«Откуда я это знаю?» При попытке сосредоточиться расплывчатое видение корабля мгновенно рассыпалось. Что за корабль? И если уж на то пошло, что за планета?

Тут должно быть окно. Большое окно, а за окном — город в дымке. Город рассекает быстрая река. И люди. Тут обязательно должны находиться люди, которых ему не хватает, хоть он и не в состоянии вспомнить, как они выглядят. Эта смесь привычного и незнакомого ужасно мучительна.

Губка была ледяная и очень жесткая. Но все равно приятно избавиться от этой жижи, не говоря уже об отвратительных струпьях, прилипших к ней, — совсем как ящерица, которая меняет кожу. Новая кожа выглядела совсем тонкой.

Женщина намазала ему лицо депиллятором — слишком густо, так что ужасно щипало щеки. Да, кажется, это ощущение даже приятное. Немного успокоившись, он почувствовал удовольствие от ее ухода, пусть даже чересчур интимного. По крайней мере эта женщина вернула ему достоинство чистого тела. И она не похожа на врага. Скорее — на союзницу. Женщина сняла с его лица крем, щетину и немало кожи. Она даже причесала его. Одно жаль — волосы вываливались просто клочьями.

— Ну вот, — удовлетворенно проговорила врач, поднося ему большое зеркало. — Тебе знаком этот молодой человек?

Она наблюдала за ним — видимо, проверяла, фокусируется ли взгляд.

«Это я?.. Ну… Наверное, привыкнуть можно». Скелет и череп, обтянутые покрасневшей кожей. Заострившиеся черты лица… Серые глаза с красными, как после хорошей попойки белками. Темные волосы с проплешинами, словно от стригущего лишая. Если честно, он надеялся увидеть что-то более приличное.

Он попытался задать вопрос. Губы зашевелились, но речь, как и сны, получилась совершенно бессвязной. Он не смог даже чертыхнуться, отчего выругаться захотелось еще сильнее. В конце концов он издал какое-то булькающее рычание. Женщина поспешно убрала зеркало и встревоженно посмотрела на него.

Спокойно. Если он станет метаться, они опять вкатят снотворное, а это ни к чему. Он лег, бессильно задыхаясь. Женщина снова опустила изголовье кровати, притушила свет и собралась уходить. Ему удалось застонать. Подействовало — она вернулась.

— Лилли назвала твою криокамеру шкатулкой Пандоры, — задумчиво пробормотала она, — но мне она представилась хрустальным гробом заколдованного рыцаря. Как бы мне хотелось разбудить тебя поцелуем.

Женщина склонилась над ним, полузакрыв глаза, и прижалась губами к его губам. Он замер, наслаждаясь и тревожась одновременно. Она выпрямилась, посмотрела на него и вздохнула:

— Не похоже, чтобы получилось. Наверное, я просто не та принцесса.

«У вас очень странный вкус, миледи, — ошеломленно подумал он. — На мое счастье».

Впервые мелькнула какая-то надежда. Он лежал тихо, позволив ей уйти. Прежде он либо терял сознание, либо ему вводили успокоительное. На этот раз сон пришел естественно, сам по себе. Не то чтобы он обрадовался: «Вдруг я умру, так и не проснувшись?» — но сон нужен был его телу и позволил забыть о боли.

Постепенно он овладел левой рукой. Потом заставил дергаться правую ногу. Его прекрасная дама принесла еще сладкой водички, но сладких поцелуев на десерт больше не последовало. К тому моменту, как он начал шевелить левой ногой, она явилась снова, но на этот раз произошло что-то ужасно нехорошее.

Доктор Дюрона, казалось, постарела лет на десять и стала холодной. Как лед. Расчесанные на прямой пробор волосы были коротко острижены и в темных прядях блестела седина. Прикоснувшиеся к его телу руки, которые помогли ему сесть, были сухие, холодные, суровые. Совсем неласковые.

«Я попал в искривление времени. Нет, меня снова заморозили. Нет, я просто слишком долго не прихожу в норму, и она обозлилась. Нет…»

От смятения у него перехватило дыхание. Он только что потерял лучшего друга и не понимал почему.

Она очень профессионально растерла ему ноги, надела на него просторную больничную рубаху и заставила встать. Он чуть не лишился чувств. Женщина уложила его в постель и ушла.

В следующий раз она снова поменяла прическу. Волосы отросли и были аккуратно стянуты сзади серебряным кольцом. Хвост был прочерчен широкими полосами седины. Он готов был поклясться, что она постарела еще на десять лет. «Что со мной происходит?» Она держалась не слишком сурово, но все же не столь непринужденно, как вначале. Женщина провела его по комнате туда и обратно, и он так измучился, что сразу же заснул.

Он ужасно расстроился, когда вновь увидел ее с короткой стрижкой. Но, что ни говори, она смогла поднять его и заставить двигаться. Женщина гаркала, как сержант на строевой подготовке, но он пошел, даже сам, без ее помощи. Она вывела его из палаты туда, где короткий коридор заканчивался дверью, потом отвела обратно.

Они как раз начали второй круг, когда дверь с шипением отъехала в сторону и оттуда вышла доктор Дюрона с конским хвостом. Он уставился на стоящую рядом стриженую особу и чуть не расплакался.

«Это нечестно! Вы меня совсем запутали!»

Доктор Дюрона подошла к доктору Дюрона. Он моргнул и вгляделся в вышитые на кармашках имена. Стриженая была «Д-р А. Дюрона». Хвостатая — «Д-р Р. Дюрона».

— Привет, Астра, как он? — спросила доктор Р.

Доктор А. ответила:

— Не так уж плохо. Но я совсем измотала его этой терапией.

— Похоже… — Доктор Р. вовремя подхватила его, иначе бы он рухнул. Губы не слушались, и вместо слов получался сдавленный стон. — По-моему, ты перестаралась.

— Ничуть, — ответила доктор А., подхватывая его с другой стороны. — Но, похоже, восстановление умственных способностей у него задерживается. Это плохо. На нас давят. Лилли начинает терять терпение. Если в самое ближайшее время он не начнет соображать, нам он ни к чему.

— Лилли никогда не теряет терпения, — укоризненно сказала доктор Р.

— А сейчас теряет.

— А умственные способности вообще-то восстановятся? — Доктор Р. помогла ему улечься в постель.

— Кто знает? Физические Вербена нам гарантировала. Великолепная работа. Мозг электрически активен, так что…

— Да, но не так-то быстро, — прозвучал от двери теплый жизнерадостный голос. — Что вы такое сотворили с моим пациентом?

Это была доктор Дюрона. Опять. Ее длинные мягкие волосы, совершенно черные, были собраны сзади. Пока она, улыбаясь, шла к ним, он прочел на кармашке «Доктор В. Дюрона». Его Дюрона. Он даже застонал от облегчения. Большего смятения просто не вынести, эта боль сильнее, чем физическая. Похоже, с нервами у него совсем плохо. Состояние, как во время ночного кошмара — только кошмары омерзительнее. Кровь, куски тел. А тут просто женщина в зеленом стоит и спорит сама с собой.

— Все физиотерапевты — садисты, — пошутила доктор А.

А, теперь понятно…

— Возвращайся помучить его попозже, — посоветовала доктор Р., — но осторожно.

— Какова максимально допустимая нагрузка? — Доктор А. была внимательна и серьезна. Склонив голову, она делала заметки в истории болезни. — Видишь ли, сверху поступают настойчивые запросы.

— Знаю. Физиотерапия не чаще чем раз в четыре часа. Пока. Пульс не должен быть выше ста сорока.

— Так много?

— Неизбежные последствия того, что сердце у него все еще маловато.

— Бу сде, лапочка. — Доктор А. захлопнула историю болезни и кинула ее доктору В., а потом ушла. Доктор Р. выпорхнула следом.

Его доктор Дюрона, доктор В., подошла к постели, улыбнулась и отвела волосы у него со лба.

— Тебе уже скоро пора стричься. А на проплешинах начинают расти новые волосы. Это очень хороший признак. Раз на голове столько происходит, то и внутри нее, наверное, тоже что-то меняется, а?

Да, если считать припадки истерии… Из глаза выкатилась слезинка. Она провела пальцем по влажному следу и вздохнула тревожно-сочувственно. Почему-то его это вдруг смутило.

«Я не… я не… я не мутант».

Она наклонилась поближе:

— Как ваше имя?

Он хотел заговорить. Язык не слушался. Он знал слова, но никак не мог их воспроизвести.