— Я не могу, – вполне серьезно сообщил шеф. – У меня есть дело, и вообще в этом направлении все обстоит довольно сложно. Вас утешит уверенность, что мне не уйти от возмездия?

— Нет, не утешит. Есть мнение, что лучше ускорить события. Иначе вновь погибнут непричастные люди.

— Черт возьми, Катрин, да что вам эти люди?! И потом откуда люди? Здесь пустыня, вы и я – все. У вас же нет сомнений, что вы мне очень нужны? О, если вы об этих арабах, так они скорее двуногое приложение к ожидающим нас верблюдам, чем истинно люди. Проводят и уйдут.

— Не могу согласиться. Вы, Вейль, лжете как дышите.

— Зачем мне лгать? – обиделся шеф. – Да, я не всегда говорю все и сразу, но воспитанные люди именно так и делают. К чему перегружать окружающих ненужной информацией? Я тактичен и предусмотрителен. Поэтому и напоминаю – если вы сейчас метнете в меня нож, и я не успею уклониться – у вас будут неприятности.

— Какие, к примеру?

Шеф хмыкнул:

— Катрин, вы вызываете симпатию своей наивностью. Это все молодость. Это пройдет. Неужели вы думаете, что я начну пугать вас меткой пулей, выкалыванием глаз и прочими банальными вещами? Вы этого не боитесь, да и вообще что проку в поединке профессиональных людей? Мы же не в кино. У меня есть дело, у вас тоже дело. Вы хотите вернуться домой и никого там не огорчить. Можете не верить, но я хорошо понимаю ваши побуждения. Я вам сочувствую. Но у вас могут возникнуть сложности. Нет, я педантично выполняю договоренность – на базе вас ждет та записка, подтверждающая и гарантирующая. Но если вы вернетесь в одиночестве, или в сопровождении этого лощеного мальчишки… Кстати, что там с профессором? Надеюсь, сабля или пуля не миновали надоедливую ученую курицу? Впрочем, не будем отвлекаться. Итак, вернуться на базу недостаточно, нужно создать впечатление, что экспедиция завершилась относительно благополучно. Вы понимаете?

— Вроде бы. Но не совсем.

— Верно, честность – лучшая политика. Представим: ушло два десятка авантюристов, вернулось лишь двое. Хорошо, трое – к милой вонючей собачке особых претензий не возникнет. А вот к вам двоим…

Катрин начала осознавать. Шеф радостно закивал:

— Верно-верно. Вы девушка на удивление милосердная, склонная спасать испорченных мальчиков и безобразных собак. И вам выдается отличный шанс помочь группе замечательных людей: трудяг-механиков и бездельников-переводчиков. Неужели вы их бросите?!

— Вот вы дерьмо, Вейль… Где они?

Шеф пожал плечами:

— Откуда мне знать? Имею кое-какие предположения о сбое в программе Прыжка, но это всего лишь предположения. Необходимо их проанализировать, просчитать варианты, утвердиться в своих догадках. Но пока не выполнена основная задача экспедиции, мне дьявольски трудно сосредоточиться на второстепенных деталях.

— Понятно. И гарантий, конечно, никаких.

— Катрин, вы несправедливы,  – проникновенно заявил шеф. – Мы с вами проделали длинный путь, порой сражались плечом к плечу, и я вас никогда не подводил. Лично вас, Кольт. Вы мне нравитесь, причем без всякого орального секса. Давайте доведем дело до конца. Я не надеюсь, что вы мне начнете доверять, или простите гибель несчастных вояк в Асуане. Но мы подумаем о еще живых людях и продолжим сотрудничество. Тут уже недолго осталось. Покурите, подумайте минуты  три-четыре. Дать вам сигару? Я берег именно для подобного момента…

Дым драл горло. Хороший дым, кубинский, но сейчас об Острове Свободы думать было тяжко. Живут люди, а ты тут с сумасшедшими мерзавцами сотрудничаешь. А что поделать… В былые годы Катрин решила бы проблему радикально и не мучилась.  Но тогда свободная девушка только за себя отвечала. Сейчас все сложнее, и смерть сукиного кота уже не кажется однозначной победой. Насчет решивших вернуться и, видимо, «недовернувшихся» членов экспедиции шеф не врет. Подстраховаться и всецело использовать сложившиеся обстоятельства к личной пользе вполне в его логике. Но дело не только в этом. Какова цель Вейля? И еще сны… То, что кажется снами. Шпионка чувствовала, что это важно. Слепое и интуитивное предчувствие, но кому как не бродячей наемнице верить в подобные глупости? Идти нужно. Знала же об этом еще до разговора. Ликвидировать шефа – чересчур простая и соблазнительная идея. Случаются задачи с элементарными решениями, но тут-то…

Катрин ткнула едва начатую сигару в песок. Потом покурим, потом покаемся, перед стареньким богом искренне извинимся. Он, кстати, где-то рядом, в этом Вейль прав. Знает ли шеф, что боги не нуждаются в многословных пояснениях, извинениях и предоставлении нотариально заверенных документов о чистоте помыслов паломников? Должен догадываться, ибо не глуп. Но какого же тогда…

Архе-зэка встала. Вейль одобрительно закивал, подошел:

— Я верил в вас, Катрин. А раз мы вернули взаимопонимание, скажите нашим драгоценным спутникам, что им лучше возвратиться в город. Нам они абсолютно не нужны.

— Вы уверены? Вы как с этими славными арабами общаетесь? Переводчик точно не потребуется?

— Тот парень, что пониже ростом, немного болтает по-английски. Не особо чисто, но понять можно.

— Мало ли что он наговорит. Вы ему так доверяете?

Шеф пожал плечами:

— Я всегда верю людям – я же цивилизованный человек.

— Не сомневаюсь. Но доверять сразу двум независимым толмачам будет с вашей стороны гораздо великодушнее. Кроме того, девчонка и вояка добровольно назад не повернут. Они ваши коллеги.

— В каком смысле? – несколько удивился шеф.

— Паломники-параноики. Им туда же нужно.

— Катрин, не смешите.

— Даже не думала. Ликвидировать мы их не будем, пусть идут. Лично мне с дублирующим переводчиком будет куда поспокойнее.

Вейль на миг задумался и согласился:

— Как скажете. Доверяю вашей интуиции. Но мальчишка и омерзительная собачонка нам тоже жизненно необходимы?

— Откуда мне знать? Но в приличной экспедиции должен наличествовать научный секретарь. Пусть запечатлеет ваш безумный подвиг. Или вы скромностью страдаете?

— Не страдаю. Просто хотел проявить человеколюбие – ваш Алекс, скорее всего, через день-два сдохнет. Тут у нас, видите ли, настоящая пустыня.

— Мальчишка о пустыне догадывается. Его выбор.

— Собачонка тоже догадывается? Катрин, будьте благоразумны – давайте ее утопим. И вода рядом, и камни. Достала же всех, тварь безмозглая.

— Еще чего! С какой стати бедняжку топить? Может, я ее в дар и жертву хочу преподнести? Я девушка ретроградная, к богам в гости с пустыми руками не хожу. Собака ценная и уникальная, такой во всем Египте больше нет.

Крысо-сокровище, валявшееся у ног Анис и явно не способное слышать негромкий разговор, гордо задрало задние лапы. Вейль неожиданно хихикнул:

— Катрин, я поражаюсь – вы идеально подходите для этой экспедиции. Обещаю, если мы дойдем до конца, я сделаю все от меня зависящее, чтобы вас достойно отблагодарить.

Звучало обещание шефа неоднозначно, но тут уж ничего не поделаешь. Архе-зэка надеялась, что эндшпиль все же удастся разыграть на равных.

Брели вдоль Нила, временами слегка отклоняясь от пустынного берега. Солнце набирало силу, ремень штуцера высох и уже начал натирать шпионское плечо. Катрин двигалась замыкающей. Идти в пустыню совершенно не хотелось. Проклятый прогресс. Жили же боги раньше в приличных оазисах, прохладных храмах и иных цивилизованных местах. Хорошие времена были, да кончились.

Идущая впереди Анис обернулась и прошептала:

— Я думать, вы его сразу голов рубить.

— Не вышло. Он мне кое-что должен. А про «голов рубить» вообще помалкивай. Мы, как истинно цивилизованные люди, такого вслух не говорим.

— Мы с капрал – не цивилизованные, – сообщила переводчица. – Мы ему не доверять.

— Неужели? Ну, можете доверять Дикси – чистосердечнейшее существо. И насчет пожрать, и насчет нассать – полнейшая искренность.