Герцог, казалось, был изумлен:

— Сумасшедший? Оттого, что полюбил тебя? Послушай, Аврора, ты себя недооцениваешь! Мне это не нравится. — Взгляд его не правдоподобно серебристых глаз скользнул по ее фигуре и на секунду задержался на валансьенских кружевах, облегающих ее шею. — Боюсь, мы с тобой уже староваты, чтобы иметь детей, но у меня есть наследник — Эдвард и еще два сына и три дочери.

— Ваша светлость, позвольте мне… полюбоваться чудесным видом, — перебила его Аврора,

Герцог замолчал, но не отрывал восхищенного взгляда от нее до тех пор, пока они не прибыли на место.

…Из окон «Железного коня», расположенного в дивном уголке Виндзора, открывался чудесный вид на старинный замок. Аврору церемонно усадили в кресло, а затем слуга пододвинул стул герцогу. Пока Арлингтон отдавал распоряжения официанту, Аврора молчала, но едва тот вышел за дверь, заговорила:

— Вот уже много лет я вдова, ваша свет…

— Дэмьен! Пожалуйста, называй меня Дэмьен, Аврора. Надеюсь, тебе понравится цыпленок. Здесь готовят отменный соус «бешамель».

— Дэмьен, я вовсе не пустоголовая вертихвостка! Я несколько ошеломлена твоим напором, но я — очень ответственная женщина. И привыкла делать, что хочу, привыкла сама принимать решения. Я еще не встречала мужчину, который бы не удивился, узнав, чем я занимаюсь… Мужчины не любят умных женщин!

— Умоляю тебя, Аврора, не оскорбляй меня. Никогда, повторяю, никогда не сравнивай меня с другими мужчинами.

Официант принес вино, но герцог даже не стал пробовать его, пока официант не ушел.

— Хочешь вина, дорогая? Это легкое сухое «бордо».

— У меня есть виноградники в Бордо, — с отчаянием в голосе промолвила Аврора

— Что ж, значит, ты выскажешь квалифицированное мнение о моих винах, — серьезно произнес герцог. — За нас, Аврора, за наше совместное будущее!

Она пригубила вино.

— Видишь ли, я сама занимаюсь всеми делами моей компании, Дэмьен.

— Это просто замечательно, любимая.

— Дэмьен, я очень богата. Но давным-давно я решила, что больше никогда не выйду замуж и не позволю мужчине вмешиваться в мою жизнь.

— Да я и не собираюсь вмешиваться в твои дела, — удивленно проговорил Арлингтон. — Если хочешь, можешь заняться и моими. Я-то ничего в делах не понимаю!

Аврора беспомощно взглянула на него.

— Герцог не может жениться на женщине, принадлежащей к классу предпринимателей, даже если она — дочь баронета.

— Полагаю, — не обращая внимания на ее слова, произнес Арлингтон, — ты не стала испытывать отвращения к мужчинам после своего старикана? Мне не раз говорили, что я неплохой любовник.

— Ты невыносим! Нельзя же об этом вот так просто говорить!

Герцог вопросительно посмотрел на Аврору:

— Мне казалось, что ты разумная женщина, так почему бы не называть вещи своими именами? Моя первая жена, которая, полагаю, сейчас вполне счастлива на небесах, была глупой и бестолковой. Кстати, она была дочерью графа. Я едва выносил ее, но она родила мне детей. Поэтому мне кажется, что уж вторую жену я могу выбрать себе по нраву. Я десять лет пребывал в поисках и теперь благодарю Бога, что не переехал тебя вчера.

— Но ты ничего обо мне не знаешь! Ты…

— Вот я и буду узнавать тебя все оставшиеся годы, что мне отпущены. Мне сейчас сорок семь, Аврора. Я подхожу тебе?

Вновь появился официант, и герцог опять отослал его:

— Уходи, Кроншоу, не мешай!

Аврора посмотрела на кусочек цыпленка в соусе и засмеялась.

— От этого вина у меня кружится голова. — Она помолчала. — Дэмьен, я не из тех женщин, что сидят целыми днями дома, распивая чай. У меня сильный характер, и я не могу сидеть без дела.

— Сейчас проводят железнодорожную линию к Брэдфорду, небольшой деревушке к западу от Грефтон-Мэнор. Я подумываю о том, чтобы купить автомобиль. Ты мне поможешь?

— Да, — промолвила Аврора. — Помогу.

— А ты поцелуешь меня? Я и думать не могу о ленче, глядя на твои сочные губки. — Герцог подошел к Авроре, взял ее за подбородок и склонился к ней. — Ты — та женщина, которую я так долго искал, — тихо сказал он.

Ранним утром в самой середине июля Александр Сакстон отправился к ван Кливам. Стоял такой густой туман, что молодой человек едва различал дорогу, проклиная себя за то, что не нанял кеб. Время от времени ему попадались съежившиеся от холода прохожие, спешащие на работу. «Господи, — думал Александр, — как только они терпят такую погоду в самый разгар лета?! Впрочем… все остальное не так уж отличается от Нью-Йорка…» Но тут от размышлений его оторвал сердитый крик:

— Эй ты, смотри, куда прешь! — Мимо Алекса прогрохотала повозка, груженная бочками с пивом, и кучер бросил на американца злобный взгляд.

«Точно как в Нью-Йорке», — вновь пришло в голову Алексу.

Сакстон снова и снова обдумывал детали предстоящего разговора, готовя себя к тому, что кое в чем он вынужден будет уступить. Какого черта Хаммет Инглз сам не провел переговоры, а настоял на его приезде в Лондон, написав, что Аврора ван Клив не из тех женщин, с которой легко справиться?! Несмотря на письмо Хаммета, Алекс собрался уже отправить в Лондон своего нью-йоркского помощника Энсли О'Лири, но тут вмешался его лондонский адвокат Реймонд Ффалкс. Адвокат настоял на личном присутствии Сакстона на переговорах. Алекс недолюбливал чванливого Ффалкса, но признавал, что тот свое дело знает. В Лондон Александр Сакстон приехал впервые. Он невероятно устал и надеялся, что после всех дел и переговоров с этой таинственной миссис ван Клив сможет неплохо провести время в столице Англии, а на уик-энд махнуть в Париж…

Молодой человек остановился перед трехэтажным особняком из серого кирпича, над дверями которого темнела надпись: «ПРЕДПРИЯТИЕ ВАН КЛИВОВ», а под ней был указан адрес: Грейсон-лэйн, 11.

Алекс вошел и оказался в мрачном, напоминающем склеп вестибюле. К нему немедленно подошел какой-то молодой человек, который повел гостя на второй этаж. Они поднимались по широким мраморным ступеням, и Алекс, осматриваясь, думал о том, что в Лондоне все какое-то старое, мрачное и унылое. Но вот его спутник толкнул тяжелые дубовые двери, и они оказались в элегантно обставленном кабинете. Из-за стола тотчас поднялся человек в очках и с густыми бакенбардами.

— Мистер Сакстон? — приветливо спросил он. Алекс в ответ кивнул, а его собеседник представился:

— Меня зовут Дрю Мортессон, я — секретарь миссис ван Клив. Добро пожаловать в Лондон, сэр. Ваш адвокат мистер Ффалкс, мистер Хардести, партнер миссис ван Клив, и мистер Хаммет Инглэ, ваш помощник, поджидают нас в конференц-зале. Будьте добры следовать за мной, сэр.

— А сама миссис ван Клив? — поинтересовался Алекс, недоуменно приподняв брови. По его сведениям эта суровая дама всегда сама вела все дела.

— К сожалению, миссис ван Клив больна — у нее грипп, — незамедлительно ответил Дрю. — Но переговоры будет вести ее дочь Джорджиана ван Клив.

Господи, еще одна женщина! Этого только не хватало! Алекс постарался разузнать как можно больше о матери, но ему ничего не было известно о Джорджиане. Очевидно, эти сомнения были написаны у него на лице, поэтому Дрю торопливо объяснил:

— Думаю, вы не разочаруетесь: мисс ван Клив ведет дела не хуже матери. Она, правда, еще очень молода, но последние четыре года вплотную занималась делами компании, поэтому ей известны все нюансы предстоящих переговоров.

— Надеюсь, что так оно и есть, — с плохо скрываемым сарказмом промолвил Сакстон. Итак, ему придется вести дела с безмозглой девицей или, что еще хуже, со старой девой неопределенного возраста.

Они уже вышли из кабинета и направились на встречу с остальными участниками переговоров, но тут раздался звонок, и Дрю обеспокоенно оглянулся:

— Прошу прощения, сэр, я покину вас на одну минуту, — произнес он.

Алекс продолжил путь по длинному коридору, застеленному пушистым ковром, скрадывающим звуки шагов. «До чего же здесь мрачно и тихо», — подумалось ему. Сакстон скорее предпочел бы суету, шум и крики Саут-стрит. На этой нью-йоркской улице он приказал снести большое старое здание и построил на его месте красивый трехэтажный особняк. Поскольку Алекс по-прежнему испытывал теплые чувства к своему покойному тестю, то карниз новой постройки украсила надпись: «А. САКСТОН И Ф. НИЛЬСОН». Огромный кабинет Алекса занимал большую часть верхнего этажа. Он любил сидеть за столом на вертящемся стуле и смотреть в огромные окна на шумную улицу…