Сосредоточиться и так было тяжело, а тут ещё эти звуки умирающего вепря.

Мой голос потонул в гомоне толпы и в эпических речах главного фанатика. Но Виолка стояла рядом и расслышала. Она перестала подвывать, перейдя на еле различимое всхлипывание.

А фанатики уже не на шутку обеспокоились не разгоравшимся сеном. И почему-то стали подозрительно коситься на меня. В общем-то, не промахнулись. Но им об этом знать не обязательно.

— Сено, наверное, сырое. Погода-то к кострам и пикникам не располагает, — я и сама постаралась выглядеть растерянно.

Но отвлечение от энергетического уровня не прошло без последствий: пламя таки занялось на части сена.

У меня выступила испарина на лбу, несмотря на то что воздух, мягко говоря, не отличался теплом. От холода и тугих верёвок я уже не чувствовала рук. Ноги тоже замёрзли.

Меня начала бить мелкая дрожь. Сил почти не осталось, а чтобы погасить разгорающееся пламя, их требовалось всё больше. Нити всё меньше поддавались моему напору. Я поняла, что проигрываю. Большего не смогу.

— Тьма не победит истинный свет! — торжественно заголосил главный, увидев, что пламя наконец занялось.

Изо рта Виолки снова послышались звуки раненого вепря. И я не могла её винить.

Я пыталась придумать что-то, что помогло бы развязать верёвки или расслабить узел, но это было для меня непосильно. Закрытые системы не позволяли даже увидеть энергию внутри, не то, чтобы коснуться. Я оказалась бесполезна. Как мне и предрекали в университете...

Когда я уже готова была признать поражение, послышался крик:

— Вор! Он крадёт лошадь главного волита!

Только ошалелый мог совершить подобный безрассудный, даже самоубийственный поступок.

Я подняла взгляд и проследила за тем, куда смотрели все. И увидела его. Кто-то в тёмном плаще с глубоким капюшоном ловко вскочил на лошадь. Всегда завидовала тем, на ком капюшон держался в любой ситуации, словно гвоздями прибитый.

Вор выбрал не абы какую лошадь, а главного волита! Сбруя чёрного скакуна была чисто белая в честь истинного света.

Но вместо того, чтобы текать отсюда, всадник направил коня по кругу. Животное явно не ожидало такого, ерепенилось и ошарашено било копытами. Те, кто стоял в первых рядах вокруг помоста, начали резко отскакивать назад, натыкаясь на стоящих сзади.

Мои брови взметнулись.

От такой наглости даже фанатики потеряли дар речи, не понимая, какого творит этот ошалелый. Я тоже не понимала, пока он не обогнул столб, к которому мы были привязаны, и не почувствовала удар по дереву где-то рядом с руками. Запястья больше ничего не стягивало.

Не теряя времени, я сбросила верёвки, повернулась и не без усилий выдернула небольшой топорик, которым она была перерублена.

— Быстрее! Бегом! — прикрикнула я на Виолку, которая круглыми от неверия глазами смотрела на освобожденные руки.

Мы спрыгнули вниз, где царила сумятица. Теперь нас от четырёх волитов отделял помост и взбудораженные люди. Спешно двигаться вперёд не просто никто не мешал — все расступались перед нами.

Ближе к краю площади я остановилась у группы женщин.

— Снимайте плащи, а то прокляну! — гаркнула я.

Женщины с выпученными глазами тут же повиновались и передали два плаща, которые мы сразу накинули поверх балахонов, выданных фанатиками.

Дойдя до края площади, я обернулась на секунду и увидела в центре суматоху. Ошалелый на коне всё ещё занимал волитов. Орудовал он изогнутым мечом. За нами пока никто не рыпнулся, но я не сомневалась, что отсрочка будет недолгой.

Я быстро осмотрелась и, найдя искомое, тут же подлетела к мужику с конём. Босиком, в балахоне под плащом с бешеным взглядом — тот ещё видок у меня был, представляю.

— Отдай лошадку, иначе сначала прокляну, а потом зарублю, — елейно проговорила я, для убедительности подняв прихваченный топорик.

Это и правда было какое-то заклинание, потому что мужик кинул мне поводья и побежал к толпе с криками «Ведьмы!»

Я вскочила на лошадку, которая крутила глазами от непонимания.

— Виолка, быстрее! — я в очередной раз поторопила подругу по несчастью, точнее по ведьмовству.

Я понимала, что на неё стресс и ужас происходящего подействовали иначе. Она двигалась немного заторможено.

Как только Виолка обхватила меня руками, я ударила голыми пятками по бокам лошади. Благо улицы почти пустовали, и можно было ехать быстро.

— Куда мы? — услышала я вопрос над ухом.

— К тебе домой.

— Но нас там найдут!

— Там точно сейчас будут искать в последнюю очередь. Мы же, по их мнению, не глупые, чтобы ехать прямо туда, откуда нас увезли. Мы ненадолго заскочим, не переживай, — прокричала я.

Как только выехали за черту города, я стеганула поводьями, и мы помчались во весь опор. В отличие от неторопливой Виолки, во мне бушевал адреналин, подпитываемый злостью и воскресшей надеждой на спасение, которая уже не казалась столь эфемерной, как несколько минут назад. Однако, чтобы не загнать лошадь, всё равно приходилось периодически переходить на рысь.

Подъехав к дому Виолки, мы спешились и влетели в узкую переднюю. Из неё хорошо просматривалась кухня, где находились оставленные дома дети, которые тут же вылупили на нас глаза.

— Вас же сожгли, — побелевшими губами еле слышно проговорила старшая сестра Виолки.

— Да не всё сожгли, кое-что осталось, — развела я руками.

Из-за стола вышел старший брат.

— Прочь из нашего дома, ведьмы! Или я сам сдам вас...

Я не выдержала:

— Ты лучше заткнись, папашин сыночек, а то к девкам не с чем будет бегать, — я красноречиво посмотрела ему ниже пояса и потрясла топором. — Виолка, быстро одевайся и собери только самое необходимое.

— А ваши вещи в комнате Виолки, — прозвучал голосок Ингры, когда я сделала шаг к лестнице. — Родители сложили всё и наказали не трогать, они пропитаны тьмой.

Я рванула в комнату за Виолкой. Быстро оделась и собрала свои сумки, проверив наскоро содержимое, в первую очередь деньги. После сказала Виолке собрать еды и побежала в сарай. С конём всё было в порядке. При виде оживившегося животного у меня вырвался вздох облегчения. Я поспешно запрягла его и вывела из сарая. Виолка уже ждала рядом с украденной лошадкой.

Мы вскочили в сёдла и понеслись прочь. Вскоре доехали до развилки, откуда можно было свернуть в Кефл. Я придержала коня.

— Теперь мы разделимся, — сказала я обернувшейся Виолке.

— Но я не смогу...

— Сможешь, потому что выхода у тебя нет. Будут искать двоих. Разделившись, у нас больше шансов не попасться. Тебе надо добраться до Кефла, но не напрямую, а в обход, потому что именно в сторону Кефла они поедут в первую очередь. Иди лесом до самого города, избегая сёл и дорог.

И я рассказала, как попасть в Лонию с помощью Горона, потому что оставаться и дальше без поддержки элланов ей было опасно. В довершение я отсыпала горстку монет.

— Спасибо, что спасла меня, дважды! — поблагодарила Виолка после того, как я показала на карте, куда ей двигаться.

Потом мы разъехались.

Я направилась в обратную сторону. И не потому, что самоубийца, а из-за того, что сил на подобное путешествие, которое предстояло Виолке, у меня просто не было. Я не выдержу сейчас такой дороги. К тому же, я действительно считала, что порознь будет лучше.

Свернув сразу в лес, я проехала по нему полдня. В какой-то момент адреналин иссяк, и я начала чувствовать страшную усталость, накопившуюся ещё с тех дней, когда работала с энергией. Я ощущала себя не просто измождённой, а еле держалась в седле.

В итоге не заметила, как выехала к дороге, ведущей к какому-то городку. Вокруг Ирезда было много поселений, и я надеялась затеряться в одном из них, чтобы накопить силы и уже тогда попробовать добраться до Кефла, а там и до Лонии.

Руки безвольно лежали на луке седла, конь сам шёл вперёд. Нужно было найти ночлег. Эта мысль единственная крутилась в голове.

Я решила немного углубиться в город, чтобы не останавливаться на самой окраине. Я как раз ехала по изгибающейся улице, когда впереди из-за поворота показалось трое волитов.