Майлз вздохнул:

— Боюсь, все это из области предположений. Что же касается контролируемых припадков… На мой взгляд, это не полное излечение. Не так ли?

— Верно. Но пока не появится кто-нибудь умнее меня, это временно решит проблему.

— Допустим, никого умнее вас не появится. Я буду страдать от этих проклятых припадков до конца дней?

Ченко пожал плечами:

— Честно говоря, понятия не имею. Ваш случай — совершенно уникальный в моей практике.

Некоторое время Майлз сидел молча.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Давайте попробуем. И посмотрим, что получится.

Он улыбнулся любимому обороту речи Грегора. Своего рода семейная шутка.

— Отлично, милорд. — Ченко пробежал свои записи. — Нам нужно будет встретиться с вами… м-м-м… через неделю. — Он помолчал, подняв глаза на Майлза. — Простите мое любопытство, милорд… но чего ради Имперский Аудитор желает вернуться на службу лейтенантом СБ?

«Капитаном СБ. Я хотел восстановиться капитаном».

— Я всего лишь исполняю обязанности Аудитора. И мои полномочия закончатся, как только закончится порученное мне дело.

— Хм… И какое же дело вы ведете?

— Очень тонкое.

— Ах, вот как. Прошу прощения.

Выключив комм, Майлз задумался над вопросом Ченко. Хороший вопрос. И у него, кажется, нет достаточно вразумительного ответа.

Шли дни, и Майлз невольно все больше и больше склонялся к тому, что генерал Гарош прав и чип поломался по естественным причинам. Новый и.о. шефа Службы безопасности явно уделял этому делу все меньше внимания. Да и чего ради Гарошу беспокоиться, если все тихо и новой атаки в период всеобщего замешательства не последовало? Переход власти прошел без шума. Если целью возможного заговора была дестабилизация работы Имперской безопасности, а не устранение Иллиана, то этот заговор завершился пшиком.

За три дня до прибытия графини Форкосиган нервы Майлза сдали, и он решил удрать в Форкосиган-Сюрло. Конечно, он не надеялся, да и, по правде говоря, не хотел вообще избежать встречи со своей матушкой. Просто сейчас он к этому еще не готов. Может, несколько дней на лоне природы помогут ему набраться мужества. Кроме того… там — хорошее убежище для Иллиана. Местность — малонаселенная, чужаки заметны сразу, уберечь бывшего шефа СБ от покушения будет не трудно.

Единственное, что вызывало у Майлза сомнение, это удастся ли ему уговорить поехать с ними свою кухарку. Однако Мартину это удалось: матушка Кости отважно решилась покинуть привычный город и отправится в неизведанную глухомань. Майлз начал подумывать о повышении жалованья не кухарке, а ее сыну, чтобы удержать его, а значит, и ее у себя на службе. Но, может быть, вскоре водитель ему больше не понадобится?

Иллиан отнесся к предстоящей экскурсии без особого энтузиазма, даже с прохладцей.

— Эта неделя, скорее всего — последняя, когда здесь еще стоит хорошая погода, — соблазнял Майлз. Действительно, погода в городе портилась все сильнее: похолодало, стало больше дождливых дней, даже выпал первый снег.

— Будет… интересно снова побывать там, — сдался Иллиан. — Посмотреть, соответствуют ли мои воспоминания действительности.

Очередная самопроверка. Саймон мало говорил об этом. Возможно, потому что результаты большинства таких самопроверок были обескураживающими. А может, потому что он быстро забывал об этих самых результатах.

Быстрые утренние сборы — и Майлз, и Иллиан привыкли путешествовать налегке — закончились приятным послеобеденным чаепитием на веранде у озера. Невозможно было не расслабиться этим теплым осенним днем, сидя в тенечке и глядя на окруженную горами зеленую гладь блестящей воды. Деревья уже почти потеряли всю листву и не загораживали панораму. А процесс переваривания пищи излечивал зрителя от последних амбиций. Если так пойдет и дальше, подумал Майлз, придется основательно заняться физической подготовкой, иначе он рискует стать таким же упитанным, как его клон-брат Марк, и свести на нет все старания братца. Он мысленно сделал себе пометку держать Марка подальше от матушки Кости.

В ожидании десерта матушки Кости Иллиан разглядывал лужайку перед домом.

— Хм. Это здесь умер капитан Негри, да? Первая жертва дворцового переворота Фордариана.

— Так мне рассказывали, — ответил Майлз. — А ты тогда был тут? Видел?

— Нет-нет. Я был в столице. Меня переворот застал врасплох, как и всех остальных. — Иллиан задумчиво вздохнул. — Или я так полагаю. Единственное, что я помню — ко мне прибежал кто-то из подчиненных — не могу вспомнить его фамилию — с криком «переворот!», а потом я куда-то еду в машине. И что я до смерти перепуган. Это я помню очень живо, как со страху свело живот. Странно… Почему я помню это, а не… более важные факты?

— Наверное, потому что ты всегда это помнил. Чип регистрировал твои эмоции?

— Нет. Хотя, просматривая информацию, можно было их восстановить.

— Вычислить? Или пережить заново?

— Более или менее.

— Странное, должно быть, ощущение.

— Я привык, — иронически улыбнулся Иллиан, глядя на зеленую лужайку. — Чуть ли не первым моим заданием, когда твой отец сделал меня шефом Имперской безопасности, стало расследование убийства моего предшественника. Кстати, если припомнить, то же можно сказать и о первом задании, полученном Негри на этом посту. Конечно, ему было легче, ведь убийство своего предшественника он организовал сам. Да, все, что на Барраяре повторяется дважды, становится традицией. Пожалуй, я еще легко отделался. Никогда не думал, что смогу расстаться со своей работой, не расставшись с жизнью, хотя отставка твоего отца в прошлом году подавала надежду.

— Это тогда… ты начал рассматривать мою кандидатуру на роль твоего преемника?

— О нет, задолго до того. Точнее, мы с Грегором.

Майлз не был уверен, что хочет задумываться над этим.

— Так… А теперь, поразмышляв неделю, ты все еще считаешь, что чип сломался по естественным причинам?

Иллиан пожал плечами:

— Ничто не вечно. Люди, приборы… Ну, адмирал Авакли рано или поздно сообщит о результатах. Интересно, что поделывает сегодня леди Элис?

— Прочесывает список гостей и составляет окончательный, а попутно заставляет своих секретарей тренироваться в каллиграфии. Во всяком случае, так она сказала.

Вчера леди Элис это говорила им обоим.

— А, — только и сказал Иллиан.

Прибыл десерт, и за столом воцарилось молчание, нарушаемое лишь звуком жующих челюстей и невнятными одобрительными восклицаниями.

— Итак, — произнес наконец Иллиан, — чем же занимаются отставные офицеры и джентльмены на отдыхе за городом?

— Чем им угодно. Спят?

— Этим мы занимались всю неделю.

— Верховая езда тебя привлекает?

— Не очень. Генерал, твой дедушка, время от времени настаивал на том, чтобы учить меня, когда я бывал здесь. Я могу выжить, сидя верхом на лошади, но что-то не припомню, чтобы это можно было назвать сибаритским времяпрепровождением. Скорее из области мазохизма.

— А! Тогда можно погулять. И поплавать, хотя с моей стороны это не очень осторожно… впрочем, я могу надеть спасательный жилет.

— Вода, должно быть, уже прохладная, или нет?

— Не так, как весной.

— Думаю, обойдусь без водных процедур. Все это — для более молодых.

— Да, для ребенка здесь — сплошное раздолье! — Майлз прокрутил оставшиеся варианты. — Можно рыбку поудить. Я-то никогда этим не увлекался. Сержант Ботари не любил чистить рыбу.

— Заманчиво.

— Согласно традиции, следует взять в деревне местного пива — там одна женщина делает просто отменное — и свесить бутылки за борт. Если пиво становится слишком теплым, чтобы его можно было пить, значит, для рыбалки слишком тепло.

— И в какое же время года такое бывает?

— Ни в какое, насколько мне известно.

— Мы, безусловно, станем соблюдать все традиции, — с серьезной миной произнес Иллиан.

На то, чтобы вытащить лодку из сарая, ушло полдня, и в результате они оказались на озере в дневную теплынь, а не в туманную утреннюю прохладцу. Что вполне устраивало Майлза. Основных принципов рыбалки он не забыл, а тонкостей никогда и не знал. Необходимость протыкать крючком несчастных извивающихся червей отпала с изобретением протеиновых кубиков, которые, согласно надписи на упаковке, привлекают рыб стаями, косяками или как там это называется.