Резко вскочила — посланцы вздрогнули от неожиданности. Пифия широкими шагами расхаживала по комнате, каждый мускул ее тела был напряжен, иногда она замирала в позе корибанты, жрицы Кибелы. Женщина разыгрывала перед ними трагедию — свет пронзал почти прозрачное хлопковое платье, смущая мужчин. Отто наслаждался, помня, что хранительницу уже давно называли Сарой Бернар.

— Вижу ее! — вдруг воскликнула она, прикрыв глаза ладонями. — Баньши! Она летит в деревянной птице. В гигантском гусе.

— А что делает Кармилла в гусе? — шепнул Эльзеар на ухо Отто, но тот знаком велел ему молчать.

Пифия вытянулась на цыпочках, раскинула руки и замерла в позе распятия.

— Она в ярости, ругается, дышит, словно Парка. Совершает объезд святилищ. Да. Сейчас она занята именно этим!

— В каком святилище она уже побывала? — спросил Отто, воспользовавшись паузой.

— Только не прошлое, только не прошлое, — всхлипнула оракул. — Но она отправляется. Она... — Женщина открыла глаза, ослепленная видением. — Здесь! Она хочет меня видеть!

— Баньши в Дельфах? — переспросили посланцы, привстав и оглядываясь по сторонам.

Пифия, истратив последние силы, рухнула на пол и так и осталась стоять на коленях, с трудом переводя дыхание. Появилась служанка, поставила перед хозяйкой стакан и чашу. Оракул дрожащей рукой налила золотистую жидкость и выпила ее, потом выхватила из вазы кусок высушенного гриба. Дыхание ее выровнялось. Щеки порозовели. Аматас, Отто и Эльзеар облегченно вздохнули.

— Вначале мы были лишь умелыми ткачами, — надломленным голосом сообщила она. — Из плетения родился оракул, связки дали рождение словам. Будущее убивает нас, прорицательниц. — Она устало махнула рукой. — Вскоре мне придется гулять по полям асфоделей. — Вытерла пот с лица и отбросила волосы назад. — Но обещаю вам, да... — она криво улыбалась, — обещаю вам от имени Аполлона, властителя Судьбы, что Дельфы не присоединятся к проекту Кармиллы Баньши.

«Победа», — мелькнула мысль у Отто. Эльзеар и Аматас едва не захлопали в ладоши, благодаря предсказательницу за мужество. Но сдержались.

— Теперь уходите. Поспешите. Продолжайте свое путешествие. И не оглядывайтесь назад. Видения еще могут измениться.

Трое мужчин встали, поспешно взяли свои мешки и расстались с Пифией, вновь погрузившейся в нечто вроде комы. Отто шел впереди быстрым шагом, задавая посохом ритм. Эльзеар ускорил шаг, пытаясь догнать его. Он был еще под впечатлением беседы. Оракул ошеломил его.

— Э-э... эти поля асфоделей... — спросил он, пытаясь говорить небрежным тоном, — действительно где-то находятся?

Встреча в будущем с оракулом была для него счастливой перспективой. Они остановились перед бронзовыми дверьми. Отто трижды стукнул по металлу. Створки распахнулись наружу.

— Мы все там будем гулять в свое время, старина Эльзеар. Вы, я, Лейла...

Штруддль огорченно нахмурился, вспомнив о нежной и заботливой жене. Эта женщина была дьяволом, если заставила забыть об обожаемой цыганке.

— Асфоделии — это мертвые, — бросил Отто, изучая окрестности храма. — Пошли, не будем задерживаться. Не хотелось бы столкнуться с демоном.

— Поля мертвых, — пробормотал Эльзеар, словно сомнамбула следуя за друзьями. — Все объясняется.

Но почему же он мысленно видел, как облетает эти поля в виде красавицы-бабочки?

Оракул потянулась, как дикая кошка, и скрылась за занавесом, позади которого лепилась открытая лоджия, огибавшая заднюю часть храма. Арчибальд Фулд, утонувший в плетеном кресле, без особого удовольствия жевал сушеный пейотль. Баньши стоя аплодировала Пифии.

— Великолепное представление! Какой талант! Оракул рухнула в кресло, изображавшее битву Геракла с Лернейской гидрой. Возложив руку на бедро героя, а ногу на одно из колец чудовищной рептилии, она походила на античную богиню, искавшую смертного, чтобы обмануть его и отогнать скуку.

— Я не знала, что вы умеете лгать, — продолжила Баньши.

— Я сказала им чистую правду.

Колдунья побледнела.

— Вы же дали согласие! Вы отказываетесь быть моим союзником в этом деле?

Оракул вздохнула.

— Я сыграла на временах. Они спросили, последую ли я за вами. Будущее время. Я ответила, что нет, ведь все уже состоялось.

Баньши с понимающим видом кивнула.

— Вы — Макиавелли.

— Беру вас в серые кардиналы, — проворчал Арчибальд.

Костюм муниципа нуждался в утюге. А неухоженная борода придавала ему вид бродяги. Пифия сгрызла кусок пейотля. Странно, но только что сыгранная пантомима лишила ее последних сил, Она вернулась к разговору, прерванному приходом посланцев.

— Значит, Гарнье с нами?

— На все двести процентов, — воскликнула Баньши. — Как и леди Винчестер.

— Тагуку не дал ответа?

— Я не видела его с нашего последнего празднества. Не думаю, что этот дикарь разобрался в сложившейся ситуации. Напротив, проявились Карнуты. Я должна вскоре получить их ответ.

— А Уоллес?

— Никаких известий.

— Не важно, пойдет он с нами или нет. При четырех святилищах из семи оставшиеся три будут вынуждены смириться.

Оракул все еще взвешивала «за» и «против», хотя уже решила пойти вместе с Баньши.

— Вы обладаете могуществом, в этом сомнений нет. Но что вы будете делать, когда наступит момент вызвать вашего... рогатого зверя?

— Вызвать Дьявола проще простого. Достаточно намазаться мазью, произнести известные заклятия...

— Я так же поступаю с богами, к которым обращаюсь, — перебила ее оракул. — Я спрашивала о ребенке.

— При чем здесь ребенок? Пифия кинула удивленный взгляд.

— Вы его отыскали?

Баньши резко вскочила с места. Бросила на Фулда яростный взгляд, но тот только развел руками. И промолчал. Хотя клятвенно обещал не проговориться.

— Не забывайте, кто я, — строго напомнила Пифия. — И ваше растущее могущество сделало вас очень заметной нитью в ткани бытия. Вы играете главную роль во всех делах последние несколько недель.

Баньши не знала, гордиться ли ей по этому поводу или беспокоиться.

— А точнее? — рискнула она спросить. — Видите ли вы... мой триумф?

— Нет, — быстро ответила оракул. — Видения смутны. Я заглядываю вперед не далее двух недель. И вижу вас одну, без ребенка.

— Почему же вы присоединились ко мне?

Пифия сменила положение, устроившись меж ног Геракла.

— Расскажите мне о маленькой беглянке, — приказала она.

Баньши рассказала о похищении из Лиденбурга, точно описала Грегуара Роземонда и Роберту Моргенстерн. Добавила информацию, почерпнутую из уст Отто Ванденберга.

— Охотники Гарнье и Винчестер упустили их в Антиохии. Я потеряла их след неделю назад, но... — колдунья пожала плечами, не зная, считать это хорошей новостью или нет, — я их отыскала.

— Как? Вы знаете, где они? — проснулся Фулд.

— Послание поступило ко мне, когда мы направлялись в Дельфы.

— Что было в послании? — продолжала допрос оракул.

— Два дня назад они были в Джайсалмере. Пифия нахмурилась.

— Два дня назад? — задумалась она. — Во время прилива... Не понимаю. В Джайсалмере никто не живет. Кто мог вас предупредить... Кроме Посейдона. Если только... — Глаза Пифии остановились на водяном зеркале в углу лоджии, которым она иногда пользовалась, вызывая видения. — Основательницы... Они еще никогда не были столь активны. — Пифия выбила дробь пальцами на бедре Геракла. — Вам отправила послание Хлодосвинда.

— Да, — призналась колдунья, сама удивленная тем, что Основательница ответила на ее призыв. — В сновидении. Но она не могла сообщить, где находится ребенок сейчас. Она встречалась с Лилит и этой... Робертой. Хлодосвинда поглотила город. И потеряла их след.

— Они не утонули?

— Она бы сказала. Нет, я досконально изучила вопрос и, думаю, поняла. Хлодосвинда повсюду. Это ее сила и недостаток. Она не воспринимает протяженности своих владений. И найти кого-нибудь в этом безбрежье...