—    Ты предвосхищаешь события, — произнес он. — Сделка еще не состоялась. Вот почему я здесь.

Услышав его слова, она посмотрела на него и заговорила прерывающимся голосом:

—    Значит, ты все спланировал.

—    Ну да, — сказал он тихо. — И мой план удался лучше, чем я представлял. Я тоже люблю играть по-крупному, но я могу позволить себе много потерять… — Он помолчал. — В отличие от человека по фамилии Вернон, который проглотил наживку и получил то, чего заслуживал. А еще ему горько оттого, что его женщина теперь принадлежит мне. Итак, он проиграл все.

—    Как ты мог так поступить? — дрожащим голосом спросила Джоанна. — Ты настоящий варвар!

—    Богатый варвар, — сказал он решительно. — И со мной неразумно вступать в схватку, если ты не готова страдать от последствий. Но, вероятно, ты и твой напарник считали себя непобедимыми.

—    О какой схватке идет речь? — запротестовала она. — Двадцать четыре часа назад я понятия не имела о твоем существовании.

—    А я знаю о тебе уже год, — сказал он. — И я очень хотел с тобой встретиться. Я не думаю, что буду разочарован. — Он оглядел ее с головы до ног, нарочито медленно, раздевая взглядом… — Доставь мне удовольствие, — продолжал он, — и ты узнаешь, насколько я щедр.

—    А если я не доставлю тебе удовольствия?

Он пожал плечами, и у нее сдавило горло.

—    Тогда ты научишься это делать, и быстро, — ответил он почти равнодушно. — У тебя нет другого выхода. Уверен, скоро ты это поймешь. — Помолчав, он прибавил: — У тебя будет время над этим подумать. Твою одежду и другие вещи уже укладывают. Сегодня ты полетишь в Грецию и будешь ждать меня на острове Пеллас.

При виде его ленивой улыбки она задрожала.

—    Я считаю, ожидание усиливает желание. Ты согласна?

На мгновение Джоанна лишилась дара речи от шока. Она-то думала, потеря девственности на кровати в этой спальне — наихудшее, что может с ней случиться.

Наконец она хрипло спросила:

—    Ты… возьмешь меня с собой в Грецию? Но ты не можешь…

—    И что меня остановит?

—    Закон. Потому что ты организуешь похищение. — Джоанна подняла голову. — В любой стране это считается уголовным преступлением.

—    У тебя короткая память, моя Джоанна. — Упершись руками в бока, он мрачно оглядывал ее. — Ты забыла о том, что я выиграл тебя в покер у человека по фамилии Вернон, в присутствии свидетелей. Если ты возражала против такого использования твоего тела, то должна была сказать об этом заранее. — Он помедлил. — Ты можешь обманывать других, моя девочка, но не пытайся повторить это со мной. Уже слишком поздно. На острове Пеллас я храню все свои ценные приобретения, пока они не начинают мне надоедать.

—    А что… что происходит потом? — выдавила она.

—    Я их продаю, — сказал он. — У них появляется новый хозяин. — И тихо прибавил: — Полагаю, ты принесешь мне солидную прибыль, моя красавица, когда я наконец захочу от тебя избавиться.

Наступило молчание. Слова Горданиса снова и снова прокручивались в мозгу Джоанны.

Она посмотрела на него, от ужаса у нее закружилась голова. Если он пытался ее напугать, то преуспел.

—    Зачем ты это делаешь? — спросила она, не узнав собственного голоса.

—    Ты сама спровоцировала то, что произошло, — с новой решимостью заговорил он. — Ты решила использовать свое тело, чтобы морочить мужчинам голову. Сегодня вечером ты попыталась бы одурачить меня, если бы я тебе позволил. Не стоит это отрицать, — прибавил он презрительно, когда она открыла рот от удивления. — Мне известна твоя роль. Но теперь для тебя все изменилось, на этот раз использовать будут тебя. Сначала тебя используют, а потом вышвырнут.

—    Все, что я делала, я делала ради Дэниса. — Она сумела сохранить решимость в голосе, хотя мысли беспорядочно проносились в ее голове.

«Откуда он так много обо мне знает?»

—    Я ему нужна, — продолжала она. — Поэтому я не могу уехать из Франции и оставить его одного. И я никуда не поеду.

—    Твоя преданность трогательна, но неуместна, моя Джоанна, — сказал он холодно. — Неужели ты по-прежнему о нем заботишься после того, что он сделал?

—    Я не просто о нем забочусь! — Она с вызовом вздернула подбородок. — Я его люблю, и всегда буду любить, вне зависимости от того, что он сделал.

—    Тогда мне остается полагать, что в твоем случае английская поговорка «С глаз долой — из сердца вон» окажется верной. — Его тон стал циничным. — Ведь ты никогда больше с ним не увидишься.

Она затаила дыхание.

—    Что ты с ним сделал? — хрипло спросила она. — О боже, неужели ты…

Он поджал губы.

—    Мне незачем было вредить ему, — грубо сказал он. — Он сам себе достаточно навредил и должен расхлебывать последствия. — Он помолчал, потом прибавил: — Интересно, как сильно он будет печалиться о твоей потере теперь, когда на него навалилось множество других проблем? В конце концов, все женщины одинаковы.

Она вздрогнула от его жесткого замечания.

—    Ты думаешь, он так легко меня отпустит? Думаешь, он не станет меня разыскивать? Ты ошибаешься.

—    В поисках нет никакого смысла, — мягко произнес он. — Он больше не сможет позволить себе обладать тобой. Хотя вряд ли он вообще был тебя достоин.

—    Тогда, по крайней мере, позволь мне с ним увидеться, чтобы попрощаться!

Как отреагирует отец, если она просто исчезнет в неизвестном направлении?

На мгновение ей захотелось рассказать Вассосу Горданису всю правду.

Однако что-то заставило ее промолчать. В сегодняшний роковой вечер она наблюдала не просто карточную игру. Джоанна видела проявление ненависти, и, пока она не поняла ее причины, ей лучше молчать о своих истинных отношениях с Дэнисом, дабы не подливать масла в огонь. Она сдержала дрожь.

—    Он попрощался с тобой, моя Джоанна, в тот момент, когда решился играть со мной, — неумолимо произнес Горданис. — Думаю, ты сочтешь меня адекватной заменой. — Он издевательски ей улыбнулся: — Кто знает? Возможно, тебе понравится делить со мной постель.

«О боже, до чего же самоуверенный тип, — подумала она, в ее душе кипела ярость. — Он убежден, что любая готова отдаться ему».

—    Никогда, — дрожащим голосом сказала она. — Ни за что на свете. Потому что ты законченный негодяй. Мерзкий и отвратительный. И я тебя ненавижу. Меня тошнит при одной мысли о том, что ты ко мне прикоснешься. Поэтому, пожалуйста, не медли с новым хозяином. Продай меня, потому что мне будет лучше с любым другим, лишь бы не с тобой.

Он выгнул брови.

—    Я на твоем месте не был бы так уверен, — насмешливо сказал он. — И у тебя нет права выбирать свое будущее, дорогая. Нравится это тебе или нет, но в данный момент ты принадлежишь мне, и только я могу решать, когда следует тебя отпустить и на каких условиях. Я думаю, что ясно выразился.

Она уставилась на него.

—    Зачем ты так поступаешь? Бессмыслица какая- то… — Она отрывисто вздохнула. — Я даже не уверена, что нравлюсь тебе.

Он снова пожал плечами:

—    Хочу заметить, моя Джоанна, что мне тебя высоко отрекомендовали. Кстати, мы слишком долго дискутируем. — Он зевнул. — Завтра у меня переговоры. Я должен немного поспать.

«Спать?» Против воли Джоанна посмотрела на кровать и вздрогнула от предвкушения.

Он заметил ее дрожь и рассмеялся:

—    Нет, крошка моя, я не могу тратить на тебя время и энергию сейчас, перед заключением сделки. Но когда мы встретимся на острове Пеллас, ты не останешься без моего внимания, я обещаю. Ты превратишь часы моего досуга в интересное приключение. — Подойдя к двери, он крикнул: — Ставрос!

Дверь открылась так быстро, что Джоанна решила, будто главный «волкодав» Горданиса стоял за дверью, прижав к ней ухо.

Вассос Горданис тихо заговорил с ним по-гречески, и тот, кивнув, с невозмутимым видом подошел к Джоанне, протягивая ей пальто: