- С запада по воздуху приближается группа объектов, - коротко сообщил оператор.

       - Галанты? - раздался из кома голос Ривса. - Но почему с запада?

       - Это не дисколеты, - оператор передал на комы изображение ночного неба с подсвеченными летящими объектами, которые пока выглядели роем неясных пятен. - Объекты гораздо крупнее, вытянутой формы и движутся не цепью, а беспорядочной группой. Высота более километра, но объекты снижаются. Я убираю все зонды на глубину. Оставил только наблюдение.

       Прошла долгая минута напряженного ожидания, и взволнованный голос оператора сообщил:

       - Объекты опознаны как боевые машины марки МР, состоящие на вооружении спец подразделений космофлота Звездной Конфедерации! Они продолжают снижаться. Приводнение произойдет ориентировочно в трех километрах от комплекса.

       От услышанного у Маргарет перехватило дыхание. Прижав ладони к щекам, она широко открытыми глазами следила за изображением, которое теперь передавалось на монитор кома кубрика.

       Колокольчиком мелодично звякнул дверной звонок, и в кубрик ворвался Мэтью.

       - Хаббард, ты мне и нужен, - увидел он администратора. - Срочно заблокируй все помещения с русскими.

       Кеннет поспешно отключил связь с оператором и удивленно посмотрел на Ривса.

       - У русских никогда и не было личного доступа на территории комплекса.

       - Я знаю. Но до выяснения ситуации заблокируй и их связь с оператором. И за Вересовой завтра Брюно не посылай.

       Но она здесь. У нее с Венскусом какой-то ответственный эксперимент, который нельзя прерывать. Ей пришлось остаться на ночь.

       - Что? Тогда до особого распоряжения не отпускать ее на берег.

       - Мэтью, перебила конфедерата Маргарет, - это то, о чем я думаю?

       - Я тоже надеюсь, что это прибывшие в ответ на наше послание солдаты Конфедерации, Маргарет. Давай наберемся терпения и подождем их прибытие в комплекс.

       А вдруг это русские?

       - Ты же слышала, что сказал оператор. Комп определил их, как боевые машины армии Конфедерации.

       Дай Бог, чтобы это было спасение, - прошептала Коул, и Хаббард впервые увидел свою начальницу не железной леди, а обычной женщиной, которой требуется надежная защита.

       В свете разворачивающихся событий о Толстой Солли все забыли. Да и она сама в данный момент не думала об эксперименте. Проводя ночь с Брюно Мартином, чей ком был в числе подключенных к связи с оператором, Кюре узнала о появлении объектов, опознанных, как роботы космофлота Конфедерации. После того, как любовник спешно покинул ее кубрик, она упорно, но безнадежно пыталась взломать сеть интеркома, дабы подключиться к внешнему обзору. Еще сразу после падения дисколета галантов ранее свободный доступ к интеркому МОНИК был ограничен администрацией. Теперь персонал довольствовался лишь научной базой, развлекательным сектором и, естественно, внутренней связью. Вся информация с внешних приборов и зондов обязательно контролировалась администрацией и лишь после этого могла быть открыта для общего доступа. Так же любые заявки к техникам и оператору передавались не по личной связи, а через членов администрации. Даже лаборатория, в которой работала Вересова Мария, была отключена от общей сети. Солли не понимала подобной паранойи и не раз говорила об этом Веласкесу и Брюно, которые являлись членами администрации. Но те лишь пожимали плечами, то кивая на вышестоящее начальство, то неся какую-то ахинею о необходимости соблюдения строгой секретности.

       Но секретность секретностью, а скрыть от персонала прибытие подразделения боевых машин общей численностью в три десятка все равно было не реально. Потому Солли получила таки на ком общее оповещение срочно явиться в парк отдыха, где было принято проводить общие собрания. Глядя на заспанные лица ничего не понимающих коллег, она еле сдерживалась от желания, поведать им о том, что знала сама.

       Вот на сцену бодро вскочил Мэтью Ривс, включил систему объемного звучания и, пригладив ладонью аккуратно уложенные, подернутые благородной сединой волосы, вдохновенно заявил, что наконец-то приближается тот час, ради которого они долгие годы терпели всевозможные лишения. После четвертьчасовой речи о героическом подвиге оторванного от цивилизации персонала исследовательского комплекса, продолжающего несмотря ни на что самоотверженно работать на благо человеческой цивилизации, публика готова была взорваться от распирающего всех нетерпения, что же все-таки произошло? И уже на самом пике накала общественного нетерпения, Ривс коротко, но торжественно поведал о запуске аварийной почтовой капсулы к мирам Звездной конфедерации и сообщил о вероятном прибытии помощи извне.

       Перед затаившей дыхание от невероятнейшего известия публикой развернулась галопроекция с изображением бредущих по океанскому дну металлических монстров.

       - Ий-ес! - прорезал тишину крик лаборантки Петры Валенски и тут же утонул в оглушительной какофонии эмоциональных воплей.

       Вторая половина дня прошла в сборах, беседах и бесконечных напутствиях. Михаил еще раз рассказал об особенностях маршрута. На этот раз его рассказ дополнял еще один мужчина, прибывший в поселение с какой-то дальней пасеки смешливый толстячок Семен. Вопреки моим ожиданиям, Семен меня ни о чем не расспрашивал. Вероятно, его уже посвятили во все подробности того, что я смог поведать поселенцам. Как оказалось, пасека - это предприятие по производству меда. Уплетая этот удивительный продукт, макая по местному обычаю в него кусок свежей лепешки, я вспоминал блинчики с медом из синтезаторов в детском приюте. К сожалению, расспросить о натуральном производстве меда у меня не нашлось времени. Возможно, это сгущенный сок какого-то растения, выращиваемого на пасеке. В дорогу мне дали завернутый в широкий лист и, напоминающий солдатское мыло из далекой учебки, брусочек выпаренного до твердого состояния этого продукта.

       Ближе к вечеру Айболит сообщил, что меня настойчиво хочет видеть Игорь. Он несколько раз даже порывался встать и отправиться на поиски, но доктор пригрозил, что привяжет его к постели и пообещал, что сам приведет меня.

       А я-то за всеми хлопотами и не вспомнил о едва не погибшем от когтей свирепого хищника первом встреченном мною на Эрлике человеке. Спешу навестить его. По пути доктор спрашивает о моей отбитой груди, о которой я тоже давно забыл думать, сняв еще утром стягивающую повязку. Демонстративно несколько раз вдыхаю полной грудью и стучу себя по ребрам. Айболит говорит что-то о напичканном регенераторами организме.

       - Привет, - разглядываю в прохладном полумраке рыжебородого Игоря, - как ты себя чувствуешь?

       - Привет, - улыбается тот и пытается машинально привстать, однако тут же откидывается на подушку, непроизвольно морщась от боли.

       - Нет, я тебя точно привяжу! - возмущенно восклицает Айболит. - Вот только пошевелись еще раз!

       - Все-все, Захарыч, больше не буду, - продолжая морщится, парень пытается растянуть губы в улыбке и изображает нечто похожее на оскал.

       Поворчав еще немного, доктор вышел, и мы остались вдвоем.

       - Извини, - говорю Игорю, присев рядом, - не было времени проведать тебя. Завтра утром я отправляюсь дальше.

       - Я знаю. Лешка рассказывал. Эх, если бы не это, - парень указал взглядом на забинтованную грудь, - я отправился бы с тобой.

       - Спасибо. Но вряд ли тебя отпустили бы. Говорят, путь безнадежно опасен.

       - Безнадежно опасно встречаться с мраморным котом. Однако ты прижег ему задницу, остался жив сам и спас меня. Я теперь обязан тебе жизнью.