Автор: Еще мы хотели бы обратиться к вопросу о субъективном ощущении и восприятии времени. Вероятно, в различные исторические эпохи, а также в различных конкретных условиях и обстоятельствах это ощущение неодинаково. И у людей с разной психологией, и тем более у людей, страдающих теми или иными нарушениями психической сферы.

Магалиф: С точки зрения психотерапевта – это действительно так. Например, для больного депрессией время тянется необычайно медленно. Для него «прожить день» – это прожить целую вечность. Наоборот, для возбужденного человека время течет необычайно быстро, его ни на что не хватает, – у человека масса планов, но он не успевает их реализовать.

Автор: Видимо, это справедливо не только в отношении отдельных людей, но и общества?

Магалиф: Конечно. Так, в годы застоя мы жили с иным ощущением времени, чем сейчас, – медленно и нудно. Сегодня жизнь резко ускорилась! Время течет в совершенно бешеном ритме. И ощущение ритма времени у личности и у массы совершенно одинаково.

Автор: В заключение нашей беседы мы хотели бы заметить, что, несмотря на все усилия и достижения современного естествознания, категория времени продолжает во многом оставаться загадочной. И так как все мы живем во времени, его дальнейшее изучение, бесспорно, является одной из актуальнейших задач науки наших дней!

Но как понимать, что на границе черной дыры, как и вообще в любой области с практически бесконечно большой плотностью (так называемой сингулярности), время может останавливаться, то есть его как бы не существует? Не противоречит ли подобное утверждение нашим представлениям о том, что пространство и время являются формами существования материи? Может ли существовать материя без времени?

Зельманов: Физические условия в областях с бесконечно большой плотностью могут отличаться от всех нам известных столь радикальным образом, что к ним могут оказаться неприменимыми все существующие физические теории. Более того, для описания подобных физических условий могут оказаться непригодными многие из тех основных понятий, которыми мы пользуемся в современных теориях. Поэтому, когда физики говорят о том, что в сверхплотных состояниях может не существовать времени, то этим они обычно хотят сказать только то, что в таких условиях не существует привычного нам времени, то есть времени с теми физическими свойствами, с которыми встречаемся и имеем дело мы!

С древних времен выдающиеся мыслители человечества поражались удивительной гармонией и целесообразностью окружающего нас мира.

Сторонники религиозного миропонимания рассматривали эту гармонию как результат воплощения божественного плана, проявление «промысла божьего».

«Все, что существует, не только создано Богом, но им движется и направляется к целям, начертанным божественной премудростью еще до творения Вселенной, – утверждает один из современных православных богословов. – Достаточно взглянуть на окружающую нас природу. Везде царит удивительный порядок. Каждое явление, начиная с простейшей былинки и кончая мириадами звезд, устроено целесообразно, разумно и совершенно. Все несет на себе печать постоянного попечения вседержителя-творца».

Вопреки подобным утверждениям, ученые-материалисты стремились доказать, что все явления, происходящие в окружающем нас мире, возникают в результате сугубо естественного течения событий, которое определяется исключительно законами природы, не зависящими ни от человеческого, ни от какого-либо иного разума, в том числе и божественного разума. По их мнению, стройность мировых процессов представляет собой результат природных закономерностей, существования неразрывной цепи причин и следствий.

В эпоху существования СССР, в период господства догматического материализма, считалось, что единственным архитектором и строителем всего существующего является сама природа. Что же касается «высшей целесообразности», «божественного промысла» и вообще какого-либо «сознательного начала», определившего ход природных явлений, то утверждалось, что подобные представления не имеют под собой абсолютно никакой почвы.

Почему так, а не иначе? Ни для кого не секрет, что природа космоса, в сущности, глубоко враждебна человеку. В открытом космическом пространстве без специальных защитных приспособлений он не смог бы просуществовать и нескольких секунд. И дело не только в отсутствии атмосферы – Вселенная буквально насыщена всевозможными катаклизмами, бесчисленными вспышками и взрывами, при которых выделяются чудовищные энергии. И тем не менее в этой кипящей, бурлящей, насквозь пронизанной убийственными излучениями Вселенной, уживаясь удивительным образом с бесчисленными космическими опасностями и катастрофами, все же существует человек.

Совершенно очевидно, что для этого Вселенная должна обладать вполне определенными свойствами, то есть быть именно такой, какая она есть. Но почему это так? Почему наша Вселенная обладает именно такими, а не какими-либо иными свойствами?

Пожалуй, ближе всего к ответу на этот вопрос подошел К.Э. Циолковский. «Если мы скажем, что мир всегда был, есть и будет и на этом остановимся, то мы не объясним, почему мир таков, почему его законы таковы, а ведь они могли быть другими…» И приходил к весьма знаменательному выводу: «Поскольку человеческая жизнь не случайна, а связана с космосом, тот космос, который мы знаем, не мог быть иным…»

Однако в ту эпоху, когда жил Циолковский, его идея намного опередила не только уровень астрофизических знаний, но и господствовавшие в нашем обществе мировоззренческие представления. Представления, согласно которым человек как «носитель духа» рассматривался как «побочный продукт» развития Вселенной, материи, от которого это развитие зависеть никак не могло. И все же, как выяснилось в последние годы, прав был именно Циолковский. Оказалось, что фундаментальные свойства нашей Вселенной определяются… существованием человека.

Во второй половине XX века его идеи получили дальнейшее развитие в трудах ряда советских, а также многих иностранных ученых.

Советский астрофизик Г.М. Идлис обратил внимание на то, что в нашей Вселенной законы физики таковы, что разрешают существование атомов, звезд, планет и жизни. В 1965 году другой советский астрофизик А.Л. Зельманов сформулировал очень важный принцип: человек является непосредственным свидетелем природных процессов определенного типа, потому что процессы иного типа протекают без свидетелей.

В развитие этих идей, наконец, удалось получить ясный и недвусмысленный ответ. Вселенная такова потому, что в ней существует человек.

Пожалуй, наиболее ярко принцип, получивший название «антропного», сформулировал Б. Картер, который воспользовался знаменитым изречением выдающегося французского философа Рэне Декарта: «Я мыслю – значит, я существую». У Картера оно выглядит так: «Я мыслю – поэтому мир такой, какой он есть»…

Если суммировать то общее, что содержится в приведенных высказываниях, то можно сформулировать следующий принцип, получивший в современном естествознании и философии название «антропного»: «Мы существуем потому, что Вселенная такая, какая она есть». Или несколько иначе: «Наша Вселенная такая, потому что есть мы – разумные существа, наблюдатели, способные задавать вопросы о ее свойствах…»

Обе эти формулировки совершенно эквивалентны: главное в них – идея тесной взаимосвязи между существованием человека на Земле и фундаментальными свойствами Вселенной – космической среды нашего обитания.

На первый взгляд может показаться, что антропный принцип необычайно прост и сразу все объясняет. Если бы наша Вселенная была иной, то нас бы просто не существовало и некому было бы ее наблюдать и изучать. Однако простота эта только кажущаяся. В действительности все обстоит намного сложнее.