Фиона покачала головой и вздохнула. Все, что случилось с ними после дня рождения, плохо сочеталось с реальностью. А может, наоборот? Может, их жизнь до сих пор была нереальной? Учитывая то, что бабушка столько от них скрывала, как им понять, что происходит и кто они на самом деле?

Элиот достал из рюкзака полиэтиленовый пакет и вытащил из него кусок чесночного хлеба с маслом. Джулия дала ему этот хлеб, когда они с Фионой уходили с работы.

— Хочешь? — спросил он у сестры.

— Я не голодна.

Элиот принялся жевать хлеб.

У Фионы засосало под ложечкой. Ей так хотелось съесть еще хоть пару конфет.

Она жалела о том, что пришлось рано уйти с работы. Там она успела съесть только три конфеты: одну с начинкой из миндаля и алтея и два трюфеля — один в прохладной лимонной глазури, а другой — с начинкой из крема и какао. Фиона запомнила божественный вкус каждого кусочка.

А потом ее разыскали Элиот и Джулия и сказали, что появились «срочные семейные обстоятельства». Элиот добавил, что им придется уйти. Джулия приказала Линде отменить посещение дантиста, а Джонни — загрузить тарелки и вилки в посудомоечную машину после ланча. Майк бы для них никогда такого не сделал. Может, Джулия вела себя так мило, потому что ей и вправду нравился Элиот?

Что-то тут явно было не так.

Издалека донесся рев мотора мотоцикла. Все мысли Фионы о Джулии, брате и конфетах как ветром сдуло.

Близнецы вскочили и прикрыли ладонями глаза от солнца.

Роберт мчался к ним. На границе парка он остановил мотоцикл и слез с него, даже не удосужившись снять шлем и кожаную куртку.

— Сюда, — на ходу крикнул он. — У нас не так уж много времени.

Его взгляд был полон железной решимости. Он с таким видом отвернулся от Фионы, что она подумала: «Уж не обидела ли я его чем-нибудь?»

Фиона и Элиот вышли из парка и последовали за Робертом. Вскоре они оказались на заброшенной строительной площадке, где им пришлось пробираться через полуразрушенные стены, сложенные из шлакоблоков, лавировать между бетонными фундаментами, шагать по потрескавшемуся асфальту.

Роберт остановился перед горкой песка, на котором лежал шар перекати-поля. Он достал мобильник, нажал клавишу вызова.

— Мы на месте… Да, сэр, совсем рядом, — доложил он кому-то.

Затем спрятал телефон в карман и разгреб песок носком ботинка. Обнажилась крышка канализационного люка.

— Там внизу — большой коллектор, — сообщил он. — Какой-то мошенник дал деру с денежками, но это было уже после того, как построили дороги, заложили фундамент нескольких домов и подвели канализационные трубы.

— Наше героическое испытание пройдет в очистных сооружениях? — не веря собственным ушам, спросил Элиот.

— В канализации, — уточнил Роберт. — Это большая разница.

— Ладно, — вмешалась Фиона. — Главное, что там — в канализации?

— Аллигатор.

Фиона и Элиот, сделав большие глаза, переглянулись.

— А вы что, не знаете эту городскую байку? — спросил Роберт. — Мальчик покупает в зоомагазине ящерицу, а она все растет и растет. Потом его папочка спускает ящерицу в унитаз, проходит несколько лет, и вот пожалуйста — в канализации городка Дель-Сомбра объявляется аллигатор. [47]

— Ты шутишь? — недоверчиво спросил Элиот.

Роберт покачал головой.

— Наше испытание — аллигатор? — уточнила Фиона. — И что мы должны сделать? Сфотографировать его и доказать, что он существует?

— Сенату уже известно, что он там живет. Они хотят, чтобы вы… — Роберт уставился себе под ноги. Он не мог смотреть в глаза Фионе. — Могу точно передать их слова: «Одолели эту тварь». И еще вы должны вернуться назад через два часа и представить доказательства.

Фиона не могла поверить. «Одолеть» — означало «убить». Но как они с Элиотом могли убить аллигатора? Ну да, у них было ружье, но они же не настоящие охотники, и вообще она раньше никого не убивала. Даже пауков, которые порой падали в ванну, аккуратно вынимала и сажала на подоконник, а уже потом включала воду.

Роберт расстегнул ремешок наручных часов и протянул их Фионе.

Она взяла часы и застегнула поверх резинового браслетика. Это были часы фирмы «Ролекс» — из нержавеющей стали, с тремя хронометрами. Тяжелые и слишком большие, но Фиона ни за что на свете не согласилась бы их снять.

— А если у нас не получится? — прошептал Элиот.

— Слушай, я не знаю. — В голосе Роберта слышалось отчаяние; он как раз точно знал, что будет.

«Пусть докажут, что они достойны остаться в живых», — сказала тетя Лючия. А после всего, что бабушка рассказала им о семействе, о том, как погибли все остальные дети… Фиона понимала, что им придется убить аллигатора — иначе их ждет такая же судьба.

Элиот сглотнул подступивший к горлу ком и ничего не сказал.

Фиона гадала, почему кому-то взбрело в голову, что они с Элиотом способны убить аллигатора в воде — аллигатора, животное, которое миллионы лет питалось зазевавшимися жителями суши вроде них с братом. Правда, возможно, родственники полагали, что в ней и Элиоте есть что-то особенное.

— Когда ты сказал мне, что наша мать была «богиней», — спросила Фиона Роберта, — ты употребил это слово в его прямом значении? Это не сленг? Ты имел в виду, что она действительно была…

Она не смогла договорить до конца. Это казалось невозможным.

Роберт снял мотоциклетный шлем и смущенно почесал макушку.

— А вам про нее никто не рассказывал?

— Нам никто ничего не рассказывает, — буркнул Элиот.

— Что ж, может, так оно и лучше. У вашей семьи есть деньги, политические связи. Это самые умные люди, каких я только встречал. Потому что они очень старые — кому-то по сто лет, а кому-то и больше. Но ничего похожего на богов из кино или комиксов, которые стреляют молниями, и всякое такое. Они больше похожи…

Его губы шевелились, он не мог подобрать нужного слова.

— На итальянских князей? — подсказал Элиот. — На мафию?

— Да. Отчасти — мафиози, отчасти — всемирная корпорация, — кивнул Роберт. — И они стопроцентно опасны.

Фионе не хотелось в это верить… но она не могла забыть о Майке, о том, как он обжегся после того, как притронулся к ней. Не забыла она и о том, как Элиот играл на скрипке. Может быть, они что-то унаследовали от своих сверхъестественных родственников?

— Они бы ни за что все это не устроили, — вдруг с улыбкой проговорил Роберт, — если бы не знали, что у вас есть какой-то шанс.

«Интересно, какие у нас шансы, — с тоской подумала Фиона. — Пятьдесят на пятьдесят? Или такие же, как у снежков, которые бросили в печку?»

Роберт запрокинул голову и посмотрел на солнце.

— Я сказал все, что мог сказать… и даже немножко больше, чем следовало. — Немного помолчав, он спросил: — Вы раздобыли все, о чем я говорил?

Фиона достала из сумки обрез двустволки.

— «Вестли-Ричардс», — восторженно присвистнул Роберт. — Подойдет. Цельтесь аллигатору в голову. А еще лучше — дождитесь, пока он раскроет пасть, а потом стреляйте.

Правда, сказал он об этом как-то не слишком уверенно.

Затем опустился на колени и, подцепив крышку люка крюком, поднял ее и откатил в сторону. Из отверстия пахнуло сыростью и плесенью.

Фиона и Элиот наклонились и заглянули в люк. В темноту уходила металлическая лестница.

— Значит, мы все-таки сделаем это? — спросил Элиот.

Фиона положила руку ему на плечо.

— Пара пустяков, — солгала она, опустила руку и шагнула ближе к Роберту. — Спасибо за все.

Фиона не знала, чем рисковал Роберт, подсказав им, как подготовиться к испытанию. И не могла даже представить себе, какова в гневе тетя Лючия… и дядя Аарон, который и в спокойном состоянии выглядел очень свирепо. У нее бы не хватило храбрости сделать то, что сделал для них с Элиотом Роберт.

Очень скоро она могла погибнуть, а ей не хотелось уходить, не поцеловав в этой жизни никого, кроме бабушки и Сесилии.

Фиона прикоснулась губами к щеке Роберта — легко, едва заметно, будто бабочка. Его кожа была горячей, и губы Фионы согрелись. Жар пробежал от губ вниз, по шее. Она покраснела, ее сердце часто забилось.