Уже готов рвануть брата с собой, как внезапно чувствую резкое сопротивление. Это сопротивляется Зверь. Выросший на слабости Кэтсу Лис не желает оказаться в Изломе. Его сопротивление столь велико, что Зверь даже вытесняет разум Сугавары, и парень безвольно оседает на кресле, потеряв сознание. В ответ я перекидываю ветер Излома на Зверя, закручиваю потоки и создаю что-то вроде смерча и этим смерчем охватываю Лиса целиком. После чего, закрепив нашу связь, со всей доступной мне силой рвусь в Излом.

— Ре-е-е-е-е-йг!!!

У меня получилось. Немного не то, что задумывал изначально, но получилось. Выдернуть брата в Излом, правда не всего, а только его внутреннего Зверя. Огромный Лис, ростом в холке мне по пояс, попав в иное измерение, заозирался затравленно. Затем перевёл пышущие алым глаза на меня и оскалил свою чудовищную пасть. Зверь верно определил виновника, того, кто его выдернул сюда, в это незнакомое и пугающее место.

В отличие от человека, Зверь не стал думать и сомневаться, он напал мгновенно.

Но это в реальном мире оборотни быстрее и сильнее людей. Излом же — вотчина рейгов! Я мог бы уклониться, мог бы разорвать дистанцию, мог бы даже похлопать Зверя по холке, пока он проносится мимо. Но вместо этого вытянул вперед левую руку и дал себя укусить.

Призрачные челюсти Лиса сжались на запястье моей проекции. Челюсти сжались, и Зверь тут же заскулил. Заскулил испуганно, словно мелкий нашкодивший и пойманный за шкирку щенок. И было отчего скулить, ведь вдоль моего запястья, того самого, в которое он впился, лежала обнаженная и перехваченная обратным хватом Чистота.

Подчиняясь наитию, я знал, что белоснежный и нерушимый клинок не убьёт Лиса. Не убьёт, потому как этот Лис был частью Сугавары. Внутренний Зверь Кэтсу был такой же частью его души, как Чистота была частью души Изао.

Лис попытался сбежать, но моя правая ладонь сжала его челюсть, не дав вырваться. Зверь метался, скулил, его призрачная “кровь” текла по моей ладони. И с каждой каплей этой “крови” Зверь слабел. Слабел и становился меньше. Я держал его так около минуты, пока Зверь не стал размером с обычную лису.

Только после этого я разжал руку, позволив ему покинуть Излом. Зверь тут же метнулся обратно, слился с душой Кэтсу и спрятался в ней. Спрятался так глубоко, как только смог.

За Лисом и я вернулся в материальный мир.

— Ре-е-е-е-е-йг!!!

Наклонился над Кэтсу и услышал равномерное дыхание здорового сна.

— И почему я ни на секунду не сомневался, что ты найдёшь способ спасти мальчишку? — Услышал я за спиной произнесенные с лёгкой усмешкой слова Зан Кхема.

Оборачиваюсь. Интересно, как много Зан Кхем услышал из нашего разговора? Впрочем, он Созидающий и мой друг, и, даже если он слышал всё, мне не жалко. Хотя, думаю, что он с самого начала подслушивал. Всё же он — “бывший” инквизитор и, следовательно, от природы любопытен и любит чужие тайны. Остаточная профдеформация, от которой просто так не избавиться. Но сенс достаточно тактичен и не поднимет данную тему, если я сам этого не захочу.

— Считаешь, у меня получилось? — Коснувшись ладонью лба Кэтсу, спрашиваю у Зан Кхема.

— Получилось. — Кивает Созидающий. — Своим вмешательством ты аннулировал договор Кэтсу с его внутренним Зверем. — Сказав это, он махнул рукой в сторону озера, — и давай вернёмся на пляж, не будем беспокоить спящего.

С этим его предложением я легко согласился, только прихватил сок со столика, так как пить чай, которым меня будет пичкать сенс, сейчас не очень хотелось.

Пока спускались по каменным ступеням, погрузился в свои мысли. История Кэтсу была во многом трагична. Не представляю, как он жил и рос в такой семье, какая ему досталась по велению судьбы. Даже могу понять, почему он заключил договор со своим Зверем. Мальчишка, который жаждет внимания, и не на такие действия и поступки способен. Это я знаю точно, ибо не раз участвовал в съёмках трагических случаев, которые произошли как раз из-за желания парней, чтобы на них хоть кто-нибудь обратил внимание. Кто-то решил пройти по парапету высокого здания и не удержался. Кто-то всем сказал, что отпрыгнет от поезда в последнюю секунду, и не успел. Кто-то… Подобных случаев тысячи, и поступок Кэтсу далеко не самый безумный среди тех, последствия которых я воочию наблюдал.

Что же касается отца Изао. Конечно, его можно было оправдать. Придавленный родовыми традициями и устоями мужчина вынужден был жениться на той, которую он не любил. И также из-за обязательств перед кланом, он был лишён возможности быть рядом с той, кого полюбил по-настоящему. Трагедия? Безусловно. Но даже подобное не оправдывает этого Иошихиро в том, как он относился к своему сыну. Потому как ребёнок никак не виноват, что семейная жизнь отца не сложилась. С другой стороны, он не избивал Кэтсу, не срывался на нем, просто не замечал. Оправдать можно что угодно и объяснить тоже, но моё мнение об этом мужчине сложилось однозначно отрицательным. Потому как, что бы у нас не случалось в жизни, дети рядом с нами от этого страдать не должны.

— Хочешь поговорить об этом? — Спросил Зан Кхем после того, как мы спустились к пляжу и снова расположились на лежаках.

— Не сейчас. — Честно отвечаю другу. — Может позже, когда-нибудь, но не сейчас.

— Если потребуется высказаться, то знай, я всегда выслушаю.

— Спасибо.

— Тогда давай вернёмся к вчерашнему дню. — Произнес сенс, разглядывая пролетающую над водой бабочку.

— Чтобы не повторяться, что тебе уже рассказали другие? — Уточняю я.

— Что они мне рассказали, сейчас не важно, мне нужно твое восприятие, твоя точка зрения. — Повернув ко мне голову, с серьезной интонацией сказал сенс.

— То есть рассказывать всё с самого начала? — Тяжело вздохнул я.

— Именно, с того момента, как ты вчера проснулся.

Внимательно пригляделся к Зан Кхему, тот был предельно серьёзен. Сделав глубокий глоток сока, промочил горло и начал свой рассказ. Предельно подробный рассказ, как и просил Созидающий, которого интересовало даже то, какой чай я пил на завтрак: чёрный, зелёный или фруктовый. Зачем ему подобные совсем мелкие детали уточнять не стал, просто вспоминал, что мог, или честно отвечал на такие вопросы “не помню”.

— Появление ведьмы Эшина было для меня полнейшей неожиданностью. — Признался я. — Вообще не ожидал такого развития событий. Вот то, что вечером явится Кэтсу, я ждал, правильно просчитав юношу. А эту Мэри…

— Катрин. — Поправил меня сенс.

— Что? — Не понял его я.

— Её настоящее имя не Мэри, а Катрин. — Уточнил Зан Кхем. — Мы тогда нашли некоторые записи Анабель, и в них она упоминала свою внучку, которую звали Катрин, а не Мэри. — Тяжело вздохнув, он продолжил. — Впрочем, это не так и важно теперь. Беда в том, что мы были уверены, что эта внучка зачищена. Как раз перед тем, как тебя похитили тогда, на одной из тайных баз Эшина мы столкнулись с очень сильной молодой ведьмой. Столкнулись с фатальными последствиями для последней, разумеется.

Созидающий встал с лежака и принялся в свойственной ему манере вышагивать туда-сюда.

— Эта Катрин была умна. Надёжно скрывалась, умело использовала малые силы, не вызвала возмущений. Никто и не подозревал… — Сенс махнул рукой. — В этом одна из сильных сторон Тёмных: пока они не зарываются и не идут вразнос, их очень тяжело обнаружить. Пару раз мне приходилось месяцами выслеживать некоторых адептов, и это было, я тебе скажу, не легко. Даже зная, что Тёмный точно “практикует” в том или ином городе, вычислить адепта — это настоящее искусство.

— Ты немного неправ в своём “никто и не подозревал”. — Моя очередь его поправить. — Именно техника проекции, которую ты настоятельно рекомендовал мне выучить, и спасла нас.

— Это… — Он вздохнул и вновь присел. — Это не то. Я даже не знал, зачем эта техника тебе, для чего она. Просто внутренне чувство, некая необходимость, идущая откуда-то из неведомых глубин.