Поцелуй вышел бесподобным. На этот раз Агата отстраняться не стала и постепенно включалась в процесс. Девушка распалялась все сильнее и сильнее, наконец, приняв неизбежное.

— Г-рах-с-с! — издала она то ли вопль, то ли рык.

После чего вдруг толкнула меня в сторону кровати. Но без той агрессии, что я получил в прошлый раз на кухне.

— Прислужница? — приподнял я бровь.

Выступившая из-за туч луна высветила лицо Агаты, на котором проступил румянец предвкушения. Да и безумная улыбка с горящими глазами вызывали некоторое беспокойство.

— Я сама займусь вами, мастер! — выдала она, начав срывать с себя одежду.

Пижама и нижнее белье разлетались на клочки под действием аннигилирующих сил. Как и подозревал, фигура у нее оказалась без малейшего изъяна. Несколько секунд я завороженно наблюдал открывшуюся мне картину, а затем Фурия принялась за меня. Действовала прислужница агрессивно. Майка с трусами исчезли в аннигилирующих сгустках вместе с парой клочков волос в разных местах. Лишь вовремя выставленный духовный доспех уберег меня от увечий. Агата слабо себя контролировала. Напомнила мне тот бой со Сном, во время которого девушка вошла в некий режим берсерка. Только теперь дело касалось любовных утех, что вызывало определенные опасения. Мало ли какие части тела знатного подвергнутся случайной аннигиляции в процессе. Розововолосый берсерк действовала напористо.

Агата запрыгнула на меня сверху. Кровать жалобно скрипнула под весом наших тел. Сопротивляться толком Громиле ранга Фурии было сложновато. Правда, я и не особо жаждал сопротивляться, ибо альтернативные варианты могли быть намного хуже.

— Мастер уже в полной готовности? — произнесла она возбужденно, нащупав нужный инструмент. — Отлично! Кажется, эту штуку нужно сюда…

Знатный и прислужница слились воедино в страстном любовном танце. Инициативу держала Агата. Действовала девушка неумело и несколько неуклюже, но свою неопытность компенсировала страстью и аномальной силой. Она же и выгнулась дугой первой, достигнув пика наслаждения. Это было быстро, хотя мне удалось продержаться ненамного дольше.

Переведя дух, Агата продолжила двигаться, пресекая любые мои попытки перехватить инициативу. Она была похожа на голодную хищницу, дорвавшуюся до сочного куска мяса. С одной стороны, мне следовало лежать и наслаждаться процессом, но гордость знатного кричала о неправильности происходящего.

Во второй раз Агата достигла пика также на удивление быстро. Мне и сил никаких прикладывать не пришлось. Утолив первый сексуальный голод, я сумел взять себя в руки и приспособиться. Девушка начала поддаваться, перестав зажимать меня в тисках. Я, наконец, смог зарыться лицом в ее грудь, потискать за разные мягкие места и взять инициативу в свои руки. На этот раз мы достигли финала практически одновременно.

Я чувствовал небывалое удовлетворение, и не только в сексуальном плане. Все же, когда вокруг тебя крутится красивая девица с ладным телом и всячески пытается соблазнить, но в итоге обламывает — это дико раздражает. Как бы сказала мелкая, справедливость, наконец, восторжествовала!

Агата устало откинулась в постели, слегка подрагивая после пережитого.

— Ты в порядке? — уточнил я.

— Ум-фу… — произнесла она нечленораздельно.

Странно. Нет, первый опыт может дать массу впечатлений, но не до такой же степени. Тем более я, по сути, ничего и не делал. Неужто экстракт нарушил что-то в ее центре удовольствия? Или одержимость так себя проявила?

— Я еще не насытился. Готова к продолжению?

— А-фа…

В таком состоянии мне Агату еще видеть не доводилось. Разобранном, я бы сказал. Жесткая и злая Фурия превратилась в довольный комочек податливого и мягкого радостного желе. Который я мог невозбранно лапать и делать все, что мне вздумается. Границы я не переходил, тем более для меня это в каком-то смысле тоже был первый опыт. В новом теле, в новой эпохе, с новой желанной спутницей. Так что обошелся обычными ласками. И раз такое дело, решил оторваться по полной, не сильно сдерживаясь.

Вот только к следующему финалу состояние партнерши стало меня немного беспокоить. Связная речь ушла, остались лишь голые инстинкты и стоны. Порой Агата билась в чем-то вроде конвульсий от сотрясающих ее волн наслаждения. Мне в какой-то момент даже стало страшно за последствия для ее организма. А также за сохранность меня самого и вещей в номере, ибо Фурия в таком состоянии себя контролировала из рук вон плохо, что выражалось в летающих алых искрах и аннигилирующих порывах.

В итоге я решил закончить лечебно-сексуальные процедуры, разрядившись в очередной раз. Соитие между адептами, имеющими силы Громилы, отличалось от простолюдинского. Кровать наш забег выдержала, но только лишь чудом. От одежды, которая была на нас, остались жалкие обрывки. То же самое можно сказать про постельное белье и матрас. В стене рядом, на полу и на тумбе образовались специфические отметины от аннигилирующих разрядов. На шее моей вместо засоса появилась кровавая отметина — в один из моментов Фурия не сдержалась и пробила мой доспех духа. Могла ведь и голову отсечь. Опасное это удовольствие — заниматься любовью с двинутой адепткой бета ранга. Вот поэтому надо развивать свой духовный доспех.

Утерев пот, я с удовлетворением как физическим, так и от выполненного дела посмотрел на развалившуюся на моей кровати девицу. Койки в студенческом кампусе назывались одноместными, однако в одиночку знатный привык потчевать в более широкой постели. Тем более, если под боком еще и любовница возлежала. Вяло дрыгающую конечностями Фурию я отнес в ее комнату и укутал одеялом. Затем направился в душ, дабы смыть себя трудовой пот и прочие телесные жидкости.

На дворе все еще стояло ночь. Кувыркались мы не так чтобы сильно долго. В целом я остался вполне удовлетворенным, но мог еще продолжать. Этому могло быть несколько объяснений: то ли Преображенский являлся половым гигантом, то ли воздержание дало о себе знать, либо… демонический экстракт повлиял не только на мои глаза. Не сказать, чтобы изменение негативное, но все же я слегка опасался за чистоту своей крови. Не дай Поток у моих потомков хвосты вырастут. Впрочем, современных адептов хвостами и рогами не удивить.

Поведение Фурии также немного удивляло. Приятно считать себя мастером любовных утех, вот только ничего неординарного я не показывал. Скорее, это у Агаты некая гиперчувствительность. Либо влияние одержимости на конкретно ее мастера, и с другим партнером подобного не будет.

Ну, главное, чтобы ей на пользу пошло. Мне так точно пошло. Заснул я после душа моментально, укутавшись в огрызок одеяла. Спал сладким и долгим сном, пока его не прервал варварски стук в дверь.

— Ортон, опоздаешь на свою планерку, если не встанешь сейчас… — раздался голос Очкастого. — Упс, у тебя не заперто… Погоди, да здесь дыра вместо замка!

— И не говори, — зевнул я широко и потянулся. — Внутри тот еще бедлам. Дхарн с этой планеркой. Все равно герои через раз ее игрорируют.

— Можно зайти?

— Ага…

Олег присвистнул, обозрев при утреннем свете учиненный разгром. Фурия оставляла после себя специфические отметины. В спинке кровати недоставало нескольких прутьев, постельное белье перестало существовать как единое целое, а матрас находился на последнем издыхании.

— Помимо опасности, это еще и дорогое удовольствие, — оценил я ущерб.

— Это вы с Фурией куролесили ночью? — хмыкнул Олег. — Стены здесь тонкие…

— Отвратительные хоромы, недостойные наследника знатного рода, — пробурчал я.

— В обычных ВУЗах в такую комнату могут поселить вдвоем или даже вчетвером, так что мы еще неплохо устроились… Ну и разгром вы учинили.

— Эдак никакого пособия стража не напасешься, — вздохнул я.

— О, попробуй обратиться к администрации или психиатру. Фурия ведь раньше часто бузила и громила имущество академии. Мне иногда казалось, что в бюджете ДКА есть отдельная графа для компенсации ее выходок.