Портрис ушел, а вот я задумался: граф дает понять, что знает все о наших планах, а это мне совершенно не нравится…

Еще не рассвело, а мне пришлось тащиться к месту скопления товаров, предназначенных для школы. Креун поднял меня ни свет ни заря и теперь нудно читал мне нотацию:

– Вот идешь и ничего не видишь! Мог бы на Вороне домчаться.

– Слишком народа много, – подавив зевок, ответил я.

Для такой рани столица прямо бурлит от людского потока, который стремится выйти из города в южные ворота. Те не могут справиться с таким наплывом, и произошел затор. Последние десять метров я преодолевал минуту, так и к обеду не дойдем. Что-то начинаю опасаться за начало приема, как бы не сорвался.

– А стражу-то твоему каково? Он летит в пяти метрах над тобой и в любой момент придет на помощь, но он не защитит от предательского удара!

– Слушай, вокруг меня не менее семи артефактчиков, увешанных боевыми и защитными артефактами, причем активированными! – Сон медленно сходит и появляется трезвость мысли.

Взяв меня в кольцо, люди Кулара обеспечивают мою безопасность. Да, это не подчиненные Портриса, артефактчики такого ранга и с такими артефактами не могут подчиняться главе тайного сыска. Впрочем, ничего против этого не имею, еще и Кин под защитой – совсем спокойно. И все же чего опасаются? Раскинул магическую сеть и быстренько ее свернул – слишком много народа, и заклинание ощутимо потянуло энергию из источника. Вроде бы враждебно настроенных аур не засек. А вот расход энергии насторожил: раньше я такого не замечал, считая, что заклинание сети использует энергию лишь при активации.

– Рэн, мне тут мысль одна пришла… – начал дух школы и замолчал.

– Какая? – подозрительно спросил я.

Хоть голову Креуну заменяет каменная стена, но мысли его посещают весьма разные и не всегда приносящие мне пользу. Нет, в итоге я от его замыслов выигрываю, но его указания часто сопровождает куча неудобств.

– Вот я прикидываю, как ты сможешь за три дня проверить столько народа. Честно говоря, меня берут сомнения, – осторожно начал тот.

– Мы же с тобой считали, – удивился я. – Три пентаграммы недаром же сделали! По моим подсчетам, все получится: человек стоит на пентаграмме секунд тридцать, потом короткая запись о его способностях и… он отправляется ожидать или разочарованный уходит, а так как три…

– Да что ты привязался к трем пентаграммам? – перебил меня дух. – С таким количеством народа? Тебе ведь придется перекинуться с каждым хотя бы парой фраз, а это время, которое ты не учитываешь! Нет, если круглосуточно осуществлять прием… Но это не дело, твой организм не выдержит такой гонки, да и не к чему она.

– Считаешь, не справлюсь?

– Справиться можно, – не стал спорить Креун, – однако подумай: вот пригласили тройку испытуемых, вот они встали в круги; происходит это не одновременно! Один круг показал способности, а два – еще нет. Что ты будешь делать? Должен же следить за остальными и…

– Хорошо, пусть будет минута на каждую тройку…

– Как минимум три! – опять не дал договорить советник. – Ты лучше меня знаешь: пока то, пока се… Три – и ни секундой меньше, от этого необходимо отталкиваться, а не от того, что это действует какой-то артефакт; ты и твои будущие ученики – живые люди, этого нельзя забывать! – яростно доказывает мне Креун.

Логика в его словах есть… Так, три минуты умножить на полторы тысячи (точного числа желающих поступить от каждого королевства еще нет, беру с запасом), это получается… э-э-э, почти трое суток?! Я даже остановился и принялся осмысливать сказанное духом. Как ни крути, а он прав, даже если сократить время втрое, то… нет, возможен только первоначальный план, когда тратится не больше минуты на тройку. Тогда со скрипом должен уложиться в отведенное время.

– И что ты предлагаешь? – задал я вопрос Креуну.

– Использовать стражей! – радостно воскликнул тот, чувствуя, что его доводы меня убедили.

– Это как?

– Десяток песчаников отправятся с тобой! Это еще выше поднимет твой статус, вопросов задавать испытуемые станут меньше – побоятся, время сократится.

– С чего время-то сократится?

– А с того, что ты будешь вести разговоры, а я сообщать тебе результат проверки претендента! Если он проверку не прошел, то один из песчаников просто выдворит неудачника, время ты вовсе не потеряешь!

План Креуна мне понравился, хоть он и не все свои замыслы озвучил, но они и так понятны. Песчаники-стражи станут не только дополнительными глазами и ушами моего советника, но и будут выполнять различные функции, одна из которых – показать силу школы. Что-то подобное и я замыслил, когда решил устроить отправку через полигон (а для местных это непроходимая пустыня) силами своих стражей. Креун лишь развил мысль и пытается извлечь максимальную выгоду. Что ж, против ничего не имею. За этими раздумьями и переговорами преодолели вместе с любопытствующим народом расстояние до стены… И когда только успели разобрать кладку? В ранее монолитной и внушительной стене зиял проем, способный пропустить в ширину пару телег или с пяток верховых. Рядом с порушенной стеной суетятся плотники и каменщики, при ближайшем рассмотрении – готовятся устанавливать ворота. Стража вяло отгоняет любопытных, а население и гости столицы так и норовят оказаться за стеной.

– Чего пешком-то? – раздался вопрос.

Улыбающийся Портрис подъехал сбоку и я его не сразу заметил.

– Решил прогуляться, да и Ворону в такой толпе не слишком удобно было бы.

– Рэн, вот скажи на милость: неужели не мог раньше сказать, что тебе потребуется проход? – спешиваясь и пожимая мне руку, спросил граф.

– Мне много еще чего может понадобиться, о чем пока и не подозреваю, – ответил я.

– Ладно, пойдем, посмотришь что и как, – пропуская меня вперед и делая какие-то знаки страже, усмехнулся тот.

Н-да, такого не ожидал никак. Десятки груженых телег уже находятся за стеной. Колеса увязли в песке, а Маркен задумчиво чешет затылок и носком сапога пытается откопать колесо.

– Справишься? – тихо шепчет Портрис.

Его вопрос переадресую духу школы, но тот заверяет, что проблем не видит: по три стража на телегу – и через сутки или двое подвалы школы пополнятся припасами.

– Должны, – не очень уверенно ответил я графу, дух не слишком меня убедил.

– Ваша светлость, – ко мне подошел Маркен, – груз готов к отправке. Пришлось потрудиться, чтобы разместить его у стены, в данном месте песок слежавшийся, но и тут лошади еле справились, пришлось чуть ли не на руках устанавливать телеги. Пару метров вглубь пустыни и… там песок не выдерживает такой тяжести, телеги в него проваливаются.

– Ничего, все в порядке, – улыбнулся ему, а у самого кошки на душе скребут: а ну как не справятся стражи? Позору-то будет! По всей видимости, похожие мысли витают в головах моих собеседников. Они скептически окидывают взглядом окружающее нас пространство.

За стеной послышались радостные приветствия – король Куласы пожаловал. Кулар, в окружении свиты и охраны, въехал в проем стены и осмотрелся, что-то бросил своим приближенным и направился к нам, свита его осталась на месте. Да, Маркен прав: песок просто так не преодолеешь. Вот конь короля стал с трудом переставлять ноги, и Кулар вынужденно спешился. Недоверчиво хмыкнул и направился к нашей троице, которая синхронно склонила головы перед королевской особой.

– Ты собрался перетащить телеги через пустыню? – вместо приветствия спросил король, обведя рукой горизонт, на котором вдали виднелась пара деревьев, и, куда ни кинь взгляд, – песок.

Очередной рев толпы, на этот раз восторженных криков не слышно. Мы с интересом смотрим в сторону будущих ворот в стене: на лохматой и невысокой лошади показывается хан. Влабор расслабленно сидит на лошадке, при виде пустыни на его лице расцветает улыбка: как будто встретился с любимой после долгой разлуки. Аура хана довольна и безмятежна, от синяков и порезов следа не осталось. Свита короля рассыпается в стороны, хан не собирается их объезжать и правит к нам по короткому пути. Лошади придворных и охраны закапываются в песок, несколько из них падают – поднимается настоящий гвалт. Влабор не обращает ни на что внимания, а его лошадка уверенно переставляет свои широкие копыта и не думает утопать в песке.