Чей клиент?

Мой. Мой клиент, если удача не совсем отвернулась.

Пьяные – лучшие жертвы. Их обокрасть легче всего. А именно эту цель я и преследовал… ведь я вор, а не только убийца паладинов. Главное не медлить – переулок пуст, свидетелей нет.

Я подступил сзади. Моя рука мягко скользнула в оттопыренный чужой карман. Вторая нырнула в соседний. Мужик напрягся. Дернулся. И снова икнул, опустил голову, что-то пьяно забормотал. Перед моими глазами побежал текст. Не обращая внимания, я скользнул рукой по шее жертвы и отступил, утягивая скользящие по жилетки тонкие серебряные звенья.

Обокрасть пьяного… какая низость, дружище Шмыг. Хотя… почему низость? Вполне обычные будни для вора. Удачные будни!

Вылетев из переулка, я не удержался и подпрыгнул в воздух.

Удалось!

Карманная кража совершена успешно!

Гип-гип ура! Гип-гип ура! Гип-гип ура! А черт с ним – и еще разок! Гип-гип ура!

По пути сорвав несколько лимонов, пару раз свернул и уселся на скамейку под старым деревом, распугав сонную стайку голубей. Время проверить добычу…

Перетянутый красной тесемкой серый мешочек. Внутри три серебряные монеты и горсть меди. Крохотный изумрудик.

Большой медный ключ. Скорей всего ключ от входной двери. У меня появился легкий путь в чужой запертый дом в то время, как его хозяин пьян в зюзю. Но как определить где этот дом находится? Городок не особо велик, но домов тут хватает. И ошибаться нельзя… и кто сказал, что в доме нет хлопочущей по хозяйству трезвенницы жены?

Грязноватый платок. Видимо в него уже сморкались. Его я специально не воровал. Тащил что под руку попадется.

Три медные монеты. Винная пробка. Они лежали отдельно. Сдача с вина. Пробка оттуда же.

Серебряная тонкая цепочка со сложным амулетом из многократно согнутой серебряной же проволокой. Бонусов не дает. Да и не стану я носить на шее ворованное – как пить дать кто-то углядит и стукнет в полицию. Вернее – услужливо доложит стражникам.

Горсть мелких «попутных» крошек. Я ведь загребал все подряд, не видя содержимое карманов и поспешно выбрав всплывшую перед глазами крайне рискованную пиктограмму «взять все». Вот мне и досталось все… включая мусор.

Неплохо!

Деньги я убрал в собственный карман. Платок и пустой кошелек бросил на Ползуна. Слим, чуть подумав, принялся за суховатую трапезу, чуть-чуть насыщаясь и одновременно уничтожая улики. О подобном использовании умений питомца я как-то раньше не думал – а теперь прямо обрадовался. Не надо ломать голову куда прятать предательские улики. Ведь в Вальдире многие маги специализируются по поиску глупых воришек выбросивших пустой кошелек – такие маги идут как собаки по следу.

Еще я получил достижение.

Негусто. Но я прекрасно помнил, что это только начало. Если совершить еще четыре успешные карманные кражи, то я получу второй ранг достижения. А второй ранг подарит мне куда больше плюсов.

Помимо сообщения о достижении, игровая система не преминула напомнить, что воровство, взлом и прочие подобные деяния связанные с покусительством на чужое имущество не приветствуются обществом. Если попадешься – пеняй на себя.

А то я не знаю! Да я попался при первой же краже! И угодил на общественные работы. Потом провалился в дренажный колодец, очутился в катакомбах Альгоры… тут все и завертелось.

Скамейку я покинул в радужном настроении. За моей спиной оживившиеся голуби склевывали брошенную им горсть крошек. Новые помощники в уничтожении улик.

Быть вором хорошо!

Поведя плечами, я решительно настроился на короткий, но продуктивный рейд по улицам готовящегося к празднику городка.

Спустя две улочки я обокрал еще одного пьянчугу. Этот даже не стоял. Он лежал. И похрапывал в обнимку с небольшим бочонком. Тару я не тронул. А вот карманы обчистил.

Восемь медяков.

Одна серебруха.

Кожаный пояс на пятидесятый уровень с + на выносливость и бонусом к переноске тяжестей.

Небольшой нож с посеребренной рукоятью.

Крошки.

Сухая лапка лягушки.

Украденное рассортировал, крошки бросил голубям, лапка досталась Ползуну. Все довольны. Доволен даже обворованный алкаш – вон как довольно улыбается. Я и бочонок ему оставил – не рискнул выпытывать его из лапок пьянчуги.

Помимо карманных краж промышлял обычным воровством. По большей части мне доставались фрукты. Сорвал с веревки чьи-то красные штаны. Со ступенек прихватил деревянные башмаки шестидесятого размера. Кражи пустяшные. Не шибко меня обогащающие.

Забава?

Нет. Практика. Я мечтаю стать вором. Знаменитым вором. И мечта никуда не делась – просто скрылась под гигантским ворохом неотложных дел и делишек. История с Луннарраллом Мистическим напомнила мне о выбранном призвании. А слова Дамы Без Лица утвердили в мысли, что надо расти и практиковаться.

Через полчаса, когда сумерки окончательно сгустились, я понял, что мне по-настоящему начинает нравиться этот городок – тут открывались широчайшие возможности для личности вроде меня! И понял я это не только благодаря собственных успехам на ниве воровства, но и на наглядном чужом примере – я засек еще двоих воришек карманников. Еще двое паслись на том же поле что и я.

Один «местный». Просто одетый неприметный малый. Передвигался спокойно, периодически отпивал из носимого с собой бокала, улыбался встречным, раскланивался со стражей. И нет-нет нырял в переулки. А когда покидал их, его карманы становились полнее.

Едва я понял это, как тут же прогнал его – просто громко закашлял в момент, когда он запустил руки в карманы лежащего на скамейки веснушчатого парня. Вор испуганно обернулся и наткнулся на мой прямой взгляд. Еще через миг он стремительно убегал прочь. А я… а что я? Я подошел к скамейке и совершил третью за сегодня карманную кражу.

Парень с веснушками подарил мне свою широкую пьяную улыбку и две серебряные монеты. Больше у него при себе ничего не было.

Второй вор являлся игроком. Во всех смысла этого слова – он шел по грани, намерено рисковал, воровал в шаговой доступности стражников. Буквально танцевал, крутился в толпе, был одним из них – из бурлящей на улицах оживленной и пьяной рыбной стаи. Его руки летали невесомыми мотыльками…

Я с нескрываемой завистью наблюдал за ним некоторое время. Подмечал мелочи – как он двигается, куда смотрит. Как оказалось, игрок со скрытым ником – предусмотрительно! – был не слепее меня. И вскоре я получил его короткую понимающую усмешку – рыбак рыбака видит издалека. Мы переглянулись разок и бурлящее море горожан разделило нас.

Удачи тебе, коллега. По сравнению с тобой я мелкая рыбешка. И мы не конкурируем. Поэтому мое желание было вполне искренним. Но однажды я сравняюсь с тобой! А затем и превзойду! С этими мыслями я позволил толпе увлечь меня к центру города. Чуть больше двухсот шагов – я по оставшейся с темных подземелий привычке считал – меня выбросило в центре города.

Площадь.

И, наверное, немаленькая.

Сейчас точнее сказать затруднительно – большую часть площади занимались сгрудившиеся повозки и орущие рабочие. На моих глазах один за другим поднимались тканевые навесы, расставлялись лавки и столы, взлетали в воздух белые и красные скатерти. Несколько маляров спешно красили выходящие на площадь стены домов. Трепетали гирлянды разноцветных флажков.

Окруженный свитой на площадь влетел давнишний пузан в черном камзоле. Тут же загромыхали его приказы. Вполне дельные кстати говоря – что-то подвинуть туда, что-то придвинуть сюда, эти скатерти заменить другими, поторопить плотников и маляров. Крайне деловой и умелый мэр. Правит городом железной рукой. Но кое-что странное все же происходило, как мне показалось – мэр все время что-то запихивал в рот, судорожно глотал и все время уточнял – «А накрыты ли уже в мэрии столы? А будет ли подан луковый суп? А что там с пулярками?». И он все время косился на чертово здание у площади – мэрию, как я понял. Красивое здание, едва тронутое патиной пролетевших веков. Двери приглашающе распахнуты. И бургомистра буквально тянуло к чертовой мэрии – все его, казалось бы, хаотичные передвижения по площади заканчивались тем, что он становился еще на шаг или два ближе к зданию. Медом ему там намазано что ли? Или запах жареных пулярок настолько манящ?