-Намажьте синяки тонким слоем, это облегчит боль и ускорит заживление.

  Еще одна странность, сомневаюсь, что обычным солдатам выдают странные мази.

  Мазь пахла пряностями, и намазанная тонким слоем приносила ощущение холода.

  Дав нам на все про все пять минут десятник вновь погнал нас на тренировку.

  Дальше мы попали на тренировку с палками.

  -Ну что, покажешь, на что способен?- незаметно подкрался ко мне десятник, во время разминки.

  Деваться было некуда, пришлось выходить в круг. Описывать наш поединок не буду, скажу просто, противник оказался мне слегка не по силам. Может на уровне техники владения мы были и равны. Но половина моих приемов, была против него бессмысленной. Тычки торцом копья мало того, что не сбивали его с ног, они, казалось, даже неприятных ощущений ему не добавляют, такой же облом вышел с подсечками, за что я поплатился роскошным синяком на пол лица.

  В итоге злой на себя, я прервал поединок.

  -Да как так то, ты кто вообще такой?

  -Смысле?- в недоумении поднял он бровь.

  -Да не могут простые солдаты такое вытворять!- немного психованно воскликнул я.

  -Откуда тебе знать, что они могут, а чего нет?- вопросом на вопрос ответил он,- да и кто сказал, что мы обычные?- с ухмылкой он отвернулся.

  Скрипнув зубами от злости, решил подраться еще с кем то, все же злость требовала выхода. Но неожиданно был остановлен голосом Туска.

  -Брось палку на землю, тебе тренироваться с копьем не надо, ты займешься мечным боем,- подумав, добавил,- а так, как ты владеешь обеими руками, то будешь обучаться двойному бою.

  -Но зачем?- потрясенно спросил я.

  Все что мне было известно о двойном бое, так это то, что солдаты его не используют. Несомненно, боец, умело орудующий двумя клинками, опасный противник. Можно даже сказать один из самых опасных, если боец конечно действительно умелый. Но вот два клинка в армии это верная смерть, можно победить тысячу противников на дуэлях, но в поле, солдат бес щита - мертвый солдат. Каково бы не было мастерство человека в обращении с оружием, но десяток стрел пущенных одновременно еще никому отбить не удалось.

  -Затем,- грозно ответил десятник, подходя ко мне поближе,- что ты, боец, не попадешь на фронт. Затем, что тебя не захлестнет волна стрел, за тем, что на тебе будут отличные доспехи, которые при правильном использовании защитят тебя от стрел противника, за тем, что я так сказал!- весомо сказал он и неожиданно, резко и быстр, ударил в грудь.

  Среагировать я не успел, слишком быстро он перешел от слов к бою.

  От удара воздух покинул лёгкие, а мне пришлось сделать пару шагов назад, после чего я закашлялся. Боли как таковой особо не было, скорее неприятные ощущения.

  -Это тебе урок, чтобы не забывал, с кем говоришь!- спокойно добавил он.

  Дальше мне подобрали две палки, одинакового размера. Мне почему-то казалось, что они должны отличаться. После чего, мастер показал мне пару основных стоек и ударов и оставил тренироваться в одиночестве. Наказав провести пять сотен ударов.

  День выдался насыщенным. Нас прогнали по всем упражнениям. Где мне больше всего понравился рукопашный бой. На нем мастер показал, что если на копьях крепость его тела это не особо решающее преимущество, то на кулаках у меня даже шанса нет. К концу спарринга мое тело в хаотичном порядке украшали синяки. Далее, нас поставили напротив столбов, дав задание произвести сотню ударов. От чего у большинства начали кровоточить кулаки. Кто пытался жульничать или бить в пол силы, сам оказывался бит всеведущим десятником.

  Еще одним интересным моментом было упражнение, с кручением бревна. Нас стоит сказать пожалели. Так как бревна были очищены от коры нашими предшественниками. Перед этим упражнением, нам дали непонятную склизкую мазь, заставив натереть ей корпус. Виртуозно вращать бревно от нас не требовалось. Нам лишь показали десяток начальных движений и перехватов.

  Упражнение хоть и было не особо сложным, но при отсутствии навыка постоянно выливалось в неприятности. Так один из ребят не удержав бревно, уронил то себе на ногу, второй задел бревном Олга, от чего тот упал. Удар пришелся в плечо, другу повезло, что все ограничилось лишь сильным ушибом. После последнего инцидента, нас обматерили и развели на десяток метров друг от друга.

  У меня движения вроде бы получались, тут главное было не двигать бревно руками, а продолжать движение корпусом. Но была небольшая проблемка, бревно, пускай и ошкуренное, стирало кожу с силой рубанка. Через десяток минут кожа в местах наиболее частых соприкосновений с бревном покраснела, образовались болезненные натертости. Стало понятно, еще десяток минут, и кожа начнет кровоточить.

  После упражнений мы отправились в лагерь, там были накормлены и вновь обмазаны странными мазями.

  Отдыхать нас оставили на час, не больше.

  После чего началась мишура, собрав весь отряд, лейтенант выдвинул речь. Общий смысл оной укрывался под морем мата и оскорблений, но суть была в том, что мы не стадо баранов, а войсковое подразделение и передвигаться должны соответственно.

  Нет, маршировать нас не учили, зато учили держать построение и передвигаться четкими группами, по два ряда в пять человек.

  Теперь всегда, кроме как во время отдыха мы должны были именно так. Для закрепления навыка нас заставили бегать, падать, ползать, перебираться через ров и прочее. Если кто-то из ребят лажал, его десяток вновь выполнял задание. Так из-за меня например нам пришлось ползти еще сотню метров. Меня бы наверно возненавидели, но на каждом упражнении вновь кто-то сбивался, так что все отнеслись хоть и со злостью, но без агрессии.

  Такими упражнениями мы были заняты вплотную до вечера. После чего нас накормили и замученных, но накормленных повели на стирку и помывку.

  Наконец добравшись до палатки, я рухнул без сил. Многочисленные синяки болели, мышцы, получившие чрезмерную нагрузку, отказывались работать. Перед тем как заснуть успел лишь подумать, что с таким графиком занятий у меня не получится толком развивать навыки, полученные от деда.

  'Непорядок, надо с этим что-то делать!'- подумал я и отключился.

  Следующая декада ничем особо не отличалась от первого дня тренировок. Каждый день все упражнения повторялись, только постепенно увеличивалась их длительность. Как ни странно, организм вполне усваивал нагрузку и перенапряжения не было. Даже бревно уже не причиняло столько неприятностей как в первые дни. Единственное что все так же было безрезультатно, это двурукий бой. На второй день занятий Туск пояснил мне мою ошибку.

  -Сейчас я научу тебя основному правилу двурукого боя,- с хитрой усмешкой сказал он, выходя в круг.

  -Но,- я кивнул на его свободную правую руку.

  -Нападай,- не стал он ничего объяснять.

  Я произвел простейший удар двумя клинками с обеих сторон. Но наставник подставил свой клинок под мои мечи и в длинном, стелящемся над землей выпаде пробил кулаком мне в челюсть.

  Перед глазами мелькнуло небо, а спина больно приложилась о твердь. Челюсть ужасно болела, но прикоснувшись к ней, облегченно выдохнул:

  -Не сломал.

  Поднявшись на ноги, направился за левым клинком, вылетевшим при падении.

  - Хотя какой это к черту клинок,- зло сплюнул я, подбирая с земли палку. Чье сходство с клинком ограничивалось лишь размерами.

  -Ну как, усвоил урок?- ехидно спросил десятник.

  -Так точно господин десятник,- бодро гаркнул я. Первая неделя тренировок показала, что даже если ты не понял или не согласен, то лучше оставить свое мнение при себе. Что собственно я сейчас и сделал.

  -Да нихрена ты не понял, осел безухий,- гаркнул тот в ответ,- урок был таков: Двурукий бой, это не владение двумя клинками! Это владение обеими руками. Грамотный двурукий боец может сражаться чем угодно, может парными мечами, можем щитом и мечом, может двумя щитами!