Так вышло и в этот раз. Жалость к себе, сменилась размышлениями о том, как выбраться из неприятной ситуации. Что если прикинуться, будто она подчинилась требованиям Самаэля? Он ее выпустит, а она при первом удобном случае сбежит. Только куда? Так далеко Ева не заглядывала. Для начала она вернется к теплой постели, горячей ванне и вкусным обедам, а там видно будет.

    Дверь камеры открылась в ту минуту, когда ее решение окончательно окрепло, будто Самаэль стоял за стеной и подслушивал ее мысли. Ева бы этому не удивилась. Кто знает, на что горазд демон?

    Ее плачевное состояние пришлось демону по вкусу.

 − Прогуляемся, грязнуля? − предложил он.

   Ева с трудом удержалась, чтобы ни показать ему язык. Да, ее с ног до головы покрывала пыль вперемешку с землей, но виноват в этом он.

 − Пошли, − поманил Самаэль. – У меня для тебя сюрприз.

 − Какой? – Ева вышла вслед за демоном из камеры. Зная Самаэля, она заранее боялась его сюрприза.

 Самаэля сопровождал фурия. Его лицо скрывал капюшон, чему Ева обрадовалась. Хотя бы не видно его водянистых глаз. К тому же фурия не пытался до нее дотронуться, а спокойно шел сзади. Ради такого случая Ева проявила покладистость. Пусть Самаэль видит, что она умеет быть послушной.

   Вместо того чтобы повести ее к лестнице, а затем наверх, Самаэль направился вглубь подземелья − к залу пыток. Дыбы, испанские сапожки и прочие пережитки инквизиции здесь заменял огонь. Его алый свет слепил глаза, но жара Ева не чувствовала. Языки пламени плясали в огромных латунных чашах. Над ними, подвешенные за ноги или за руки, корчились несчастные души. Их крики и мольбы сливались в единый гул, услышав который можно было поседеть, а то и вовсе облысеть.

  Они проходили мимо очередной чаши с пламенем, и Ева невольно отстранилась. Увидев ее страх, Самаэль схватил Еву за запястье и сунул ее руку в огонь. Она завизжала, но почти сразу умолкла. Огонь не обжигал. На ощупь он был прохладным и приятно щекотал кожу.

 − Не бойся, для живых адское пламя не опасно, − пояснил демон.

  Получив свободу, Ева спрятала руку за спину. Мало ли что. Но все же она задержалась у чаши. Ее внимание привлек каратель с сосудом в руках. Он собирал голубую ауру, сияющую вокруг страдающей души.

 − Свет раскаяния, − произнес Самаэль, встав позади Евы.

 − Я где-то его видела, − пробормотала она.

  У подножия чаши с огнем стоял кубок. Самаэль поднял его и отдал карателю. Тот наполнил его сияющей субстанцией, напоминающей одновременно и жидкость, и пар, а затем протянул кубок обратно Самаэлю, и демон одним глотком осушил его до дна. На его губах заиграла блаженная улыбка, словно он пригубил изысканное вино.

   Эта сцена освежила память Евы. На балу в честь всадников подавали такой же напиток. Ей еще тогда показалось странным, что демоны столь трепетно к нему относятся. Будто это божественный нектар. Теперь она знала, как его добывают.

   − Душа перед смертью источает нежнейший сок. Для таких, как я, нет ничего вкуснее. Энергия погибающей души способна в сотни раз увеличить силу демона, − сказал Самаэль.

 − Я думала, душа не в состоянии умереть.

 − Отчего же? Еще как в состоянии. Правда, добиться этого нелегко. Видишь ли, для того, чтобы погибнуть окончательно, душа должна сдаться. Проще говоря, пожелать смерти.

 − Ради этого вы их пытаете? Испытывая такие муки, кто угодно захочет смерти.

 Демон кивнул:

 − В целом ты права. Но тебя удивит, насколько некоторые жаждут жить. Во что бы то ни стало.

  Ева посмотрела на Самаэля. Почудилось или эти слова, в самом деле, адресованы ей?

  − Ты, наверное, хочешь пить.

   Демон, как фокусник, вынимающий кролика из шляпы, вытащил из воздуха бутылку минеральной воды. Ева с благодарностью взяла предложенную воду.

 − Не пей много, станет плохо, − предупредил Самаэль.

  Подобная отеческая забота вызвала у Евы приступ смеха, и она чуть не подавилась. Демон списал это на жажду и отобрал бутылку, пообещав вернуть ее позже.

  Ева, осмелев, спросила:

− В чем смысл нашей прогулки? Что это: демонстрация достопримечательностей или акт устрашения?

 − Ни то, ни другое, − Самаэль хитро улыбнулся, − у нашего пути есть конкретная цель. Кстати, вот и она.

   Демон указал вперед. Поначалу увиденное Еву не тронуло. Она уже смирилась с видом истязаемых душ. Тем более что помочь ничем не могла.

 − Присмотрись внимательнее. Никого не узнаешь?

  Ева последовала совету демона. К ее ужасу в одной из душ, подвешенных над адским костром, она признала маму. Вокруг нее уже появились всполохи голубого сияния, а значит, она была готова сдаться. Ева сама обрекла ее на страдания. Ведь мама приблизилась к стенам Дома ради разговора с ней.

 − Отпусти ее! Немедленно! – потребовала Ева.

 − Или что?

− Или, или…, − она судорожно искала, чем сломить сопротивление демона, − или я никогда не открою седьмую печать.

 − Мне казалось, ты и так не намерена это делать, − напомнил Самаэль.

   Еву загнали в угол. Если она откажет демону, он продолжит морить ее голодом, но это она выдержит. Теперь же от ее решения зависело существование души ее матери. Не так уж безнадежно плоха была Лиза, чтобы наказывать ее столь жестоко. Все обиды на мать отступили на второй план. Какими бы не были родители, дети всегда будут их любить.

   − Мама! – Ева бросила к Лизе, но каратель преградил ей путь. Тогда она обратилась к Самаэлю: − если ты ее отпустишь, я открою книгу.

 − Хм, − он притворился, что обдумывает предложение. – Не уверен, что я могу тебе доверять. Мы поступим так: ты откроешь книгу, а после я отпущу твою маму.

 − И все это время ты будешь мучить ее! − возмутилась Ева.

 − Потерпит.

 − Что если она умрет?

 − Давай надеяться, что этого не случится. Иначе я не смогу сдержать слово. С моей стороны это будет очень некрасиво.

  − Ты чудовище, − заключила она уже без эмоций. Ругаться и кричать не имело смысла. Самаэль четко дал понять: в этой игре ведет он. Скажет: «Танцуй, Ева», и она пустится в пляс.

  С недавних пор из-за неусыпного контроля фурий собраться вместе стало непосильной задачей. Чтобы проникнуть в библиотеку, где его ждали другие всадники, Алекс прибегнул к хитрости: отправился в соседнюю с библиотекой классную комнату. Он не видел преследующих его фурий. По части маскировки они асы, но и у них есть слабые места. Например, запах. Да, Алекс не мог разглядеть преследователей, зато он чувствовал их смрад. За долгие годы в аду он так и не приспособился к нему. Зато сами фурии, как и демоны, давно привыкли к специфическому аромату и перестали на него реагировать.

  Окна классной комнаты выходили на ту же сторону, что и окна библиотеки. Перебраться по карнизу в соседнее помещение было делом техники. У Алекса переход занял несколько минут. Из него бы получился неплохой альпинист.

  За закрытыми дверями библиотеки всадники чувствовали себя в безопасности. Здесь они могли спокойно поговорить. Первым слово взял Алекс и поведал о том, что Самаэль упрятал Еву в подземелье.

 − Откуда ты это знаешь? – всполошился Макс.

   Алекс не собирался нарушать данное Еве слово, хотя его так и подмывало рассказать «братишке» о событиях в ее спальне. Вместо этого он сказал:

 − Я был неподалеку, когда Самаэль ее уводил.

   Вика фыркнула. То ли порицая его за ложь (уж она-то в курсе, где он был), то ли борясь со смехом.

 − Ты можешь выяснить, что задумал твой отец? – поинтересовался Виталик.

 − Отныне я сирота, − мрачно откликнулся Алекс. – Самаэль мне не доверяет. Думает, я с Евой в сговоре.

 − Так и есть, − напомнила Вика.

 − И что с того? Он первым меня предал.

 − Только не надо изображать обиженного сыночка, − скривился Макс. – А то я сейчас расплачусь, глядя на твои страдания.

  Александр вскочил на ноги. Да так резво, что стул, на котором он сидел, опрокинулся и отлетел назад. Не встань Вика между ним и Максом, Алекс съездил бы ему по лицу.