— Пожалуй, мне лучше исчезнуть в каюте и переодеться, – сказала диверсантка. – Все потихоньку устаканивается, а я как-то неуместно выгляжу.

— Конечно. Я думал вам просто нравится демонстрировать фигуру и отличную спортивную форму, – удивился шеф.

В крошечных каютах оказалось душно, богато, порядком намусорено, но безлюдно, да и выбор тряпья имелся неплохой. Диверсантка оделась и принялась смывать с лица остатки боевого крема. Качалась лампа над рукомойником – довольно удобным – остальные удобства, пусть и в довольно экзотическом исполнении, здесь тоже имелись. Недурная яхта для круиза по местам древнеегипетской археологической славы. Взяли кораблик, вполне получилось.

Катрин привела себя в порядок, поднялась на палубу. Здесь все шло по плану, переводчица тоже освоилась, деловито наблюдала за работами.

— Стараются? – осведомилась архе-зэка. – Бодры?

— Так да. Вот это рейс – по вашему «шкипер», – указала Анис. – Это есть его помощник, мустамель.

— Чудно. Как этот бывший речной монитор именуется?

— Его называть… Трудный игра слов. В переводе будет – «Легок Шеп»… или «Легкая Шеп».  Команда из Луксора. Мы обещали им платить вдвойне.

— Раз обещали, значит, заплатим. По-крайней мере, пусть верят. Что-то тебя опять в дрожь бросило? Отлично держалась, и на тебе.

Четырнадцатый день месяца термидора

ПфБах! Почти попадание – волна взметнула дредноут, мелькнув мясисто-розовым трюмом, он перевернулся неповрежденный и притворился зеленовато-черной камуфляжной субмариной. Покачивалась, теряясь в волне, покатая рубка…

Хотелось сплюнуть за борт, но было неловко. Все-таки воспитанная служанка, уроженка дикой, но гордой Монтенегры. И опять смазала с жалких пятнадцати метров. Зрители с соседнего судна сочувственно молчали, экипаж «Летучей Шеп» вообще старался быть немногословным – здесь высокую «служанку» попросту боялись. Ладно… Катрин подняла второй пистолет…

Вроде бы плевое дело. Прицельные приспособления упрощенные, но точно выставленные, доступные пониманию любой идиотки. И вообще эта пара пистолетов недурна, разве что насечка на рукоятях чересчур мелкая, да и без чеканки можно было обойтись, но ведь качественное оружие. И какого фига…

ПфБах! Взметнулись обломки зеленоватой «бортовой обшивки» и брызги, субмарина лопнула и попыталась затонуть. С соседней дахабьи донеслись аплодисменты. Издеваются вояки. Впрочем, они не со зла. Катрин отсалютовала пустыми пистолетами и пошла в каюту перезаряжаться.

Дремлющий в проходной каютке Вейль заворочался, пробормотал насчет «громыхающих садисток».

— Да! – подтвердила малоуспешная снайперша. – Предаюсь излюбленному пороку, ибо у меня свободное от службы время. А в контракте вообще не упоминалось, что тут требуется тихая мазохистка. Раньше нужно было думать, терпите теперь.

«Спящий» промычал, что он потерпел бы, но беспокоится о запасах пороха на борту, они явно иссякают, а до войны еще и не доплыли.

— Свой порох расстреливаю, честно награбленный. И вообще, шеф, у меня что-то с руками. Попадания: пятьдесят на пятьдесят – это ненормально, – призналась Катрин.

Вейль приоткрыл один глаз:

— У меня примерно так же. Стоит ли беспокоиться? Затяжную траншейную перестрелку нам не вести, а при стрельбе в упор вы не промажете. На крайний случай имеются револьверы. Отриньте ваше религиозные предрассудки и вооружитесь многозарядным достижением цивилизации. Напоминаю: даже с учетом осечек скорострельность гораздо выше.

Катрин поморщилась и протиснулась в свои апартаменты. В каюте поддерживалась достойная благородная атмосфера. Резная ширма, узорчатые решетки, подушки, пропахшие крепкими благовониями (шпионское обоняние уже притерпелось). После захвата «Легкой Шеп» опытная Анис оказала неоценимую помощь в наведении порядка. Собственно, безносая девчонка этот порядок и наводила. На борту оказалось много колоритных специфических штуковин и приспособлений местного производства, непростых в пользовании, но продуманных и небесполезных. Один способ зажигания и подвешивания ламп чего стоит. В общем, Анис вполне оправдывала получаемый паек, да и вообще оказалась прекрасной, ненавязчивой компаньонкой. Вон – скрутилась в клубочек на койке-кушетке, делает вид, что книгой увлечена и вообще ее нет.

Катрин села за столик с раздвинутыми по углам чужими банками-склянками косметики и иного женского, внезапно унаследованного вместе с этим гаремным гнездом-загоном. Впрочем, пистолеты на инкрустированной столешнице выглядели уместными – все же странный дизайнерский век на дворе истекает: оружие и расчески делали одинаково старательно и надежно. Берем шомпол…

К дульнозарядности, подбору и регулировке кремней, хитростям пороховой полки и прочей архаике Катрин за эти дни вполне попривыкла, и, собственно за архаику уже не считала. Вникнуть и прочувствовать старо-новое оружие не так уж сложно. Окутывающее после выстрела удушливое облако и непривычная вонь дымного пороха перестали раздражать, заряжать приноровилась (до здешней уставной нормы скорозарядности вряд ли удалось дотянуть, но приблизилась к нижней границе, это да). Но точность пальбы… увы-увы. Может, это последствие мерзкого отравления?

Пальцы не дрожат, но кто знает эти современные медикаменты, вот взяли да и разрегулировали стрелковую концентрацию. При случае нужно будет коновалу-«Кресту» еще разок морду набить. Пока что доктор и остальная научная группа под предводительством профессора де Монтозан путешествовала отдельно: на «Неаполе», где собственно и было отведено место транспортировки ученых согласно распоряжению здешнего армейского командования. На внезапно подоспевшую «Шеп» загрузили экспедиционное оборудование и провизию, сослали сомнительных девиц-служанок и пристроили начальника охраны для присмотра за ними. Профессор полагала, что на спешно переименованном, вооруженном и вместительном «Неаполе» (до захвата носившем длинное труднопроизносимое арабское имя) в компании офицеров она и важнейшие исследовательские записи находятся в полной безопасности. Кто б возражал…

Вообще пока путешествие не выглядело особо «путешественным». Флотилии не удалось особо удалиться от Каира – бултыхались практически на месте. Давала себя знать спешка в формировании: часть экипажей флотилии оказалась попросту не укомплектована, централизованному руководству командора Донзело сборище барок поддавалось с трудом. Два десятка разномастных дахабьий (орудия установлены лишь на четырех судах), команды сплошь местные, арабские, малонадежные. Назначенные на крупные барки французы-командиры еще не полностью разобрались с возможностями вверенных им судов, недопонимание давало себя знать через раз. Троих матросов уже расстреляли. Но в большей степени медлительность движения флотилии была связана с действиями сухопутной составляющей военной экспедиции.

По догадкам Катрин стратегический замысел столь скоропалительного выступления дивизии генерала Дезе был прост: начать преследование незамедлительно, не дать оторваться командно-штабной группе Мурад-бея, висеть на плечах, настигнуть и разбить ядро противника до подхода к мамлюкам подкреплений, не позволив серьезно укрепиться в Сиуте или у какой-либо иной приличной опорной базе. В пользу этого смелого решения играло несколько обстоятельств: во время Битвы у Пирамид враг не успел сжечь большую часть египетской флотилии – внезапным и великолепным по дерзости штурмом множество судов было захвачено французскими десантниками. Трофейные запасы пороха и провизии оказались чрезвычайно значительными. Немало было взято железных арабских и турецких пушек, но их качество внушало французским канонирам обоснованное сомнение. В целом, обстановка на речном фронте для Наполеона складывалась много лучше, чем в классическом варианте, в общих чертах знакомом архе-служанке. Но теперь возникло много вопросов по навигационной составляющей, связанной с уровнем воды в Ниле, попутными ветрами и иными реалиями. Французы заставили об этом поразмыслить плененных шкиперов-рейсов. Выбор между виселицей и приличным вознаграждением за успешный провод судов – заставлял рейсов многое припомнить.