В декабре 1825 года поэт Александр Сергеевич ПУШКИН, который никогда не скрывал своей веры в приметы и предсказания, выехал из села Михайловское на встречу со своими друзьями, теми самыми, которых чуть позже будут называть декабристами. Но путь ему неожиданно перебежал заяц. Пустяк, но – нехорошая примета. И Пушкин решил вернуться… Современники в один голос утверждали, что если бы Александр Сергеевич оказался бы на встрече с друзьями-заговорщиками, то честь бы ему не позволила оставить их в час восстания, которое было жестоко подавлено. ["Свет" 1999, N 1, с.45]. Тот заяц, точнее – примета с перебегающим дорогу зайцем, попросту спасла поэта от виселицы…
– наверняка самая важная и насущная сторона описываемого нами феномена. У большинства же приближение аварии или катастрофы вызывает лишь необъяснимое смутное предчувствие… Опираться на такое смутное чувство в таком ответственном деле, как предсказание грядущих событий, наверное очень опасно. Впрочем, это – по вкусу… В 1941 году Черчилль после очередной проверки батарей ПВО вернулся к своей машине и хотел сесть на свое привычное место – переднее сиденье. Но вдруг его что-то остановило и он сел сзади. И буквально через час, когда машина ехала по улице, впереди машины взорвалась бомба. Когда его расспрашивали его об этом случае, Черчилль объяснял: "Я словно услышал "Стоп!", прежде чем собрался сесть на привычное место."
В другой раз, когда Черчилль принимал у себя трех своих министров, начался воздушный налет, но обед продолжался. Неожиданно для всех сэр Уинстон резко встал, прошел на кухню, попросил дворецкого отнести обед в столовую, а всем поварам спуститься в бомбоубежище. Через несколько минут, когда Черчилль уже вернулся к гостям, кухню полностью разрушила упавшая авиабомба.
В годы ленинградской блокады Ольга Семеновна ПОЛИКАРПОВА, пережила странное чувство, которое возможно к ней было назвать проскопией. Так она описывала события журналистке Татьяне Лейе эту историю. Во время бомбежек она никогда не спускалась в бомбоубежище, но однажды после сигнала воздушной тревоги ее обуял неподдельный ужас. Она долго металась по квартире в ожидании взрывов, и вдруг, повалившись на кресло, ощутила спокойствие. Она даже уснула в нем. А проснулась от грохота. Открыла глаза – а дома не было. Осталась лишь часть стены, у которой стояло кресло и кусок пола. Ее сняли солдаты, прибывшие на расчистку развалин…
Известность получил и случай с аббатом де Монмореном. Во время мессы небывалое чувство тревоги заставило его покинуть паперть, на которую буквально через несколько минут рухнул потолок.
В 1978 году при неудачной попытке взлететь с Внуковского аэропорта недалеко от автотрассы упал и раскололся лайнер Ту-104 рейса "Москва-Одесса", при этом около половины пассажиров погибла. Как позже вспоминал криминалист Борис Борисович ГЕРАСИМОВ, занимавшийся расследованием этого случая, внимание следственных органов привлек нервный пассажир, чех по национальности, который по непонятным причинам буквально за считанные минуты до посадки сдал билеты и поехал в Одессу поездом. Свои действия позже он никак не мог мотивировать, но… все подозрения в теракте отпали после того, как выяснились истинные технические причины катастрофы, знать о которых "нервный пассажир" никак не мог…
14 ноября 1996 года в аэропорт города Ухта вошла женщина, подошла к кассе и сдала билет, а вечером того же дня в районе поселка Пысса республики Коми потерпел крушение пассажирский самолет Ан-12. Из пассажиров и членов экипажа в живых никого не осталось. На вопрос, почему же она сдала билет на тот рейс, счастливица так и не смогла ответить: "Не знаю, я просто чувствовала: лететь не надо. Знаете, как бывает,- подкашиваются ноги при мысли о полете. Я тогда провела на улице и день и следующую ночь, потому что не было денег на гостиницу. И спокойно улетела домой на другом рейсе"…
Лишь немногие кабардино-балкарские газеты описали трагедию, во время которой селевой поток почти полностью разрушил горное село Булунгу. Событие достаточно страшное, сравнимое с крупным землетрясением или цунами, во всех этих случаях уничтожаются практически все строения и гибнут все жители. Но… в полностью разрушенном Булунгу погиб всего один человек и несколько коров. Это тем более удивительно, что в этом высокогорном селении строения жались друг к другу очень тесно, плотность населения была очень высокой, но незадолго до катастрофы большинство жителей по разным причинам – кто по делу, а кто и без дела – покинули дома и ушли на пастбища, в соседние села на свадьбу, в горы понесли обед родственникам, были и такие, у кого-то разболелся зуб и он поехал в райцентр к дантисту, а родные присоединились к нему, чтобы походить по магазинам, и т.д. А дома тех, кто в тот день находился дома и никуда не пошел, смертоносный поток обошел стороной. Или, скажем по-другому: те жители, которым не суждено было погибнуть в селевом потоке, почему-то остались дома…
Можно ли все эти случаи объяснить лишь счастливой случайностью? В 1958 году известный на Западе американский социолог Джеймс Д.Л.СТАУНТОН опубликовал в "Джорнэл оф социолоджи" результаты своего исследования более 200 железнодорожных крушений (начиная с 1900 года) и более 50 авиационных катастроф (с 1925 года). Он ввел все данные в компьютер для установления соотношения 3 факторов: количества вовлеченных в катастрофу людей, числа погибших, вместимости транспортного средства; а для чистоты эксперимента он подчитал количество пассажиров на аналогичных по классу самолетах и поездах, которые не попали в катастрофу на тех-же трассах. Оказалось, что во всех катастрофных случаях транспорт был заполнен в среднем только на 61 процент, а благополучно закончившихся рейсах – на 76 процентов от полного объема. Разница в 15 процентов! Стаунтон заметил эту разницу еще до появления ЭВМ, и компьютер лишь подтвердил ее.
Каковы видимые причины отсутствия людей на рейсах? Они разные. У кого-то, например, "схватило живот", кто-то спускаясь по лестнице с уложенным чемоданом подвернул ногу, кому-то приходится отложить поездку из-за того, что у него неожиданно умер или заболел родственник… Несколько неприятных или болезненных минут, часов, дней спасают человека от смерти.
После смерти Д.Стаунтона его дело продолжил популярный писатель Стивен КИНГ, известный также как большой знаток человеческой психологии. Предоставим ему слово: "После того, как я первый раз прочел статью Стаунтона, самолет компании "Маджестик эйрлайнз" разбился в аэропорту Логана. Все находившиеся на борту погибли. Когда все немного утряслось, я позвонил в офис этой компании и представился журналистом (небольшая ложь с благими намерениями). Сказал, что мы хотели бы написать статью об авиакатастрофе и попросил сообщить, сколько человек, купивших билет на этот рейс, не полетели. Таковых оказалось 16. На вопрос, сколько опоздавших в среднем бывает на линии Денвер-Бостон, мне ответили, что не больше 3. Кроме того, еще 15 человек отказались лететь этим рейсом, тогда, как обычно, число отказов не превышает 8. И выходило, что, хотя заголовки всех газет и кричали "Авиакатастрофа в Логане убила 94 человека", их можно было бы прочитать и так: "Избежали смерти в катастрофе – 31 человек"…
Но если мы такие тонкочувствующие, почему все сразу не узнаем о грозящей опасности? Писатель Кинг объясняет это так: у наших предков органы чувств были развиты лучше, чем у современного человека. Мы лишились всего этого по той же причине, по которой теперь, садясь в автомобиль, мы не надеваем защитные очки и шлем – мы перестали в них нуждаться. Таким же образом, у нас исчезло и психологическое чутье. В нем просто пропала практическая необходимость; что толку от того, что на работе вы почувствуете, что вашу жену сбила машина, если вам все равно сообщат об этом по телефону? И сверхчувствительность атрофировалась, так же, как и наши хвосты и волосяной покров. И лишь в самых экстремальных случаях пробуждается "система подсознательной сигнализации", причем – в необъяснимых формах. Но… не со всеми, иначе не было бы тех 61 процента погибших в катастрофах. Из этого объяснения следует, что у диких племен и даже у сельских жителей предчувствие менее атрофировано, чем у горожан. В пользу этого, в частности, говорит описанный выше случай массового спасения жителей села Булунгу (многие поколения горцев живут в стрессовых условиях, когда все время приходится держать ухо востро), возможно, поэтому смерти там избежали не 30 процентов, а все, кроме 1 погибшего. Но, с другой стороны, такие счастливые совпадения и для горцев случаются далеко не всегда, они также гибнут и от пожаров, и от наводнений, и от землетрясений. Подсчитать, сколько в аналогичной ситуации погибло бы горожан, пожалуй, невозможно.
