Я взглянул в прозрачную зелёную воду — прямо под поверхностью плыла обнажённая женщина. Смуглая кожа казалась мягкой и гладкой. Волосы цвета воронового крыла струились, колыхаясь в волнах. Между твёрдых, округлых грудей, бесстыдно вздымающихся сквозь рябь, лежал амулет в форме голубого глаза. Она улыбалась, пухлые губы похотливо открыты, руки распахнуты, чтобы обнять меня. Она хотела, чтобы я пришёл к ней, лежал с ней рядом в холодных одиноких глубинах. Сильвия хотела мести.

Я послал ей воздушный поцелуй.

— Ещё рано, моя дорогая Сильвия. Не сейчас. Терпение никогда не входило в число твоих добродетелей. Когда-нибудь ты затащишь меня к себе, после смерти будешь терзать меня целую вечность, совсем как при жизни. Рано или поздно, я за всё с тобой расплачусь, но пока ещё не готов сдаваться, моя красавица. Помнишь, я говорил, что жизнь - это дерево, увешанное сладкими, спелыми персиками — для тех, кто знает, как их сорвать. Мне осталось украсть ещё много сочных душистых персиков, моя дорогая, ещё очень много.

Сэйлс — крылья сокола.

Изабела стоит у фальшборта, вглядываясь в проплывающее побережье, а тем временем хрупкий кораблик огибает смертоносные скалы.

Она видит, как громады ледяных рек тянутся к разбивающимся о берег волнам. Она видит глубокую синюю воду, что огромными волнами плещется о голые скалы, размывая чёрный песок. Она видит обрушивающиеся с грохотом вниз водопады, радуги играют в облаках брызг, тысячи птиц снуют туда и сюда, волнами, словно приливы.

Скоро корабль удалится от берега, и смотреть будет не на что, лишь на море. Она будет считать дни и ночи плавания, отчаянно желая, чтобы корабль шёл быстрее, боясь, что не успеет вовремя, или совсем не вернётся домой.

В её голове кружит тысяча забот и тревог. Сумеет ли она довезти птиц живыми? Найдёт ли корабль в Антверпене? Жив ли ещё отец? Выполнят ли они уговор и отпустят его, или просто схватят и её?

Пальцы девушки тянутся к висящему на шее лукету. Она проводит им по щеке, её успокаивают прохлада и гладкость рога. Когда-нибудь, с его помощью, она начнёт вить новый шнур.

Она вспомнит, что может призывать мёртвых. Она всегда будет бояться смерти, но не мертвецов. Они теперь ей друзья, и всегда будут рядом. Сплетая шнур, она призовёт их к себе, и они придут.

Мёртвые никогда её не оставят. Бабушка и ребёнок, Хинрик и Хорхе, Валдис и я — все мы идём вместе с ней. И когда придёт время столкнуться со злом, Изабела поймёт, что мы рядом — мы все, дор-дум мёртвых.

Чёрная нить смерти, чтобы вызвать нас из могил.

Зелёная нить весны, чтобы дать ей надежду.

Красная нить крови, чтобы наделить её нашей силой.

Рябина, храни её.

Папоротник, защити её.

А теперь, соль, — свяжи нас с ней!

Переведено группой «Исторический роман» в 2018 году.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Над переводом работали:

nvs1408, vasso79, mrs_owl, gojungle, Oigene.

Подписывайтесь на нашу группу В Контакте!

Яндекс Деньги

410011291967296

WebMoney

рубли – R142755149665

доллары – Z309821822002

евро – E103339877377

PayPal, VISA, MASTERCARD и др.:

https://vk.com/translators_historicalnovel?w=app5727453_-76316199

В 1492 году евреям, бежавшим от испанской инквизиции, было позволено поселиться в Португалии в обмен на финансирование восьми крестовых походов. Евреи играли заметную роль в торговле и промышленности расширяющейся Португальской империи. Но когда в 1497 году португальский король Мануэль I женился на дочери короля Испании, невеста настояла на том, чтобы евреи, и португальские, и высланные из Испании, покинули Португалию либо крестились и перешли в католичество. На принятие решения им дали десять месяцев. Однако спустя всего три месяца король Мануэль отдал приказ собрать всех евреев в портах. Они решили, что их выставят из страны, но вместо этого им сообщили, что евреям запрещено покидать Португалию. У них отняли детей, и всем евреям приказали перейти в христианство. Отказавшихся убивали или крестили насильно. Эти новообращенные и их потомки стали называться Новыми христианами или марранами, что означало "свиньи".

Король Жоао III (1521–57) в 1536 году позволил Великой инквизиции католической церкви утвердиться в Португалии, однако в первые три года допускался только сбор информации об еретиках и христианах-отступниках, никаких действий. Особой мишенью Инквизиции стали общины марранов — внешне христианские, но, как подозревалось, тайно практикующие иудаизм. Однако король не позволял Инквизиции развернуться в полную силу — он нуждался в Новых христианах, их ремёслах и торговых связях. В Инквизиции нарастало недовольство.

Потом, в 1539 году, на всех церквях Лиссабона появились сообщения, объявляющие, что Иисус не был Мессией. Арестовали молодого маррана Мануэль да Коста, который после пыток сознался, что несёт за это ответственность. Да Косту казнили, шокированный народ, подстрекаемый священниками, потребовал, чтобы Португалию очистили от еретиков. И король, наконец, даровал Инквизиции позволение забирать марранов, мусульман и лютеран, к коим относили любого, у кого найдут Библию, переведенную на португальский. Любой новообращённый христианин, заподозренный, что втайне вернулся к прежней иудейской или мусульманской вере, считался еретиком и мог быть арестован, подвергнут пыткам и казнён. Так началась эпоха террора инквизиции.

Возможно, читателям интересно, что стало с маленьким королём Себастьяном, королём-ребёнком из этого романа. В 1578 году, в возрасте двадцати четырёх лет, он сел на корабль и отправился на войну, помочь низложенному правителю Марокко, Абу Абдалле Мухаммеду II Саади разгромить его дядю, которого поддерживали турки. Португальцы потеряли несколько торговых факторий в Марокко, которые имели важное значение на пути в Индию. В сражении при Эль-Ксар-Кебире — битве трёх королей — Себастьяна последний раз видели прорывающим линию обороны врага, предполагается, что он был убит.

После него королём стал двоюродный дед, кардинал Генри, царствовавший до самой своей смерти в 1580 году, потом португальский трон занял дядя Себастьяна, Филипп II Испанский. Хотя позже Филипп заявил, что вернул тело Себастьяна и захоронил в монастыре в Белеме, продолжали ходить слухи, что Себастьян выжил в той битве и его взяли в плен с целью выкупа, и что настанет день, когда он вернётся и потребует обратно свой трон.

В течение многих лет появлялись люди, выдававшие себя за Себастьяна, утверждая, что он, а не Филипп — законный король Португалии. Последнего из самозванцев повесили в 1619 году. Но слухи продолжали жить, и спустя столетия родилась легенда, что подобно английскому королю Артуру, Себастьян просто спит и когда-нибудь вернётся как O Encoberto, или "погребённый", чтобы помочь стране в серьёзной опасности. Вера в возвращение Себастьяна поддерживалась до девятнадцатого столетия.

Начиная с 874 года нашей эры, когда норвежский викинг Ингольф Арнарсон основал в Исландии первое поселение, она, в определённой степени, подчинялась Норвегии. Однако в 1397 году, по условиям пакта скандинавской унии, заключённой Норвегией, Данией и Швецией, верховная власть в Исландии перешла от Норвегии к Дании. Поэтому, когда в 1537 году Дания приняла лютеранскую веру, она также распространилась и на Исландию.