—    Поразительно, — произнес Сандекер. — Просто порази­тельно. Что стало с вашей подругой Тессой?

—    Поселилась у доктора Рамиреса. Ее познания в лекар­ственных растениях будут немалым подспорьем для него. Я созвонилась с родителями, и они звали домой. Однако нуж­но еще побыть в Америке, пройти, так сказать, социальную декомпрессию. Потом можно будет вновь погрузиться в во­доворот жизни Сан-Пауло. Кстати, работу, прерванную де­сять лет назад, я собираюсь возобновить. — Франсишка упря­мо сжала губы.

—    Прошлое — это не только настоящее, но еще и буду­щее, — убежденно произнес Сандекер. — Если расскажете о цели вашего полета, я постараюсь помочь и вычислить, что вас ждет впереди.

Франсишка уставилась в пустоту, словно наблюдала за со­бытиями прошлого со стороны.

— Все началось в детстве. Маленькой девочкой я уже по­нимала, что живу в очень хороших условиях, тогда как вокруг процветает нищета. Повзрослев и повидав мир, я убедилась: мой родной город — это Земля в миниатюре. Богачи сосед­ствовали с бедняками, а главная разница между богатыми и бедными нациями — то, чем изобилует земля. Вода. Пресная вода толкает вперед прогресс. Без нее нет пищи, без пищи нет воли к развитию, к улучшению жизненных условий. Страны, сидящие на нефти, большую часть заработанных денег пуска­ют на покупку или опреснение воды. Мы же принимаем сей дар как данное. Мы привыкли, что вода у нас течет из кра­на, стоит повернуть вентиль. Однако долго благоденствие не продлится. Борьба за пресную воду обострилась.

— «Водяные» споры Штатам не чужды, — заметил Санде­кер. — В былые времена за воду воевали.

— Те войны не идут ни в какое сравнение с тем, что нас ожидает, — мрачно предупредила Франсишка. — Не будет больше конфликтов из-за нефти, все перекинутся на воду. По­ложение на планете отчаянное, ресурсы из-за прироста насе­ления не возобновляются так, как прежде. Еще две тысячи лет назад пресной воды в мире было больше, а население состав­ляло всего три процента от нынешнего числа людей. Потреб­ность в воде и степень ее загрязненности растут. Даже если не принимать в расчет нынешнюю и будущие засухи, туго при­дется всем. Кое-где вода закончится полностью, и это лишь подольет масла в огонь эмиграционного кризиса. Через меж­дународные границы хлынут потоки из десятков миллионов человек. Исчезнет рыболовный промысел, окружающая среда изменится до неузнаваемости, начнутся войны, условия жиз­ни сильно ухудшатся. — Франсишка немного помолчала. — Вы, люди, чья жизнь связана с океаном, должны заметить иро­нию: нам грозит нехватка того, чем занято две трети планеты.

—    Вода, вода, одна вода, мы ничего не пьем[27], — процитиро­вал Остин «Поэму о старом моряке» Кольриджа.

—    Именно так. Но что, если бы у моряка имелась волшеб­ная палочка? Один взмах ею — и вместо ведра соленой воды у вас ведро пресной.

—    Его корабль выжил бы.

—    Теперь представьте: то же можно проделать с миллио­ном ведер.

—    Глобальный кризис будет решен, — сказал Остин. — Примерно семьдесят процентов населения планеты живет в пятидесяти милях от океана.

—    Правильно, — повеселела Франсишка.

—    Хотите сказать, у вас есть такая волшебная палочка?

—    Нечто сравнимое по силе. Я разработала революцион­ный метод опреснения воды.

—    Ну, идея опреснения не нова, — заметил Сандекер.

Франсишка кивнула.

—    Соль из морской воды научились выделять еще древние греки. Опреснительные сооружения распространились по все­му миру, даже на Ближнем Востоке. Существует несколько методов, но все они дорогостоящи. В своей докторской дис­сертации я предложила совершенно новый подход, отбро­сив все известные методики. Мне хотелось разработать не­что принципиально эффективное и дешевое. Доступное бед­нейшему из фермеров, который пытается заработать на жизнь, вкалывая на пыльном клочке сухой земли. Представляете по­следствия? Вода — для всех. Пустыни превратились бы в цен­тры цивилизации.

—    Уверен, вы подумали и о негативных последствиях, — сказал Сандекер. — Подешевев, вода стимулирует развитие, прирост населения и тому подобное...

—    Об этом я думала долго и упорно, адмирал Сандекер. Имеющаяся альтернатива — куда страшнее. В обмен на право использовать мой метод нуждающаяся страна должна будет повысить свой уровень развития и цивилизованности.

— Я так понимаю, ваши исследования увенчались успехом?

— И каким! Я собиралась представить действующую мо­дель устройства по очистке воды на международной конфе­ренции. С одного конца в прибор поступает морская вода, с другого выходит пресная. При этом выделяется большое ко­личество энергии и очень мало отходов.

— Подобное устройство должно приносить миллионные прибыли.

— Да, мне поступали очень заманчивые предложения. Со­гласившись на них, я стала бы невероятно богатой, однако свое изобретение я собиралась подарить миру.

— Щедро. Говорите, вам поступали предложения? Выхо­дит, о вашем методе и планах знали?

— Как только я попросила ООН посетить конференцию, секрет перестал быть секретом. — Франсишка ненадолго умолкла. — Мне до сих пор непонятно одно: о моем изобре­тении знало много людей. Если бы похитители попытались использовать устройство в личных целях, они выдали бы себя.

— Есть другой ответ, — сказал Остин. — Злоумышленни­ки намеревались похоронить результаты ваших работ, спря­тать их от человечества.

— Зачем кому-то скрывать такое благо?

— Вы молоды и кое-чего не помните, — снова включил­ся в разговор Сандекер. — Довольно давно ходили слухи об изобретателе, собравшем машину, способную проехать сот­ню миль на галлоне горячей воды. Детали несущественны. Говорят, нефтяные компании выкупили патент и скрыли его, чтобы никто не мешал им и дальше получать прибыль. По­добные истории — из разряда мифов, однако мысль вы уло­вили, так?

— Кому жаль пресной воды для бедных народов?

— Мы в своем расследовании немного обошли вас, док­тор Кабрал. Представьте чисто теоретически: вот вы получи­ли контроль над мировыми запасами пресной воды. Как вос­примете ситуацию, если появляется нечто, дарующее пресную воду всем и каждому? Бесплатно.

—    Это мое «нечто» положит конец вашей чисто теоретиче­ской монополии. Однако вопрос спорный: никому не под си­лу взять под контроль всю пресную воду.

Сандекер и Остин переглянулись. Последний — принимая эстафету у шефа — продолжил:

—    За прошедшие десять лет много чего переменилось, док­тор Кабрал. Позже мы посвятим вас в детали дела, а пока мо­жем сказать одно: гигантская всемирная организация под на­званием «Гокстад» намерена прибрать к рукам всю пресную воду в мире.

—    Невозможно!

—    Хотелось бы и мне так думать.

Взгляд Франсишки сделался твердым.

—    Значит, «Гокстад» угнал мой самолет и украл у меня де­сять лет жизни.

—    Железных доказательств нет, — ответил Остин. — Впро­чем, имеются определенные косвенные улики. Скажите, вы что-нибудь знаете о веществе под названием анасазий?

Франсишка раскрыла рот от удивления.

—    Вы, НУМА, хоть до чего-нибудь еще не добрались? — спросила она, придя в себя.

—    Жаль, но есть такие области. Мы практически ничего не знаем про анасазий. Разве что он странным образом влия­ет на атомы водорода.

—    Это-то и есть его самое важное качество. Сложный про­цесс взаимодействия водорода с анасазием лежит в основе мо­его метода. Лишь немногие знают об открытии этого элемен­та. Он очень редкий.

—    Как же вы про него узнали?

—    Совершенно случайно, из маловразумительной газетной статьи. Разрабатывая свою методику опреснения, я старалась рассмотреть процесс на молекулярном уровне или даже на атомном. Решение ускользало от меня до тех пор, пока я не наткнулась на ту самую статью. Тогда я встретилась с ее ав­тором в Лос-Аламосе. На руках у него было совсем мало ана- сазия, но ученый — едва узнав о цели моего исследования — согласился участвовать в проекте.