Мы зашли на борт. Я аккуратно приземлился на ноги, Саббина оказалась не готова к такому повороту и мешком упала на пол.

— Цела? — спросил я, помогая подняться.

— Вроде бы. Ты бы хоть предупредил, что тут всё нормально.

— Извини, привык путешествовать в одиночку. Не успел сообразить.

— Часто тут такое бывает?

— Всё чаще и чаще. Скоро это станет вполне серьёзной проблемой. Но в нашем случае сыграло только на руку.

— Это точно. — Её лицо засветилось. — Надеюсь Хансену хоть чуть-чуть досталось.

— Уверен, что досталось.

Я, не теряя времени, прошёл на мостик. Пока у них переполох надо успеть подготовиться к старту. Я сел в кресло пилота, и пальцы забегали по клавиатуре. Отлично все системы в норме, кислород чуть ли не в избытке. Я дал команду на прогрев двигателей. Корпус слегка завибрировал, послышался низкий гул. Мне совсем не противно слышать гудящий низкий звук, надо же за один день успел отойти от двухмесячного перелёта.

— Мы готовы взлетать? — Саббина подошла сзади так тихо, что я её не заметил. По спине побежали мурашки.

— Ты так больше не подкрадывайся, я на корабле абсолютно сконцентрирован, так может и сердце не выдержать.

— Извини, я не хотела. Можно мне сесть?

Я, молча, указал на бесхозное кресло второго пилота и продолжил дальше, не обращая внимания на пассажирку, набивать команды. Так курс. Недалеко для начала, без РТВ-двигателей, потом будет видно, может и возвращаться придётся. Дальше, автопилот в норме, устанавливаем задачи. Я откинулся на спинку кресла, что ещё? Вроде всё. Пора выходить на связь. Я потянулся к переговорному устройству.

— Говорит Равновесие. Башня Равновесию.

Краем глаза я посмотрел на часы, ещё десять минут до установленного договором старта. Ничего страшного, раньше не позже.

— Хэннер, привет. Что так рано, даже не поболтали в этот раз. — Снова Трэвис.

— Ты что без выходных вкалываешь?

— Только что заступил, друг. Куда собрался?

— Узнал кое-что про пустую планету. — Я не боялся говорить об этом в прямом эфире, сегодня Службе безопасности явно не до меня. — Надо срочно слетать, хотя и лететь не близко, и не отдохнул, но можно сорвать реальный куш.

— Понятно. У тебя ещё восемь минут. Придётся подождать. А то могут начаться вопросы, по поводу раннего старта.

— Не беда, подожду. — Надо же, какая неудача, казалось, сэкономили время. А вот и нет. В случае чего я не собираюсь калечить корабль, отрывая магнитные стойки.

— Гравитация вернулась? — Продолжил я разговор. — Уже пора бы всё-таки сам Хансен здесь, неудобно, наверное.

— И не говори, тут такой шум, поднялся, ищут кого-то, кого-то весьма ценного, раз сам начальник явился. — По идее Хансен его первостепенный начальник, выше только Сермон.

— И как успехи?

— Ха, не могут понять, пилот прилетел утром, и как сквозь землю повалился, всё зафиксировано как выходил с корабля, как покинул доки.

Я искоса посмотрел на Саббину. Она слегка развела руками.

— А что камеры его не засняли?

— Только силуэт, он был в капюшоне, голову наклонил. Сам знаешь, многие так ходят. Никто проверять не стал. Все идентификационные данные, что он выслал с корабля, совпали, так что никому было неинтересно, как он выглядит. К тому же фотография прилагалась к данным. — Трэвис кашлянул и высморкался. — Приболел немного, всё нервы, все болезни из-за них.

— И не говори. — Я улыбнулся, пытаясь представить, сколько нервных клеток у меня осталось. — Можешь выслать его портрет?

— Чей, Хансена?

— Нет, конечно. Того, которого ищет Служба Безопасности.

— В принципе, без проблем, скажи только зачем? — Трэвис опять закашлял только сильнее. А в следующую секунду громко выругался прямо в эфире, и это профессиональный диспетчер.

— Что такое? — заботливо спросил я.

— Гравитацию включили, — тихо проворчал Трэвис. — А я проворонил момент, ну и прямо на пол головой.

— Аккуратнее надо.

— Да уж. Ага, вот он! — Трэвис пропал на секунду, а потом опять появился. — Пересылаю. Сейчас получишь.

— Спасибо, друг.

— И все-таки, зачем тебе на него смотреть?

— Мало ли, вдруг случайно и видел где.

Раздался сигнал. Компьютер принял информацию, на мониторе высветилось лицо пожилого человека, он улыбался, в глазах горел огонёк. Лицо изъедено морщинами, волос на голове нет, и это при возможностях современной медицины. Это надо себя так запустить.

— Ты знаешь. Не встречал такого. Я б запомнил.

— Вот и я про то же. — Трэвис замолчал, а потом сказал. — Хэннер ты взял пассажира.

— Не переживай, это девушка. Она мало похожа на это.

— А, девушка. Изменяешь принципам?

— Если только совсем немного.

Трэвис засмеялся. Мне было не до смеха. Хорошо они не догадались пробить её по базе станции. Ибо имя Саббина Рав не значилось ни в одной категории, будь то вновь прибывшие или постоянные жители Луны.

— Ладно, Трэвис. — Мне становилось не по себе, даже руки начали дрожать. — Пора бы и знать честь, я готов к старту. Давай отмашку.

— Хорошо. Отключаю магнитное поле.

Равновесие тряхнуло. Процесс пошёл. Некоторое время корабль будет вести компьютер станции, а потом автоматика переключит на автопилот. Я отключил устройство связи и посмотрел на Саббину.

— Ну, вот и всё, ты почти получила то, что хотела.

— Спасибо, Хэннер.

— Не благодари пока, когда отлетим подальше, когда компьютеры полностью будут в моих руках, тогда уже да.

— Это мой отец. — Еле слышно сказала Саббина.

— Где? — Сперва не понял я и почему-то подумал на Трэвиса, эта мысль немного спутала остальные и я на секунду выпал из реальности, вот ведь как бывает. Потом до меня дошло, что она говорит про старца на фотографии. Мне стало немного стыдно за разговор с Трэвисом. Но с другой стороны того требовали обстоятельства. — Извини, что мы так о нём, я не знал.

— Ничего, я всё понимаю. Он на самом деле Цветок. — Она горестно вздохнула. — Так и не знает или не может понять, что у него есть дочь.

— Цветок? — Переспросил я. — Но ведь…

— И я должна была стать такой, и мои дети. Но пока я не чувствую ничего подобного. И никто не может объяснить, что происходит, я как его потомок должна стать такой же.

Всё хватит, хватит новой информации! Я устал удивляться, шокироваться, устал приводить мысли в порядок, а ведь она даже не сообщила мне информацию, которой владеет. Или это оно и есть? Нет вряд ли, во-первых, слишком незначительно для Хансена, а во-вторых, мы не отлетели на достаточное расстояние от станции. Что же будет с моими мозгами в тот момент, когда я узнаю главное. Может повернуть назад, пока не поздно, пока ещё остались нервные клетки.

— Но ведь ты. — Я с трудом подбирал слова. — Ты надежда сотен тысяч семей на излечение, хотя бы потомство…

— Меня осматривали многие врачи Альянса, включая довольно серьёзных дяденек, обслуживающих верхушку, и пришли к выводу, что я всего лишь исключение, подтверждающее правило. Поскольку сам феномен Цветков так до конца и не понят, то куда им понять способы излечения.

— И как оно? Каково это быть исключением, особенно в такой ситуации? — Я хотел спросить что-то другое, но вопрос так и не сформировался в голове.

— Скоро ты испытаешь нечто подобное. — Сказала она это как-то загадочно. — Не совсем то, конечно, но ты сможешь почувствовать себя частью чего-то одновременно маленького, но настолько значимого, что порой становится страшно.

Опять она за своё, сколько можно дешёвой пропаганды. А на вопрос так и не ответила. Я повернулся к монитору, и принялся следить за показаниями. Через минуту компьютер станции отключился, и Равновесие взяло управление полётом на себя. На мониторе замелькали длинные цифры координат, летим практически наугад, по крайней мере, пока. Я дал команду компьютеру следовать выбранным курсом и программой скорости до особо распоряжения, и притворился занятым работой, мне было необходимо немного прийти в себя после того, как я узнал истинную сущность Саббины. Звучит как-то зловеще, но иначе это назвать невозможно. Я ещё никогда не общался с Цветком вот так вот, отвечая на его вопросы, так что бы он отвечал на мои. Видеть видел и, честно сказать, Саббину они не напоминали ни единым моментом. Слышал, как они разговаривают, точнее что-то мычат, но что бы вот так. Нет, она не Цветок, но потомок цветка, что ненамного лучше в наше время. А по сути одно и то же.