Итак, разум существует только в форме социосистем, в которых инсталлированы процессы познания, обучения, управления, задано расслоение психики, фиксируется некая форма трансценденции и осуществляется иллюзорная деятельность, направленная на стабилизацию системы.

Элементы социосистемы (носители разума) обмениваются между собой не только веществом/энергией, но и информацией, вступая тем самым в процесс мыслекоммуникации. Уже на самых ранних этапах своего существования социосистема выделилась из окружающих ее экосистем по двум параметрам.

Она могла включиться в любую из инсталлированных на земле экосистем, причем человек немедленно занимал в этой экосистеме управляющий трофический уровень.

В любой экосистеме человек был охотником, но не жертвой, поскольку на нападение реагировал не отдельный «носитель разума», а социосистема как целое — со всеми своими возможностями по поддержанию гомеостаза. Понятно, что такое целое оказывалось «не по зубам» даже самым крупным хищникам.

В последующие эпохи Человек Разумный полностью перестраивает свои отношения с природой, сначала занимая позицию пользователя текущей экосистемой, а затем — оператора произвольными экосистемами. Этот процесс удобно описывать в формализме фаз развития.

В языке социомеханики, науки о наиболее общих законах динамики социосистем, цивилизационные фазы являются собственными состояниями оператора сдвига социосистемы по внутреннему времени и маркируют различные типы связей между человеческим обществом и объемлющим биогеоценозом. В рамках социальной термодинамики фазы трактуются как аналог агрегатных состояний вещества и различаются, прежде всего, характером взаимодействия между компонентами социосистемы. В терминах диалектического подхода всякая последующая цивилизационная фаза есть разрешение базисных противоречий предыдущей фазы. С практической точки зрения фазы различаются характером взаимодействия социосистемы с окружающей средой, иными словами, местом Homo Sapiens в трофических пирамидах и способом переработки информационного ресурса в пищевой.

Кратко рассмотрим известные нам цивилизационные фазы.

В архаичной фазе формами экономической жизни являются охота и собирательство, то есть пищевой ресурс добывается обычными в животном мире способами. Механизм распределения добытой пищи носит, однако, социальный, а не биологический характер[265]: охотники кормят все племя, что дает возможность не только поддерживать существование социума, то есть «оплачивать» его атрибутивные функции — познание, обучение, управление, но и совершенствовать хозяйственные механизмы. Постепенно охота — сугубо животный способ существования — становится лишь вершиной экономического айсберга. В распоряжение первобытных охотников поступают все более и более совершенные орудия труда — с этой точки зрения «кровью» архаичной «присваивающей экономики» оказываются обработанные кремни. Усложняются способы охоты и способы управления ею, деятельность охотников получает магическую поддержку.

Демографическая статистика архаичной фазы на небольших временах носит колебательный характер, характерный для видов — компонентов стабильных экосистем. Если же усреднить динамику по временам порядка нескольких тысячелетий, обнаруживается медленный линейный рост: в природе такие решения демографических уравнений встречаются, но как очень редкое исключение.

Характерные скорости перемещения людей/материальных объектов/информации в архаичную эпоху соответствовали скорости идущего человека, то есть составляли около 30 км в сутки; характерные энергии определялись теплотой сгорания дерева.

Неолитическая революция отделяет архаичную фазу от традиционной, в которой основой хозяйствования становится производящая экономика: земледелие и скотоводство. Социосистемы, находящиеся в этой фазе, становятся «теоретически и практически самодовлеющими», они вытесняют или преобразовывают классические природные экосистемы, формируя в них новый управляющий уровень. Человек окончательно, выпадает из трофической пирамиды — он перестает быть как пищей, так и охотником.

Демографическая динамика выходит на экспоненциальный участок: очень быстро (в рамках палеонтологической летописи — мгновенно) Homo Sapiens распространяются по всей поверхности Земли, за исключением Антарктиды и некоторых пустынь.

Меняются характерные скорости движения — в традиционную фазу они определяются лошадиным галопом или суточным пробегом парусного корабля и достигают 150 километров в сутки. Энергетика в основном осталась на «дровяном» уровне, однако в металлургии широко применяется каменный уголь.

Традиционная фаза включает в себя несколько общественно-экономических формаций (типов хозяйствования): первобытнообщинную — неолит, энеолит, рабовладение, феодализм.

Главной наблюдаемой особенностью современной индустриальной фазы несомненно является фабричное производство. Это означает не только физическое изобретение машин, но и господство их в промышленности, то есть обязательное разделение экономики на «группу А» и «группу Б», причем первая использует машины и создает их, а вторая — только использует. В этом смысле коэффициент полезного действия индустриальной экономики всегда меньше единицы: часть производительных сил расходуется во «внутреннем круге кровообращения», где делаются машины, предназначенные для того, чтобы делать машины[266].

Кроме того, индустриальная фаза требует «индустриального человека»: способного выживать в «человеческом муравейнике»[267], взаимодействовать с машинами и довольствоваться определенной раз и навсегда социальной ролью.

Промышленная экономика включает в себя традиционные формы хозяйственной деятельности (кроме магии), придавая им подчиненный характер. «Кровью» экономики становится уже не зерно, а энергоносители: на первом этапе каменный уголь, затем нефть. Традиционное общество, не способное обеспечивать себя продовольствием, обречено. В индустриальную же фазу такое общество может неограниченно долго поддерживать свое существование за счет внешней торговли, хотя и при соблюдении ряда трудновыполнимых условий[268].

Тем самым индустриальная фаза подразумевает по крайней мере одну глобальность — возникновение общепланетной системы обмена. Это означает, в свою очередь, неизбежность появления мировой валюты, соответствующих расчетных центров и плотной коммуникационной сети. Эмблемой фазы становятся железные дороги и суда с механическими двигателями, характерные скорости возрастают сразу на порядок (свыше 1200 км в сутки), характерные энергии определяются теплотой сгорания нефти (до 40МДж/кг).

Поскольку в индустриальную фазу зерновая зависимость резко ослабляется, социосистемы теряют непосредственную связь с текущими экосистемами и обретают функцию пользователя глобальной природной среды. Так, Великобритания в XIX столетии превращает свои территориальные биоценозы в промышленную свалку, обеспечивая население за счет торговли с внешним миром: она собирает хлеб в Австралии, чайный лист — в Китае, получает мясо из Аргентины, вина из Франции.

С общетеоретической точки зрения это означает, что «человек индустриальный» становится верхним управляющим уровнем глобального биогеоценоза, что же до локальных экосистем, то их он может уничтожать или даже создавать по своей прихоти.