читал о демонах, и о Данталиане в частности. Основная проблема заключалась в том, что почти все демоны вымерли, а уцелевшие переселились в междумирье — не без посильной помощи колдунов — уже почитай два века как, а если и попадались отдельные экземпляры, так их сразу же сдавали в магические лаборатории на опыты. Так что какие‑то общие представления об этой расе у Рича имелись, но их явно не хватало для честной борьбы без применения заклинаний. Вывод — сражаться честно не имеет смысла. Только заклинания.

Демоны — они и в Калерии демоны, его магия и не таких обламывала. Главное — разобраться, как ее вернуть, а уж потом ему сам черт не брат. Равных себе по силе Рич встречал не часто.

— Ты кто? — повторил старик с нажимом, и одно то, что он начал разговор, обнадежило парня. Хотел бы убить — не стал бы церемониться. А так есть надежда на благополучный исход.

— Ммурлы…лы… мур… мууу… рекууу…. — честно ответил Рич. И не важно, что при этом у него язык чуть не отвалился от приложенных усилий. Зато сколько экспрессии, подлинного, глубокого чувства прозвучало в мелодичных переливах и обертонах!

Старик усмехнулся и прищелкнул в воздухе хвостом, как кнутом. Рич даже не моргнул — ну хвост, ну с шипами, ну чего он там не видал? Одна алруна недавняя чего стоит! Что‑то демонов развелось, — вдруг подумалось ему некстати, — не к добру это, ох, не к добру… за всю жизнь ни одного не встретил, а как с этой… связался, так уже второго за последнюю неделю имеет сомнительное счастье лицезреть.