Я пожал плечами.

— Просто ей нечего терять. Это путешествие всё, что у неё есть, все, что у неё будет. И только безумец не ухватился бы за такой шанс изменить жизнь.

— Безумцы хватаются за соломинку в надежде, что она не сломается, а нормальные люди остаются на твёрдой земле. Тебе Хэннер было, что терять, но ты отправился на поиски артефакта, совсем не ради денег или славы. Это необходимо, чтобы не умереть, покрывшись плесенью, где-нибудь посреди Пульсара, правда, ведь?

— Истинно так. — Зачем спорить, если он реально прав. Меня манила не столько жажда наживы, сколько я скучал по приключениям, приелся мне космос со своим однообразным великолепием. — Я чуть не потерял корабль и полностью загубил карьеру, ради чего-то призрачного, я имею ввиду корабль инопланетян, а не твои деньги, Саббина.

— Я бы заплатила, мы бы заплатили… — Начала было она, но осеклась.

— Интересно чем? — Не удержался я. У меня имелись вполне обоснованные причины для возмущения. — Эти двое кинули и меня и тебя и весь Альянс. И план их ещё не подошёл к завершению, будет ещё несколько сюрпризов, я просто уверен в этом.

— Я не виновата, они ввели меня в заблуждение. Они сыграли на том, что действительно дорого для меня. Они затронули тему моего отца, этого я не смогу им простить… Никогда.

— Они не попросят прощения, можешь быть уверена. — Твёрдо заявил Лиланд и сразу добавил — Но ты им всё-таки нужна, я не знаю для чего, но они не снабдили бы тебя настоящими фотографиями, если бы хотели просто отвлечь внимание.

— Но что? — Почти прокричала Саббина. — Что они хотят от меня!

— Узнаем, когда прилетим на место назначения.

— Кстати. — Я решил немного разрядить обстановку. — У этой планеты есть название? Мне несколько проще, если можно…

— Я давно придумала название. — Саббина засмущалась. — Вы будете смеяться, скажете, что это глупо.

Лиланд махнул рукой и отвернулся. Ему на самом деле было не интересно, какая разница как называется кусок камня, парящий вокруг очередного огненного шара.

— Спящее солнце. Она будет называться именно так.

— И почему?

— Рано или поздно эта планета войдет в историю, как место если и не первого контакта, то как, минимум, места, откуда началась новая история человечества. А пока это тихий и тёмный, безжизненный и безымянный последний док для чужого корабля. Но уже очень скоро начнётся восход и проснётся солнце, спящее много лет, в ожидании рассвета, нового рассвета.

— Красиво, — похвалил я. Красиво. Несмотря на явную пропаганду. Она умеет говорить так, что невольно начинаешь переходить на её сторону и прощать практически всё.

Лиланд никак не прокомментировал. Он стоял, глядя на внешние экраны Равновесия, за которым застыли бесконечно далёкие звёзды. Со стороны казалось, что бывалый космический капитан смотрит вперёд на предстоящий путь. Он не знает, что его ждёт впереди возле очередной планеты, может даже и смерть, но он никогда не отступит. Саббина настроила меня на какую-то романтическую волну. Конечно, Лиланд Хансен никакой не капитан, ему, скорее всего, неведомо понятие романтики как таковой, он убийца, на счету которого не один десяток, а то и сотни трупов и не стоит об этом забывать ни на секунду. Он всегда может нанести удар в спину, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Конечно, если бы не он, я бы сейчас переваривался в желудках странноватых колонистов. Да он искал выгоду для себя, но меня, тем не менее. Хотя бы за это я ему благодарен. И вообще не такой уж он и страшный человек, совсем не как я ожидал. Вот и Саббина совсем не то, что я думал и, в принципе не совсем то, что представляла себе она. Слишком всё сложно.

Пожалуй, хватит гонять туда-сюда одну и туже мысль. Пора лететь на Спящее Солнце, пока оно не проснулось без нас

О далёких перелётах неинтересно рассказывать, о них хочется забыть поскорее, хотя и вспоминать особо нечего, кроме ощущения постоянного ожидания, бесконечного шума РТВ-двигателей и тотального бездействия. Мне не привыкать к такому состоянию, а вот Саббине приходилось много труднее. На вторую неделю путешествия она имела наглость поинтересоваться, а действительно ли у меня такой быстрый корабль, как я говорил. Я ответил, что в любом случае, несмотря на задержку, связанную с Холодной Скалой, мы с большой вероятностью прибудем туда раньше двух пилотов, обманувших её. Она вроде и успокоилась, и больше не подходила по этому вопросу. Я иногда замечал её на кухне, но чем ближе к цели, Саббина всё реже покидала каюту, как будто и не хотела развязки. Так бывает, это банальный страх, иногда лучше остаться навсегда не у дел, чем однажды проиграть всё, что имеешь. Наверное, у неё сейчас именно такое состояние, она немного боится, что всё окажется совсем не тем, что она ожидает и тогда, что останется делать, когда основная цель жизни потеряна и впереди неизвестность. Сейчас она видимо и принимает решение, что в таком случае её ждёт. Что ж, если бы она спросила, я, пожалуй, мог бы ей ответить. Ждало её в случае провала то же, что и меня — бесконечное бегство по просторам галактики от вездесущего Альянса, которое в итоге, если не удастся осесть на какой-нибудь слабоколонизированной планете и постараться начать новую жизнь в надежде, что про тебя забудут, заведомо кончится поимкой и скорым отбыванием в тюрьму.

Лиланд, напротив, проявлял повышенную активность. Он всячески старался мне помочь, интересовался даже незначительными деталями о Равновесии. Я рассказывал ему всё, не знаю почему, наверное, просто у меня давно не было собеседника. Плюс я чувствовал какой-то должок за собой, который заработал на Холодной Скале. Он не лез в устройство бортового компьютера и не интересовался базами данных корабля, это немного успокаивало, поэтому я показывал ему, как прокладывать курс и совершать сложные манёвры в случае необходимости на ручном управлении. На Равновесии была неплохая система симулятора и обучения, за которым Лиланд мог просиживать часами. Мне нравилось наблюдать, как уже немолодой человек совершает дальние перелёты и имитационные бои на тренажёре. В эти моменты он походил на ребенка, дорвавшегося до видео игр. Он мне нравился таким, казался более человечным, беззащитным.

Оставалось лететь чуть более пяти дней. Я собрал свой небольшой, если можно так выразиться экипаж, на мостике. Говорить нам особо было не о чем, поэтому я просто сообщил, что большая часть пути осталась позади, впереди ещё пять дней ожидания и, что совсем скоро всё встанет на свои места. Поэтому есть ещё время досказать всё чего мы не знаем друг о друге, если такое осталось, поскольку скрывать что-то в такой момент равносильно провалу. Лиланд пожал плечами и промолчал. Конечно, если он что и скрывает, то вряд ли расскажет даже под набором пыток, которые сам использовал на допросах. Саббина тоже ничего не сказала, зато предложила мне не молчать. Мол, на этом корабле самая загадочная фигура на самом деле оказывается не кто иной, как я. Я, было, перевёл всё в шутку, но как оказалось Саббина нисколько не шутила.

— Успокойся, девочка. — Лиланд вступился за меня. — Я знаю гораздо больше о нём, чем ты можешь представить.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь. — Поспешил я поддержать Хансена.

— И что же такого про него известно, чему он может удивиться. — Никак не унималась Саббина. У меня появилось подозрение, что она немного свихнулась от долгого пребывания в замкнутом пространстве посреди космоса. — Расскажи, а мы посмотрим, удивится ли наш гордый капитан.

И с чего она выдумала, что я гордый. Когда что-то подобное разглядела. У меня закралось подозрение, что именно так и начинает развиваться цветочная болезнь. А длительная изоляция от человеческого общества только способствует этому.

— Ну, например. — Поторопился Лиланд. — Нн торгует данными на неразработанные планеты. Но это нисколько не мешает Альянсу и поэтому никто его не трогает, даже наоборот, он создаёт конкуренцию, которая способствует большему росту цен на товар.