— Хм, у тебя застрял кусочек бекона. Вот здесь, — он указывает на свои зубы.

Ногтем вытаскиваю его и ем, пожимая плечами.

— Да и плевать. Какая разница, правда? Видишь, я уже села в лужу перед довольно роскошным мужчиной. Чего уж теперь мне бояться? — Смеюсь я.

— Ты это делаешь специально для меня, Энрика? — Спрашивает он.

— Что именно? — Удивляюсь я.

— Выглядишь так и создаёшь нелепые ситуации. Мне не нужна жалость. Мне нужна искренность и честность, — его глаза становятся суровыми и холодными.

— Хм, ты уж прости меня, Слэйн, но ради того, чтобы потешить мужское самолюбие, я не буду выставлять себя идиоткой. Терпеть не могу зазнавшихся мужчин. Я такая, какая есть. У меня под ногтями можно даже найти грязь и мне всё равно. Я привыкла быть такой. Я могу есть пальцами и облизывать их, потому что мне плевать на то, что обо мне скажут. Хуже всё равно не будет. Так что, не надейся, жалеть тебя я не собираюсь. Ты же не умираешь, хотя и тогда я бы сотню раз задумалась над этим. Даже если ты пройдёшь голым по улице, я буду хохотать, — подмигиваю ему и возвращаюсь к тарелке, но я съела свою порцию.

Слэйн словно читает мои мысли и перекладывает мне ещё одну картошку.

— А ещё я прожорливая свинья. Тебе следует подумать, действительно, ли тебе это нужно? — Хмыкаю я.

— Да, — быстро, даже не раздумывая, отвечает он. — Да. Нужно. Я хочу этого. Это моя мечта. Ты моя цель почувствовать себя живым, Энрика. Я знаю, что у нас получится это. Я чувствую, что только с тобой это и получится.

Его уверенность меня поражает. Он ничего не знает обо мне, кроме сухих фактов. Он даже не спрашивает. Он готов рассказать свои тайны, но не требует от меня открывать свои. И странным образом я чувствую себя защищённой с ним. Никакого давления, словно это сказка. Но я давно уже большая девочка и не верю в сказки. Не знаю, чем мне придётся расплачиваться за всё это хорошее.

— Я могла бы помыть посуду. Есть опыт. Когда я вышла из больницы, то это первая работа, на которую меня взяли, — предлагаю я, допивая сок.

— Нет, не нужно, Энрика. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной мне. Я сам, — Слэйн качает головой и собирает тарелки. Он складывает их в посудомоечную машину, как и другую грязную посуду.

— Но ты же понимаешь, что я упрямая и у меня есть свои принципы, — напоминая ему, мою руки.

— Да. Я помню об этом. Ты можешь делать здесь всё, что хочешь, но я предпочту ухаживать за тобой. У меня никогда не было отношений, Энрика. То есть я не встречался с девушками по-настоящему. Я плачу им за секс и всё. Я не водил никого на свидания. Я знаю, как это делается в теории, но я не доверяю никому. А тебе я верю. Я знаю, что ты упадёшь в грязь, если я нечаянно упаду сам, чтобы посмеяться вместе, — он выпрямляется и смотрит в мои глаза. Я улыбаюсь ему и склоняю голову набок.

— Ты ошибся, Слэйн. Я упаду не рядом, а на тебя. Не хочу пачкать своё новое пальто. Оно мне очень нравится. Да и это больно падать на землю. Ты помягче будешь.

Его глаза вспыхивают от смеха, и он смеётся.

— Я запомню и надену бронежилет, чтобы ты не отбила мне рёбра.

— Я специально подловлю тебя, когда бронежилета не будет. Так же веселее. Тем более, когда ты будешь смотреть на свои синяки от моих локтей, то ты вспомнишь об этом с улыбкой, — довольно заключаю я.

— Тоже неплохой вариант, Энрика. Мне он нравится.

— Что же, это был хороший вечер. Спасибо за ужин и разговор…

— Он ещё не закончился. Ты куда-то спешишь? — Перебивает он меня.

— Хм, уже поздно, — замечаю я, хотя понятия не имею, сколько времени. У меня всё из головы вылетело.

— Для кого поздно, Энрика? Моя жизнь только начинается, и я хочу показать тебе второй этаж.

— Это с теми потрясающими дверьми, о которых ты говорил? — Взволнованно спрашиваю его.

— Да.

— Супер. Я согласна.

Слэйн берёт меня за руку и ведёт к лестнице. Я не боюсь идти с ним наверх, потому что я знаю, что он не причинит мне вреда. Он не изнасилует меня, не набросится на меня, не применит силу.

Оказавшись на втором этаже, я вижу две двери по бокам и одну центральную. Слэйн включает свет в коридоре, и я охаю от восхищения. Отпуская его руку, подхожу к одной из двери с такими же стеклянными зелёно-синими разводами.

— Не могу перестать любоваться этим. Словно живая картина, — шепчу я. — Никогда такого не видела и вряд ли увижу.

— Ты можешь даже сама сделать что-то подобное, Энрика.

— Ты шутишь? Скажи, что ты шутишь, Слэйн, — шокировано оборачиваюсь к нему.

— Нет. Я не шучу. У меня своя фабрика и я могу тебя отвезти туда. Также у нас есть открытые мастер-классы и люди платят, чтобы сделать картины из стекла такими, какими они хотят. У нас много вариантов дизайна. Девушки обычно добавляют кристаллы или блёстки, или используют кварц. Он переливается при свете.

— Ничего себе. Я бы с удовольствием, но я это смогу сделать, если соглашусь быть с тобой. Да?

— Необязательно, Энрика. Если ты мне откажешь, то это не будет означать, что я исчезну из твоей жизни. Ты всегда будешь частью моей судьбы. И я с радостью свожу тебя туда. Тебе устроят индивидуальный мастер-класс. — На моих губах появляется широкая улыбка.

— И мне не нужно будет платить за это?

— Нет.

— И ты не попытаешься поцеловать меня?

— Если ты не захочешь.

— И ты…

— Нет, Энрика. На все твои вопросы я отвечу нет. Я не потребую никакой платы. Мне хорошо, когда ты рядом со мной. Пусть даже ты откажешься участвовать в моём плане.

— Почему ты такой… такой идеальный, Слэйн? В тебе должен быть какой-то изъян. Что-то плохое, — бубню обиженно я, складывая руки на груди.

— Тебе не хватило того, что я безэмоциональный робот?

— Ну, это поправимо. Но что-то же ещё должно быть. Что-то эдакое, понимаешь? — Щёлкаю пальцами, хмуро обдумывая, что в нём может быть ужасающе отталкивающее.

— У меня есть охрана.

— Это не то.

— Псих-помощник?

— Это странно, но не личное. Давай признайся, что в тебе не так?

— Большой член?

Поперхнувшись воздухом, я хохочу.

— Я серьёзно, Энрика.

— Я верю тебе на слово, но разве это проблема? Женщины, кажется, любят побольше?

— Обычно, им больно. И мне тоже больно.

— Из-за чего?

— Презервативы. Они меня раздражают и впиваются в мой член. Я уже говорил, что у меня проблема кончить в них.

— Ладно. Закроем пока тему. А что ещё?

— Я зачастую работаю. Я люблю компьютеры.

— Каждый сходит с ума по-своему. Это не то.

— Не знаю, что ты хочешь, Энрика.

— Вот. Ты хороший. У тебя доброе сердце. Ты заботливый. Ты богатый. У тебя большой член. Ты живёшь в огромной квартире. Ты создаёшь прекрасные вещи. Не знаю, почему я? Вокруг тебя столько умных и образованных женщин, Слэйн.

— Ты говоришь о материальном, Энрика. А меня больше интересует другое. Я это не могу купить. Я ни разу этого не чувствовал. Я не смеялся. Мне нужна ты, а не другая.

— И обязательно я должна ходить голой? А если я захочу выйти на улицу?

— Ты не захочешь.

— Мне нужно работать.

— Ты не будешь работать. Скажем так, что у тебя будет отпуск.

— Но на что-то жить мне нужно будет потом, когда мы расстанемся.

— Я дам тебе денег.

— Я не хочу твои деньги, я хочу свои, — зло рычу я.

— Работа не обсуждается.

— То есть ты хочешь посадить меня под замок, как какую-то зверушку?

— Я вижу в тебе человека, но идея с тем, чтобы связать тебя, мне нравится, — кивает он и такой серьёзный.

— Часто связываешь людей?

— Иногда, чтобы мне не мешали получать удовольствие.

— И как же это происходит?

— Женщины любят прикосновения. Иногда их слишком много. Они меня отвлекают. Поэтому я связываю их.

— То есть только тело тебе нужно.

— Эмоции. Тело. Удовольствие.