- Я закончил, - Леонид протянул ему папку. – Больше никаких записей нет.

- Сделали вывод?

- Варвара права, без программы «Мыслитель 4.1» тут не обойтись. Я понимаю, что вы ждали от меня ответы на два вопроса: кто командовал перерожденными, и как он это делал? Особенно – на второй вопрос. Сейчас от этого зависит буквально всё. Заблокировать связь заговорщиков и «холодных» бойцов и запеленговать источник сигнала – сверхзадача «теплой» части КГБ. Я прав?

- Допустим, - Репин кивнул. – Но вы не нашли ответы, так?

- Я… - Зимин уже открыл рот, чтобы сказать «не нашел», как вдруг понял, что если так ответит, то соврет. В голове словно сами собой замкнулись нужные связи и Леонида посетило озарение. Без всякой поддержки новейших аналитических программ. – Я нашел ответ. И, боюсь, он вам не понравится. Разведчики предположили, что «берсерками» управлял майор Хиршфельд, который был таким же перерожденным, как Филин и его компания – сохранившим нормальный разум. Думаю, так и было. Сыворотка Штиля имела не один, а два побочных эффекта. Она не только делала то, что делала с людьми, и взамен сокращала их жизнь до нескольких месяцев. Она ещё и подчиняла «берсерков» более продвинутым «перерожденцам». Тем, кто сохранил способность мыслить. Думаю, это свойство сыворотки сохранено и в новой модификации. Так что, никаких особых каналов связи у заговорщиков и «холодных» нет. Имеется нечто вроде коллективного разума, управляет которым некий перерожденный с полностью сохраненным разумом.

- Кто-то отреагировал на сыворотку нестандартно, как это случилось с группой Филина?

- Сомневаюсь, что кто-то из наших современников сделался подобным Филину и компании. Имелась в той истории какая-то деталь, не отраженная в записях. Какой-то ингредиент, добавленный в сыворотку, которую получили разведчики и Стасенко. В крови берсерков и в пробирке этого ингредиента не было.

- Почему вы так решили?

- Способности разведчиков и берсерков отличались. Кое в чем серьезно отличались. И поскольку в записях делается акцент на малой продолжительности жизни берсерков, рискну предположить, что… у разведчиков имелся шанс прожить очень долго, если б они уцелели в пожаре под третьим фортом.

- То есть, вы хотите сказать, что… нынешними «новыми берсерками», управляет некто… из прошлого? Тот у кого в крови, кроме сыворотки имеется секретный ингредиент?

- Вот именно. Вероятно, это кто-то из героев зашифрованной истории. И если ориентироваться на документы, это может быть только… Стасенко. Лишь подполковник выжил после штурма третьего форта в Кенигсберге. Значит, он жив до сих пор и управляет «холодными» точно так же, как немецкими «берсерками» управлял Хиршфельд. Как выглядит Стасенко, надо смотреть в архиве.

- Что ж… я подумаю над вашим выводом, - Репин задумчиво кивнул. – Коллективный разум… звучит антинаучно, как вы сами сказали, но…

- Не более, чем история о создании неуязвимых солдат с помощью крови неведомого существа – загадочного «образца номер один». В любом случае, вы теперь знаете, кого конкретно искать. Найдете – заблокируете связь «в первоисточнике», не потребуется глушить.

- Что ж, вашу теорию легко проверить, - Репин поманил Зимина за собой и вошел в «башню» через дверь, которая вела только на первый этаж.

Как и предполагал Леонид, весь первый этаж был отдан под большой командный пункт. В нем было полно сосредоточенных офицеров, которые следили за изменениями на экранах и передвижениями отметок на объемных топографических картах вдоль телевизионных стен. Репин провел гостя студии к одному из компьютеров и коротко объяснил задачу офицеру, сидевшему за терминалом.

- Со связью дела по-прежнему обстоят неважнецки, но у нас есть копии всех архивов, - Репин указал вниз. – Подвал, через который вы пытались сбежать, это лишь первый подземный уровень. Под ним ещё… несколько… десятков.

- Недаром в народе вас называют «Конторой глубокого бурения», - проронил Зимин очень тихо.

Репин, тем не менее, реплику расслышал, но отреагировал усмешкой.

- Получите, - сказал офицер, открывая электронную копию досье. – Он?

- Думаю, да, - Репин кивнул и уставился на фото.

Зимин тоже сосредоточился на снимке. Фотография была сделана в сорок пятом, Стасенко щеголял уже полковничьими погонами, а физиономия у него едва не трескалась, такой он был упитанный.

- В начале сорок шестого года товарища Стасенко перевели в секретный отдел МГБ, поэтому в армейских архивах на него больше ничего нет, - пояснил офицер. – В нашем ведомстве он служил до пятьдесят девятого. После вышел в отставку. Больше никаких упоминаний, нигде. В шестьдесят пятом, когда проводилась замена документов, ни паспорт, ни карточка пенсионного страхования ему не выдавались. Из чего следует… что до шестьдесят пятого товарищ Стасенко не дожил.

- Стасенко, может, и не дожил, - сказал Зимин. – А вот какой-нибудь товарищ «Иванов» запросто может жить и теперь. Уверен, поменять документы было для Стасенко плевым делом.

- Ему лет сто должно быть сейчас, - офицер усмехнулся. – Хотите пригласить ветерана на Патриотический урок?

- Чего хотим, не твой вопрос, Витя, - майор указал на экран. – Отпечатков в досье, конечно же, нет.

- В те времена их только у зеков снимали.

- Хорошо, а прогнать через программу сравнения физиономий этот снимок можно? Если он, допустим, сбрил свои дурацкие усы, вырастил шевелюру и сбросил килограмм полста, программа его вычислит?

- Даже если сморщился от старости, как урюк или пластику сделал, - уверенно ответил офицер. – Нас не проведешь. Загружаю?

- Действуй, - Репин взглянул на часы. – Сколько займет?

- Минут пять, - офицер ткнул в изображение клавиши «ввод». – Я пока за кофе сгоняю? Вам принести?

- Не надо.

- А мне можно, - Зимин пошарил в кармане. – Сколько стоит?

- Угощаю, - офицер усмехнулся.

- Здесь всё бесплатно, - пояснил Репин. – Даже для тех, кто не заслужил пока.

- Пока! – Леонид кивком указал на экран. – Если я окажусь прав, с вас ещё и коньяк.

Программа справилась с поставленной задачей за четыре минуты двенадцать секунд. Офицер только-только вернулся к своему рабочему месту и вручил Зимину кофе. Экран разделился надвое, фотографии – старая, с изначальной физиономией Стасенко, и новая, с его нынешним обликом, увеличились, а внизу появилось вытянутое окошко с текстом, не оставляющим никаких сомнений. «Совпадение 100 процентов».

- Ё-моё, - негромко сказал офицер и плюхнулся в своё кресло. – Это что?

- Это всё, - так же тихо ответил Репин. – Картина маслом.

- Портрет работы неизвестного художника, - Зимин понюхал кофе и поставил стаканчик на стол.

Новый портрет Стасенко для простого человеческого глаза сильно отличался от фото военных лет. Полковник действительно скинул не меньше полусотни кило, сбрил усы и вместо лысины теперь щеголял густым ёжиком – вероятно, так подействовала сыворотка. Никаких морщин у него не появилось. То есть, выглядел он всё на те же сорок пять плюс-минус, как и много-много лет назад.

Но поразило офицеров КГБ и Зимина вовсе не это. Все трое отлично знали, как теперь зовут и кем работает бывший полковник Стасенко. Подсказка программы, которая появилась под снимком, была совершенно лишней.

- Товарищ Гуров Николай Петрович, - тем не менее, прочитал вслух Зимин. – Член Политбюро ЦК КПСС, Председатель Комитета государственной безопасности СССР. Коньяк можно сразу в кофе.

Репин не пообещал, но сделал. Бывают и такие люди. Он достал из кармана плоскую фляжку, отвинтил крышку и налил коньяку в кофе Зимина. Остолбеневшему офицеру плеснул в стаканчик тоже. После чего сам приложился к фляжке прямо из горлышка.

- За что боролись, на то и напоролись, - сказал Зимин и сделал глоток кофе. – Что предполагаете делать?

- Я ничего не понимаю, - проронил офицер-оператор.

- Тебе и не положено, Витя, - майор похлопал парня по плечу, подал ему телефон и указал на экран компьютера. – Сбрось мне вот это всё и забудь… вплоть до особого распоряжения. Приказ ясен?