Виски Сюзи гудели. Она заперлась в ванной. В зеркале отразилась настоящая золушка. Сюзи быстро разделась. По лестнице кто-то поднимался. А она была голой. Бесовская часть ее тела нашептывала ей опасные и сладкие вещи.

— Сейчас не время, — сказало ей изображение, пока она занималась туалетом. — Ты должна бежать.

Сюзи открыла дверь ванной и заклятием приоткрыла дверь спальни. Сердце ее глухо билось в ладонях Эфира. Интервалы становились все короче.

«Кроме того, он значительно моложе тебя», — такова была ее последняя разумная мысль.

Дверь спальни распахнулась. Сюзи в наряде Евы вышла из ванной, встречая суженого.

Клеман натянул коричневый кожаный комбинезон и наполнил рюкзак перед тем, как вернуться к Сюзи. Гусенички, ревя сиренами, кружили по улицам. Ему каждый раз приходилось прятаться за палатками или в тени подворотен. Его оптимизм улетучился, когда он добрался до улицы Роз. В другом ее конце стояла гусеничка. Милиционеры толпились в двух шагах от двери дома номер 14.

«Ей удалось убежать», — подумал он, ощущая страх.

Но решил убедиться в этом, прежде чем скрыться. Он перешел на четную сторону, перепрыгнул через изгородь, пересек садик и по лиане вскарабкался на крышу спящего дома. Отсюда колдун, связанный с Воздухом, оценил, какое расстояние ему надо покрыть. Он легко доберется до цели, просто перепрыгивая с крыши на крышу.

Через две минуты он уже сидел над балконом спальни Сюзи. Через открытую дверь балкона он услышал мужской голос, увидел вспышку пламени... Клеман подобрался к балкону и одной рукой вцепился в ограждение из кованого железа. Вытащил свой шестизарядник из рюкзака. У него не было никакого плана, никаких мыслей по поводу находящихся здесь сил. Он был уверен лишь в одном — Сюзи грозила опасность, и он не имел права оставить ее на растерзание милиции. Он наклонился и заглянул в комнату. Увиденное заставило его окаменеть от ужаса.

Сюзи была обнажена. У ее ног в луже крови валялся милиционер. Она держала оружие погибшего и целилась в остальных трех, стоящих в разных углах спальни. Двое из них были драконами. На концах их огнеметов дрожали язычки пламени. Третий вел переговоры, очень медленно приближаясь к ней.

— У вас нет ни малейшего шанса. Ваш дом окружен. Положите оружие. Вы же видите, что выхода нет.

— Замрите! — приказала Сюзи.

Милиционер повиновался. Мартино взвел свой револьвер. Его лоб горел. Комбинезоны милиционеров защитят их от пуль. Впрочем, Мартино всегда был плохим стрелком. А как справиться с драконами? Ей надо сдаться, повторял он про себя, глядя на профиль Сюзи Бовенс, высокомерной дикарки. Еще никогда она не выглядела такой прекрасной, как в это ужасное мгновение.

«Положи оружие», — умолял он.

Сюзи услышала и глянула на молодого человека. Выражение ее лица изменилось. Она не могла сдаться, ибо от нее добьются признаний. Она знала слишком много тайн. Сопротивление никогда не оправится. А окурок лежал в кармане пиджака, валявшегося на кровати. Она мысленно извинилась перед ним. Но выбора у нее не было. Мартино понял ее замысел и тут же перешел к действиям.

Запрыгнул на балкон и выстрелил в ближайшего дракона. Пуля вонзилась в панцирь милиционера, который инстинктивно нажал на спуск огнемета. Язык пламени облизал пол спальни и закрутился вихрем вокруг ног Сюзи. Второй дракон, следуя примеру первого, опалил огнем молодую женщину, пока милиционер отпрыгивал в сторону. Пламя объяло Сюзи — она отступила к ванной. Драконы последовали за ней.

Она сумела поставить барьер между телом и болью. И успела подумать и сказать себе, что этот дурачок Мартино, несомненно, совершит глупый поступок — бросится в костер, чтобы спасти ее. Пока огонь пожирал ее, она сосредоточилась на своем последнем заклятии.

Клеман действительно ворвался в комнату, прикрывая руками лицо. Но ощутил, что его схватили сзади и выкинули через сад. Озверев от ярости, он выпустил все пули в убийц в спальне, пока невидимая резинка перебрасывала его через крыши. Пламя удалялось, скрывалось из глаз. Силы Эфира защитили его, сохранили ему жизнь.

Он пролетел над северными кварталами Базеля и завершил полет на карнизе Черной горы. Внизу, в рабочем квартале, пылал дом Сюзи. Взрыв разметал особняк, а эхо отразилось от горы, как далекий раскат грома. Завыли сирены пожарных. В окнах загорелся свет. Клеман, стоя на коленях, растерянно наблюдал за происходящим.

— Это я убил ее, — простонал он.

Ветер унес его стон к звездам, которые тысячами блистали в невероятно прозрачном небе.

— До трактира охотников добраться было легче, — проворчал Штруддль, не отрывая глаз от указателя «Гастрономических стоянок суши». Остановился и перевел дух. — Там было блюдо от шеф-повара и немеряно вина. А эта тропа ополчилась против нас. Все идет и идет вверх.

— Все, что поднимается, опускается, — философски изрек Лузитанус.

— А у меня ощущение, что после завтрака мы только поднимаемся, но ни разу не спускались.

— Не сожри вы три, жаренные на костре свиные ножки, запив это бочонком светлого пива, ваше брюхо, быть может, было бы легче нести, — проскрипел Ванденберг.

— Действительно, — согласился Штруддль. — Но это было блюдо шеф-повара. И я сделал записи. Мне пора обновлять меню, если не хочу расстаться с клиентурой.

Отто достал карту предгорий. Он недооценил хаос Мон-пелье-ле-Вье. Вот уже два часа они шли по доломитовому лабиринту, отступая перед пропастями, двигаясь вдоль отвесных обрывов, ступая по тропинкам, протоптанным дикими козами. Гранитные колонны, которые эрозия изваяла в виде странных зверей, не помогали отыскать верный путь. Старому магу было трудно ориентироваться в нагромождении сводов, коридоров и узких карнизов.

— Мы не заблудились? — с невинным видом спросил Аматас, набивая трубку сухой травой.

Они потратили трое суток, чтобы пройти половину расстояния между Римом и Гуэллем, пользуясь лодкой, дилижансом и вьючными ослами. Одно из мест встречи с колдовством располагалось в этом городе Дьявола, в сердце доломитовых гор Франции. Отто настоял на их посещении. Он утверждал, что лучшего места, чтобы оценить ситуацию, не найти. В тавернах Арканов, рассеянных по всему миру, обменивались заклятиями и слухами. Здесь они могут узнать о Баньши больше, чем где-либо. Но до этого «здесь» еще надо было добраться.

Аматас с удобством уселся на плиту в форме алтаря, чтобы выкурить трубку. Благодаря заклятиям невесомости рюкзаки были легче перьев. А семимильные посохи, изготовленные Отто из ветвей древних дубов, оказались незаменимыми помощниками в борьбе с предательскими препятствиями дорог. Что не помешало Эльзеару стереть ноги. Он, чертыхаясь, уселся рядом с Аматасом, пока Отто выбивал на земле концом посоха ритмичную дробь.

Небо было черным, как пасть ада. Звезды вновь не смогут послужить им проводниками. Однако одна из них появилась.

Она, вращаясь, спустилась с неба и после головокружительного штопора уселась на ручку посоха Ванденберга. Аматас встал и подошел ближе, чтобы рассмотреть ее.

— Фонарница! — восхитился он, узнав светоносное насекомое.

Создание, вцепившееся в посох ректора, яростно гудело. С головой утконоса, крыльями бабочки и телом стрекозы оно походило на экстравагантный коллаж. Фонарница испускала яркий свет, сравнимый со светом маяка, и он мигал в зависимости от скорости биения крыльев.

— Это насекомое позволяет читать голландскую газету, набранную мелким шрифтом, — продолжил Аматас. — Обычно они живут только в Суринаме. Если бы Пленк увидел ее...

И живо обернулся, услышав позади рыгание.

— Простите. — Штруддль держался за живот.

— Пошли! — Отто поднял посох, освобождая фонарницу. — Веди нас на обед, о котором так мечтает наш повар.

Фонарница повела их по крутой тропинке, которая уходила в ближайшую долину. Через пять минут они остановились у домика, по крышу утонувшего в кипарисах, ивах и земляничных деревьях. Ставни были закрыты.