Начальное казацкое обучение продолжалось, как правило, три года: «Кто хотел стать казаком — должен заранее отслужить три года у старого казака джурой. Джура (слуга) делал различную работу. Носил за казаком второе ружье и нужные припасы. Только потом, когда научился от того казака управляться с оружием и набирался умения в битвах, становился истинным казаком и получал оружие: ружье, саблю, копье, лук и стрелы» (68, 97). Так же и у кубанских казаков начальное обучение в станицах тоже составляло три года. Только после этого казак поступал в армию. Это подтверждал и Боплан, который писал, что в казаки принимали только того, кто пробыл на Запорожской Сечи определенное время и совершил один морской поход;
3) кроме того, казаки свозили на Сечь своих детей и сирот со всей Украины, которые в Сечевой школе наряду с другими науками изучали с детских лет военное искусство. На Сечи их называли «молодыками»: «молодыки сызмальства обучались верховой езде, стрельбе из ружей и луков, метанию копий, закаливаться в храбрости» (19, 77). По свидетельству А. Скальковского «молодыков в школе и не в школе учили: Богу хорошо молиться, на коне репейником сидеть, саблей рубить и отбиваться, из ружья метко стрелять и пикой хорошо колоть» (169, 262).
Казацкий пастух. Рисунок П. Гурского.
Казак гонится за татарином. Рисунок П. Андрусива.
В те времена, когда не было антибиотиков и Красного креста, технических чудес вроде кондиционеров, зависимость человека от внешних условий природы была чрезвычайно велика. В условиях войны, когда болезни, которые сейчас легко лечатся, выкашивали целые города, когда войско могло просто замерзнуть в степи, или погибнуть от жажды в пустыне, такая зависимость удваивалась. Поэтому одним из важнейших моментов было закалить своих воинов так, чтобы они могли не бояться суровых природных условий. Запорожцы особое внимание уделяли именно закалке будущих воинов, в частности, как свидетельствует в своих путевых заметках словацкий проповедник и дипломат Даниэл Крман: «Сыновей, рожденных вне Сечи, они с детства приучают к военному мастерству и дисциплине, а также к голоду, холоду и жаре, умеренности и чистоте. Именно поэтому, когда кому-то из-за холода замерзнут руки или ноги, они это все бодро переносят, не жалуясь даже на суровость погоды» (93, 112). Поэтому молодыки почти круглый год купались в Днепре, устраивая своеобразные соревнования по плаванию против течения и ныряния в воду. Для этого старшина выпускал в воду курительную трубку и молодыки наперегонки ныряли, чтобы достать ее со дна. При этом особо почетным считалось взять трубку со дна без помощи рук, одними зубами и так вынести ее на поверхность.
Запорожская Сечь. Современный рисунок.
Казацкая многоствольная пушка (т. н. шмыговница или органка).
Кроме того, их учили и врачебному делу: они изучали лечебные качества растений и их влияние на человеческий организм. Поэтому казаки славились как непревзойденные врачи: «Украинцы-казаки тем и отличались издавна, что не нуждались в услугах врачей-профессионалов. Каждый казак в старину, в своем воинственном образе жизни, при необходимости становился сам для себя врачом. В походе некогда было лечиться у врачей. И казак знал, что делать, когда у человека появится рана или другая какая „болезнь“ — знал, какие травы и зелья легче и быстрее всего поставят человека на ноги, что надо делать человеку при внутренних болезнях. Эти знания стариков-казаков, переходя из рода в род, частично дошли до нашего поколения, большинство же рецептов — утрачено.
Почти всякое зелье для казака было целебным: одно — в одном случае, второе — во втором. Всем им он знал толк, всем дал свои имена, из всех добывал целебную силу. Нынешние поколения казаков знают малую половину предыдущих, древних названий растений, силу же их понимают очень немногие» (23, 337). Достаточно сказать, что казакам удавалось лечить настоями трав даже такую опасную болезнь, как бешенство, для лечения которой современная медицина на придумала ничего лучше, как приписывать больным чрезвычайно болезненный курс из 39 уколов в живот. Казаки же эффективно лечили эту страшную болезнь с помощью настоев и порошков из таких растений, как зверобой, береза и дрок красильный. (23, 325). Подобные свидетельства находили в «Описании Украины» Боплана: «Видел я больных казаков в лихорадке, которые вместо употребления каких-то лекарств, брали ползаряда пушечного пороха, смешивали его пополам с водкой и все это выпивали; а затем ложились спать, чтобы утром проснуться совсем здоровыми. Был у меня машталер (извозчик), который неоднократно выздоравливал, употребляя лекарства, которых не признают ни врачи, ни аптекари. Другие же казаки брали пепел и так же смешивали его с водкой, все это выпивали и тоже выздоравливали. Неоднократно видел, как казаки, раненые стрелами, находясь далеко от хирургов, замазывали свои раны землей, смоченной собственной слюной; это излечивало их раны словно лучший бальзам.
Итак, в этой стране, как и во многих других, остроумная выдумка порождается самой жизнью» (15, 81).
Казацкая подводная лодка.
Запорожское лечение. Картина А.Герасимова.
Очень большим мастерством отличались казацкие костоправы, которые вправляли вывихи без рентгена, на ощупь выявляли и эффективно складывали переломы, смещения и т. д. Об уровне мастерства казацких костоправов свидетельствует одно из их испытаний: следовало собрать в закрытом мешке разбитую посуду. Вряд ли подобную задачу будет по силам выполнить современным медицинским светилам.
Вообще, казацкая система была системой выживания в экстремальных условиях. Она развивала в человеке сообразительность, находчивость, умение не только приспособиться к любым условиям, но и эффективно использовать их в свою пользу.
Очень яркий пример такой казацкой сообразительности подает Боплан: «Это мне напомнило одного казака, которого я встретил на реке Самаре; тот казак варил рыбу в деревянном ведерке, которое польские всадники и казаки приторачивают сзади к седлу и поят из него лошадей. Для этого казак раскалял на огне круглые камешки и бросал их в ведро; делал это до тех пор, пока вода не закипала и рыба не сваривалась. Сначала оно показалось мне очень простецким, однако это не лишено здравого смысла» (15, 81–82).
Когда поляки или турки обвешивали себя и своих лошадей сумками с припасами и бельем, то казаки изобрели особое седло, седельные подушка которого была одновременно и сумкой для запасной смены белья, запасных шаровар и рубашки; это позволило им более эффективно действовать в бою (ведь с мешком за плечами саблей не очень помашешь) и производить различные приемы скачки на коне. Кроме того, казаки ввели в военное искусство умение строить лагерь из телег, дышать под водой с помощью трости, изобрели первые в мире ракеты и гранаты, поставили пушку на колесный лафет (Хмельницкий), изобрели многоствольную пушку, первые патроны и патронташ (ладивницу), подводную лодку, использовали в бою ножи, заткнутые в ствол ружья и тому подобное.
В период наивысшего подъема казачества, который пришелся на XVII–XVIII века, Запорожье стало своеобразной школой рыцарства для молодежи. Родители со всей Украины считали за честь послать своих детей на Сечь «попробовать казацкого хлеба». Только показаковав определенный период времени, молодой парень мог жениться и стать полноправным членом общества — хозяином.
В то же время в Западной Украине подобной школой рыцарства стали Карпаты. Среди верховинцев выработался обычай, когда почти каждый юноша уходил на некоторое время в опришки. После такого испытания юноша считался зрелым и даже мог достойно сосватать девушку, которая спрашивала у родителей жениха: «А умеет ли владеть топориком, а был ли в опришках?» (237, 34). Поэтому в те времена в деревнях Великой Украины трудно было найти хозяина, который в молодости бы не казаковал, а в горах — верховинца, который в молодые годы не был бы в опришках. Все это способствовало широкому распространению боевых искусств среди народа, в среде которого они сохранились до наших дней, несмотря на то что наши военные центры были уничтожены оккупантами.
