Я только пожала плечами.

— Поверь, я уже успела позабыть, что тут да как, — протянула я, надеясь, что это не будет звучать слишком уж фэнтезийно.

Но Рене, кажется, был склонен со мной согласиться.

— Да, ты почему-то недолюбливала второй этаж, — протянул он. — Но да ладно… Нет, библиотека таки здесь.

Он выбрал одну из трех дверей, ту, что располагалась по левую руку от лестницы, и уверенно направился к ней.

Было не заперто. Рене уверенно вошел в помещение, на что-то натолкнулся и застыл, окутанный облаком пыли. Я невольно закашлялась, зажмурилась, чтобы мелкие частички не попали в глаза, а потом услышала мужской смех.

— Да уж, Эдита, на фоне идеально чистого первого этажа я уж начал было забывать, как ты умудрилась запустить этот дом…

— Я не так давно занялась его восстановлением! — запротестовала я, но тут же умолкла на полуслове — потому что то, что творилось в комнате, выходило за все границы разумного.

— Ну и ну, — присвистнула я, окинув взглядом бесконечный бардак, способный шокировать, пожалуй, любого.

Сваленные на одну кучу книжки, настоящие горы пухлых и, очевидно, невероятно дорогих томиков, какие-то коллекционные издания, которые едва ли не поросли мхом… Эта библиотека была одновременно невероятно богатой и невообразимо запущенной.

Меня пугало то, что Эдита, моя предшественница, довела свой дом до такого состояния. А ещё — тот факт, что я не могла придумать более-менее достойное оправдание своему резкому желанию тут все убирать.

Ведь если человек довел свое жилище до такого отвратительного, упадочного состояния, то привести его в чувство и заставить заняться делом не могут даже свалившиеся на голову антресоли.

— Знаешь, я иногда и сама забываю о том, насколько разительные произошли со мной перемены, — прошептала я, обращаясь к Рене, и почувствовала, как рвется на свободу магия, объединенная с жутким желанием немедленно все отчистить.

Но демонстрировать полный спектр своих умений при брате настоящей Эдиты было смертоубийством! Себастьян общался с нею далеко не так тесно, и то с легкостью определил подмену. А тут родной брат. Он в два счета определит, что что-то здесь нечисто, а потом отправит меня обратно в тот мир, откуда я и прибыла.

Что это будет означать?

Верную смерть.

Потому что никто не выживает после таких отвратительных аварий. По крайней мере, без вмешательства магии. А ещё говорят, что настоящая Эдита не была одарена! Да как же! Каким образом ей тогда удалось так поиздеваться надо мной и совершить подмену?

Впрочем, столь важные вопросы нет смысла озвучивать сейчас. Одарена была Эдита или нет, а мне сейчас главное как-нибудь сдержать свой дар и вытолкать отсюда Рене.

— Наверное, — протянул он, — я тут и не найду ничего…

— Думаю, — заспешила я, — будет лучше, если ты заглянешь в библиотеку через несколько дней. Тут как раз уже будет очень чисто… Ой!

— Что такое, Эди? — мягко поинтересовался Рене.

— Ничего, язык прикусила, — улыбнулась я, краем глаза заметив, что книги в углу начинают светиться, а очищающее заклинание стремительно распространяется по комнате.

Рене и так что-то заподозрил, не зря он попросил меня использовать магию. Не хватало мне только подтвердить все эти его подозрения своим крайне необычным поведением и навлечь на свою голову новые проблемы.

Себастьян, кажется, заметил, как я замялась — и даже примерно понял, в чем именно была проблема. Он хмуро покосился на меня, потом на Рене, потом — на книжки, которые спрыгивали со стеллажей и вытряхивали на пол всю пыль.

Магия набирала обороты. Я буквально чувствовала, как во мне расцветала эта сила, прямо-таки вместе с моей хозяйственностью, и понимала, насколько это противоестественно. Особенно в сочетании с тем, какой я была прежде!

Впрочем, не я — та, которая меня в этот мир и затащила.

— А что в других комнатах? — поинтересовался Себастьян. — Тут же есть ещё две двери! Не может же быть и там же продолжение библиотеки?

— В одной, если я не ошибаюсь, кабинет, — отозвался Рене.

Вместо того, чтобы направиться к выходу, он только сделал шаг вглубь библиотеки и взял книгу в руку. Та же, явно недовольная собственным состоянием, начала было даже вырываться, чтобы поскорее стряхнуть пыль со страниц, но под моим полным ужаса взглядом замерла и паскудничать больше не стала.

Ненадолго. Потому что все остальное тоже постепенно приходило в движение и стремилось совершить, скажем так, неправомерные действия.

Господи!

Ещё несколько минут, и тут пыль превратится в настоящий ураган.

— Кабинет? — сделал вид, будто ему страшно интересно, Себастьян. — Наверное, в нем работали все предшественницы Эдиты!

— Может быть, может быть…

— Слушай, — бог смерти сделал шаг в коридор, — может быть, покажешь мне? Интересно же, какова специфика дома. В доме бога смерти все выглядит абсолютно не так.

— Ну, — протянул Рене, — Эдита может…

— Так покажем Себастьяну все вместе, — нашлась я. — Пойдем! Я просто не могу находиться в этой жуткой пыли! Мне хочется кашлять! А убираться здесь придется ещё нескоро, мне и на первом этаже ещё есть чем заняться…

Было. Надеюсь, магия не успела убрать там все остатки грязи и самовольно помыть посуду.

— Ладно, — сдался Рене, — буду искать книжку после уборки. Все равно здесь легче задохнуться, чем обнаружить что-нибудь…

Он наконец-то подчинился и даже дал возможность вытолкать его за дверь. Я едва сдержала полный облегчения вздох и вылетела прочь из библиотеки следом за мужчинами.

Стоило только закрыть за собой комнату, как внутри раздался какой-то грохот. Рене удивленно оглянулся, и я ответила на его пристальный взгляд смущенной улыбкой.

— Дверь захлопнула просто.

— Да? — уточнил он. — Ну, ладно… Пойдем, Себастьян. Вот кабинет.

Мужчины отступили на несколько шагов, а я, решившись, осторожно приоткрыла дверь в библиотеку и заглянула внутрь. Ничего хорошего я там не увидела. Книги летали туда-сюда, стремительно меняя порядок, а какая-то одна, очевидно, решила, что её предназначение — быть половой тряпкой, потому как возила обложкой по земле, издавая странные скрипы.

Я предусмотрительно сделала вид, что всего этого не заметила, и просто вновь закрыла дверь. Себастьян и Рене как раз выглянули из кабинета, и мой «брат» уже уверенным жестом указал на последнюю, ещё не посещенную нами комнату.

— А вот там, кажется, была лаборатория.

Час от часу не легче!

— Можем и туда заглянуть, — протянула я. — Если хочешь, конечно.

— Да там уже чайник закипел, наверное, — попробовал запротестовать Себастьян, но тщетно.

Рене был слишком энергичен и явно знал, какую преследует цель. Судя по всему, он нисколечко не сомневался в том, что обязан заглянуть в лабораторию. Наблюдая за ним со стороны, я никак не могла избавиться от ощущения, что мужчина что-то ищет.

Возможно, доказательства того, что никакая я ему не сестра?

Если это действительно так, то очень плохо. Мне очень хотелось бы надеяться на то, что моя личность — истинная личность, — так и останется тайной за семью печатями, но чем дальше, тем больше было по этому поводу сомнений.

Слишком непохожи мы оказались с оригинальной Эдитой, чтобы сейчас я смогла качественно ею притвориться. Да и быть такой же наглой, капризной и бесцеремонной совершенно не хотелось. Мне почему-то казалось, что в таком поведении таилась не меньшая опасность, чем в попытке все исправить и предстать пред новым обществом белой и пушистой.

— Там, наверное, такие же завалы, — протянул тем временем Рене, направляясь к лаборатории, — как и в библиотеке, но хотя бы общее представление составить… — он распахнул дверь и так и застыл в проеме.

И аккурат напротив него зависла в воздухе колба с каким-то непонятным химическим веществом, издававшим уже знакомое мне свечение.

— Как это понимать? — мрачно поинтересовался бог красоты и искусств.

— Ну, — я замялась, — это, наверное, какие-то остаточные следы магии? Или защитное заклинание? Я понятия не имею, что тут происхо…