— Тут и понимать нечего. Ты порвешь меня в клочья, если я буду недостаточно с ней любезен. Это же классика жанра. А я еще могу отличить влюбленного пса, когда вижу. Одного не могу понять за всей этой патетикой. Ты её хотя бы трахнул? Нет. Не говори. Дай я угадаю. Скорее всего, ты не заслужил доступа к телу, иначе бы продолжал хранить ей верность вне зависимости от того, кого она обслуживает….

Произнося это, он лениво встал и, отвернувшись к бару. Звякнул стеклом, наливая себе выпить. Он услышал щелчок затвора и улыбнулся, поворачиваясь всем телом. Инстинкты и навыки работали вне зависимости от попыток мозга их забыть. Но помимо самого факта наличия пистолета в руках Лешего ничего не изменилось. Даже выражение лица осталось прежним. Равнодушно-презрительным. Мужчина аккуратно положил оружие на стол и ответил.

— Вас удивит. Но мне действительно нет дела до того, с кем она спит и почему. А вам я хочу оставить пистолет. И совет. Застрелитесь, если вас посетит мысль её обидеть. Так действительно будет проще и сэкономит нам всем время.

В этой простой и незамысловатой угрозе было что-то первобытное, как сама смерть. Удивление заставило влиятельного и уверенного в себе принца поднять брови.

— Ты действительно не догоняешь? Кто я и кто вы с ней…

— А мне и не надо. Достаточно найти твое горло, если придет время. Оно точно такое же, как и всех остальных людей. А последствия меня не беспокоят. Так что ты оборачивайся чаще и следи за тем, что делаешь и говоришь.

Сама ситуация была странной. Как во сне. Он пытается говорить, но собеседник не реагирует ни на смысл слов, ни на артикуляцию губ. Оставалось только кивнуть и сделать еще глоток из стакана. Миры рушились и оставались прежними. На старом, незаметном для глаз фундаменте вырастали новые призрачные конструкции, меняя только внешние контуры башен. Но это создавало и новые возможности, трансформируя планы и оценки во всём диапазоне от «всё пропало» до «можно работать» в течение секунд. А значит и план на сегодня можно переписать набело.

Она стояла в центре его офиса, получив полные права на управление зданием. Это было до удивления просто, так что заставляло ощущать неприятное ожидание жесткой посадки. Леший, вернувшись после аудиенции, бесстрастно кивнул. Так или иначе, но формальности улажены. Осталось собственно работа, в которой на этот раз выдающимися были только наглость и объемы.

— Зои. Алексей. Будьте добры помогите скоординировать охрану и техников. Ребята внизу уже начали разгружать оборудование. Им нужен доступ во все помещения, которые они попросят и сопровождение.

— Конечно, мадам. Мы сейчас всё организуем. Есть какие-то дополнительные просьбы?

— Да. Рабочий день в офисе уже начался?

— В некотором смысле. Сегодня воскресенье, но после того, как были вызваны юристы и часть обслуживающего персонала — люди начали собираться. Слухи расходятся быстро.

— Тогда специалистам потребуется ваше сопровождение, чтобы не возникло недоразумений.

Крики возмущения, напоминавшие неуверенные возгласы «полиция» и «грабят», уже доносились из коридоров. Но что помощник генерального кивнула, постаравшись спрятать улыбку. В предложении утихомирить сотрудников была здоровая возможность отомстить всем, кто шептался по углам и предсказывал их быстрое падение после смены руководства. Рядом со спокойными охранниками Лешего можно было говорить людям всё, что о них думаешь.

— Да. Но вам тоже может потребоваться моя помощь. — Попытался увильнуть Алексей, но русалка лишь мягко улыбнулась и покачала головой.

— Я разберусь. Поработаю здесь с бумагами. А вы пока занимайтесь.

После всех волнений и ночных совещаний оставалось только ждать пока пройдет зачистка здания. Всё остальное не имело значения. Разве что послушать чужой разговор, который засёк напарник. Голоса в эфире она могла распознать без дополнительных подсказок.

— Мой сын действительно её нанял? — Голос пожилой женщины был усталым и высокомерно спокойным.

— Да. Бумаги подписаны с незначительными изменениями. Все ваши пожелания учтены. Её данные зафиксированы. И всё равно меня беспокоит, что вы этому не помешали.

— Тебе стоит меньше думать. Меня беспокоит только точность твоих данных, а уж точно не выводы. Она спит с моим сыном?

— Насколько я вижу — нет.

— А как он сам? Он понимает твою роль в этом фарсе?

— Нет. С его стороны всё ограничилось странными вопросами о семье. И предложением докладывать ему в первую очередь.

— И что ты ответил?

— Я верен вам. Как и всегда. — В этой фразе явно было больше уверенности, чем человек мог предъявить. Но и врать ему было тяжело, учитывая, что хозяйка слышала почти все, что творилось в кабинете её сына.

— Она все-таки привлекла его сильнее, чем он хочет признать, раз он решился на подобный блеф.

Русалка улыбнулась формулировке. Мадам действительно плохо знает своего сына, раз говорит так. Но проблемы внутри семьи пока не настолько существенны.

— Возможно, всё так и есть. Но сейчас между ними только деловые отношения. Слишком всё официально и с присмотром её охраны.

— Она не дура. Но это ей всё равно не поможет после того как она настолько засветилась. Долго еще этот аудит продлится?

— Срок в договоре не ограничен, но я не думаю, что больше полугода.

— Понятно. Дальше будешь сообщать данные через секретаря. Не рискуй и не делай своих идиотских предположений. В конце недели заезжай на обед. Приглашения будут завтра.

— Да мадам. Сочту за честь.

Никаких имен и шпионских заморочек. Мадам действительно далека от мысли насколько её подставил сын. Хотя это еще нужно посмотреть, кто тут заблуждается. Королева в интерпретации происходящего в своих владениях или нищенка, забравшаяся к ней во двор после нескольких лет бесплотных попыток. Но мысли об этом стоило гнать подальше. Особенно учитывая, что она сама отказалась от ребят Лешего.

— Вы услышали что-то настолько смешное, что даже улыбнулись по-человечески. Это достижение в рамках нашего общения за прошедшие дни.

Принц умел передвигаться бесшумно и видеть то, что ему видеть не следовало. А подобный талант нельзя оставлять без присмотра. Но, учитывая, что сейчас он был достаточно далеко и перестал изображать из себя безумно влюбленного, она поддержала разговор даже с радостью.

— А вы умеете говорить комплименты. Если закрыть глаза на их двусмысленность, то их честность меня тоже удивляет. Вы прочли план работ?

— Да. Он странный. Но обсуждать вы его всё равно не будете?

— Не буду.

Она поёжилась и накинула на плечи палантин, покрытый узорами, похожими на морозную вязь на замерзших стеклах. Пустой конференц-зал, в которым они сидели, был на удивление неуютен.

— Может, тогда хотя бы мой кабинет займете? Здесь климат-контроль барахлит. То сахару устраивает, то ледниковый период. Зои несколько раз ругалась с обслуживающим персоналом по этому поводу. Говорят, что виноваты ошибки при проектировании здания.

— Нет. Всё в порядке. Пока здание не зачистят от подслушивающих устройств… здесь безопаснее всего.

— А вы не будете против, если я тоже здесь посижу? Никогда жучков не любил.

— Это ваше здание. Вы можете находиться, где захотите.

В ответ на её спокойное движение плеч мужчина улыбнулся и ответил не в тему:

— Вот и хорошо. Тогда поговорим о чае. Вы какой предпочитаете?

— Хороший.

Расхохотавшись, он вышел в смежную комнату и начал шелестеть какими-то пакетами. Стучать посудой и демонстративно игнорировать удивленные взгляды сотрудников. Нескольких тихих фраз хватило, чтобы они поняли происходящее и начали помогать. Через несколько минут девушка с круглыми глазами в кружевном переднике принесла небольшую салфетку и начала сервировать угол стола. Аккуратные немного старомодные чашки с блюдцами. Тонкие полупрозрачные ломтики лимона на изящной тарелочке. Печенье даже на вид хрустящее и безнадежно тающее от прикосновения. Маленькие кремовые безе с темными вкраплениями ореховой крошки.