Мое зрение наконец полностью восстановилось после удара, и я увидел, что она стоит явно ошеломленная.

– Ну, – наконец выдавила она, – мне ведь все же удалось разыграть вас, не так ли?

– Удалось, – признался я. – Вот только никак не пойму, какого черта вам это понадобилось?

Она приложила ладони к своим щекам, затем плавно повела вверх и сняла с головы парик блондинки.

– Вы разыграли меня вчера… помните? Я поклялась себе, что отплачу вам той же монетой, даже если это станет последней шуткой в моей жизни. – Джейн Уинтур сбросила парик и провела руками по черным блестящим локонам. Над резинкой полуспущенных шортиков соблазнительно торчали курчавые черные волосики. – А тут подвернулась слишком хорошая возможность для розыгрыша, чтобы ее упускать. – Улыбка опять исказила ее губы, но тут же исчезла, когда она, глянув вниз, увидела оголившуюся полоску живота почти на самом интересном месте. – Теперь можете снять эту дурацкую маску, а заодно и одеться.

– А вы тем временем сделаете то же самое, – дополнил я. – Похоже, я только что упустил великолепную возможность…

Она испепелила меня взглядом и спешно подтянула шортики.

– Убирайтесь к черту, Бойд, пока я не пустила в ход плетку на полном серьезе.

Я вернулся в ванную, снял маску и облачился в свою одежду. Отражение профиля в зеркале выглядело несколько вытянутым, но в целом, решил я, вполне сносно. Если очень повезет, то, возможно, даже синяка не останется на лбу в том месте, где она огрела-таки меня плеткой. Я обождал в маленькой прихожей пару минут, затем появилась мисс Уинтур – в белой, с иголочки, униформе и с прежними чисто профессиональными повадками.

– Шутка удалась на славу, я готов был сдохнуть со смеху, – поздравил я, затем поинтересовался: – А где подлинная Эврил Пасколл?

– В своей палате, – сухо ответила она. – Ей нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о новом суррогате. Во всяком случае, до завтра она еще не будет готова к столь резкой смене декораций, а потому вам придется потерпеть еще денек, прежде чем испытать удачу.

– А как насчет Бэйкера? – поинтересовался я. – У него тоже была своя палата?

– Только комната, – последовал ответ. – Но он забрал буквально все, когда сбежал, – все личные вещи, я имею в виду. Ничего не оставил, даже зубную щетку.

В полном молчании мы отправились в долгое странствие по длинному коридору обратно к ее кабинету.

– Ну, – холодно сказала она, когда мы остановились возле двери, – время потехи закончилось, Бойд. Мне пора заняться работой.

– Намек понят, – глубокомысленно заметил я.

– Рада, что вашего ограниченного интеллекта хватает хотя бы на то, чтобы понимать очевидное, – съязвила она. – А теперь – до скорого, Бойд. Хотелось бы сказать «прощайте», но боюсь, что надеяться на это пока не приходится.

– А я, боюсь, не скоро забуду сапоги на ваших ногах, – признался я с ностальгией в голосе. – Это было просто замечательно.

– Исключительно для того, чтобы удобнее давить вас ногами, – огрызнулась она. – Надеюсь, вам еще представится возможность оценить эту идею по достоинству.

Мужичок небольшого росточка, одетый в белую куртку, вышел из-за угла и замер, увидев нас, а затем опрометью бросился в обратную сторону.

– Кто это? – спросил я.

– Где? – К тому времени, когда она повернула голову, того уже и след простыл.

– Мужчина маленького роста, – начал я описывать, – лысый как коленка, кожа на лице, как на поясном ремне. Несколько похож на змею, разгуливающую на двух ногах.

– Чарлз Войгт, – небрежно пояснила она. – Он психолог, один из тех, кто фанатически верит в теории доктора Ландела о лечении сексуальных расстройств и пишет на эту тему докторскую диссертацию. По слухам, он еще и заядлый морской путешественник.

– Чак Войгт, гм-м?

– Даже представить не могу, чтобы кто-нибудь называл его так по-дружески. – На ее лице проступило отвращение. – Он один из тех, к счастью, редких типов, что не только выглядят гадкими, но и являются таковыми.

Коттедж, где жила Беверли Гамильтон, весь желтый, как спелая дыня, в лучах полуденного солнца выглядел как дом на открытке торговцев недвижимостью. Я расслышал мелодичные трели звонка, слабо доносящиеся откуда-то изнутри него, и спустя несколько секунд дверь мне открыла сама хозяйка. Аккуратно уложенные волосы блестели на солнце, и на ней вновь была рубашка, расстегнутая так, что были видны груди, похожие на спелые персики.

– Мистер Бойд. – Она тепло улыбнулась. – Рада вас видеть. Соизволите войти?

Я проследовал за ней в шикарную гостиную, восхищаясь, как она колышет при этом бедрами, и там мы уселись друг против друга. Беверли, казалось, нервничала.

– От Пола Бэйкера все еще никаких известий, – выпалила она. – Боюсь, как бы я не перегнула палку, настаивая, чтобы именно вы были моим представителем при встрече с ним. Я имею в виду, в последнем телефонном разговоре с ним.

– Не вижу повода для беспокойства, – успокоил я бывшую клиентку клиники. – Он все еще горит желанием заполучить ваши пятьдесят тысяч – в этом нет ни малейших сомнений. Вполне возможно, он рассчитывает своим молчанием довести вас до такого состояния, что, когда он наконец позвонит, вы в панике бездумно приняли бы все его условия.

– Хорошо, если вы правы, мистер Бойд! – В ее голосе не ощущалось уверенности.

– В прошлый раз я остановился на том, что начал было задавать вопросы о вашем пребывании в клинике, – начал я.

Ее лицо словно застыло.

– Разве это необходимо – вдаваться в интимные детали того, для чего я…

– Я не об этом, – прервал я. – Доводилось ли вам, пока вы находились там, встречать человека по имени Чарлз Войгт?

– Войгт? – с сомнением повторила она. – Думаю, что нет.

– Вы встречали – несомненно – Бэйкера и Ландела, – терпеливо продолжал выпытывать я. – Кого еще?

– Ну и, конечно, еще личную помощницу доктора Ландела, мисс Уинтур, – доверительно сообщила она. – Не припомню, встречала ли я там еще кого-нибудь. Каждый пациент содержится в отдельной палате в полной изоляции от остальных. – Она вдруг улыбнулась. – Единственный, кого я там встретила, – Найджел.

– Найджел Морган?!

– Пожалуй, это оказалось для меня самым приятным событием за все время пребывания там, – тепло продолжила она. – Доктор Ландел сообщил, что есть некто, с кем, по его мнению, мне необходимо познакомиться, а затем представил нас друг другу. Не знаю, думал ли он, что это станет для меня лучшей терапией, – встреча с Найджелом, я имею в виду, – но если и думал, то вряд ли догадывался, до какой степени был прав.

– Да, пожалуй, в этом вы правы, – согласился я. – Вы же вроде бы вот-вот выйдете за него замуж?

Ее лицо опять омрачилось.

– Если только нам удастся избавиться от того кошмара, в который поверг нас Пол Бэйкер, мистер Бойд. Если честно, я беспокоюсь не столько из-за денег – мне вполне по карману заплатить озвученную сумму, – сколько ввиду того, что над нашими головами отныне будет постоянно висеть угроза вымогательства. Должна признаться, что позиция Найджела во всем, что касается клиники, крайне уязвимая. Любой публичный скандал запросто может в момент погубить его.

– Он настолько уязвим? – тут же заинтересовался я. – Всего лишь из-за того, что однажды был пациентом клиники?

– Пациентом… Найджел? – Она уставилась на меня с изумлением, затем рассмеялась. – Прошу прощения за бестактность, – в ее голосе звучало раскаяние, – но ваш вывод оказался для меня настолько неожиданным, что я не смогла сдержать смех. Мне казалось, что вы в курсе.

– В курсе чего? – заинтересовался я.

– Все началось именно с того, что Найджел, находясь под таким впечатлением от передовых идей доктора Ландела в области сексуальной терапии, согласился финансировать весь этот проект. Вы можете себе представить, в какую сумму все это обошлось? Все финансовые ресурсы Найджела оказались задействованы на проект Ландела, и если клиника сейчас прогорит, он окажется банкротом.