– В смысле?

Честно говоря, голова совершенно не варила. Хотелось лечь, закрыть глазки и спать, спать, спать…

– Твои превращения. Их небось почувствовали все светлые и темные на сто миль окрест.

Э–э… А об этом я даже как–то и не подумал. Хотя он сам странный. Как, значит, со стены сталкивать, так все нормально. А как превращаться… Хотя может, он имел в виду, что это могли узнать не только те, кто сейчас в городе? М–да, удивительно еще, как местные маги (те, на чьей совести лежит охрана остальных стен) не сбежались ко мне с требованием немедленно признаться, что здесь происходит.

А может, я не до конца перекидывался и никто ничего не заметил?

– Ну–ну, надейся, – хмыкнул дед и, прежде чем я успел хоть слово вставить, растаял как туман.

Нет, это что, он теперь пожизненно будет ко мне являться и воспитывать? Я на это не согласен! И вообще мне…

Что именно «мне», я додумать не успел. Назойливый легкий стук каблуков, казавшийся последнее время каким–то странным фоном, внезапно стал совершенно отчетливым, а в следующий миг на меня налетела… Тэ.

– Опять ты?! – пораженно охнула девушка и рванулась в сторону, пытаясь ускользнуть.

Не тут–то было! Хотя я и засыпаю на ходу, но уж шуструю девушку поймать успею! В запястье ей вцепился не хуже сторожевого кама.

– А ну стой!

– Да отпусти же ты меня! – Найденная принцесса задергалась, пытаясь вырваться.

Вот только делать мне больше нечего, как ее отпускать! И вообще еще неизвестно, как она здесь оказалась!

– Ты почему на свободе очутилась?

Я ведь помнил, что ее арестовали!

– Выпустили! – сердито буркнула Тэ, не прекращая попыток освободить руку.

– Угу, а потом догнали и еще раз выпустили.

Девушка замерла, прищурилась:

– Будешь издеваться, я тебя в крокозябру превращу!

Нет, ну какое милое и доброе создание!

Хотя вопрос, как выбралась, снимается. Небось точно так же, как и до Миллинга добралась. Облик поменяла, а там уже легко…

Кажется, разобрались. А раз так…

– Пошли! – Я потянул девицу в сторону «каминдотуры».

– Куда?! Зачем? – Она уперлась, как молодой корн.

– Сдаваться.

А что она ожидала услышать? Как не крути, эта девушка – предательница. Перед самым штурмом из города сбежала? Сбежала. О чем–то там врагам рассказывала? Рассказывала. Ее потом допрашивали? Допрашивали. Под арестом оставили? Оставили. И что, после всего этого я должен ее отпустить? Да не дождется!

– Пусти! – взвизгнула Тэ. – Ты же… Ты же ничего не понимаешь!

– Да? – фальшиво удивился я. – И чего же я не понимаю?

Она уже открыла рот, собираясь мне что–то сказать… Вздрогнула всем телом и опять разревелась. Как назло, сейчас рядом не было никого, кто мог бы скомандовать провести нас к себе в кабинет. И вот что мне теперь с ней делать? Упрямо тащить к коменданту, не обращая внимания на печальные хлюпанья?

Сбоку раздался знакомый смешок. Спасибо, дедушка, я тоже тебя очень люблю.

Что там Рин делал, когда Элиа утешал? Приобнять за плечи и погладить по голове? Интересно, она после такой попытки сразу кулаками махать начнет? Глубоко вздохнув и чувствуя себя магом–испытателем, пытающимся создать новое заклинание, шагнул вперед, раскрывая объятия…

Да уж. Оставайся я в доспехах, те бы мгновенно проржавели от такого количества слез. А так – всего лишь рубашка промокла. Беспомощно вздохнул, оглянулся по сторонам. Увы, но спасать меня от столь эмоциональной девицы никто не спешил.

Осторожно приподнял руку, коснулся ее головы…

Рыдания только усилились. Подождите, а что она там бормочет? Прислушался… И честное слово, мне захотелось ругаться.

Скажи мне кто полчаса назад, что я буду как идиот ползать по крепостной стене, выискивая показанный дедушкой потайной ход, плюнул бы тому негодяю в морду. И вот сейчас…

Как назло, Дариэн появляться и сообщать, где что находится, не собирался. Приходилось искать самому. На пару с Тэ. Вытерев слезки, девица развила бурную деятельность. Впрочем, и я от нее не отставал. А что поделаешь? Когда тебе такое рассказали.

Она действительно была принцессой. Самой что ни на есть настоящей. Не хуже Марики. И самое смешное, что давешняя склеротичная невеста Тери была ее сестрой. Кто и как ее заколдовал, мне так и не поведали. Зато вместо этого рассказали нечто очень и очень интересное.

В Благоземье до сих пор действовал принцип «вассал моего вассала – не мой вассал». Или «сюзерен моего сюзерена – не мой сюзерен». С какой стороны ни посмотри – смысл один. У нас эта аксиома была отменена при Дариэне Первом, а то, знаете ли, ничего хорошего не может из этого получиться. При первой же гражданской войне какой–нибудь захудалый граф может заявить, что он служит не Властелину, а исключительно своему герцогу… Это же раскол полнейший!

Но все равно факт остается фактом: ныне покойных адептов Тэ тоже очень не любила, а глава армии пришедшей под стены Миллинга был вассалом именно ее высочества Ориетты. Значит, когда адептов нет…

В любом случае, потайной ход мы нашли. И даже вышли за стены города, почти к самому вражескому лагерю. Некоторое время, правда, поплутали по переходам, пытаясь найти тот самый, ведущий наружу… Короче, к моменту, как мы оказались с той стороны, уже рассветало.

Я уже говорил, что мне это все очень не нравится?

Еще больше мне не понравилось, когда охранявшие бивуак солдаты крайне недвусмысленно потребовали остановиться и сдать оружие. У меня ведь даже не было сил на то, чтобы перевоплотиться…

Тэ, как всегда, была в своем репертуаре:

– И вы смеете что–то приказывать своей повелительнице? – гордо обронила она, шагнув вперед.

Мне осталось только промолчать.

…За прошедшие несколько минут тар–керранг Эрваль ил д’Ис успел вспомнить все известные ему ругательства. Сперва выясняется, что все приписанные к армии адепты покинули сей жестокий мир и души их навечно поселились в чертогах пресветлой Лаа’Тхэн, а теперь… опять появляется принцесса.

Эрваль был уверен, что ее, какой бы она ни была, настоящей или фальшивой, отправили в Благоземье. И вот сейчас оказывается, что она осталась в этой проклятой Нуут Аларии. И как такое вообще может быть? В любом случае пора было вывести эту девицу на чистую воду! Выяснить, действительно ли он та, за кого себя выдает, а способ выяснить это у ил д’Иса был.

Для прибывшей поставили удобное кресло в центре лагеря, неподалеку от палатки адептов. И сейчас принцесса независимо сидела на этом импровизированном троне, откинувшись на спинку. В глазах девушки застыла какая–то странная тоска. Эрваль даже с шага сбился. А потом мотнул головой и подошел к сидящей, опустился на одно колено, прикоснулся губами к тонкому запястью… И лишь встав, заметил, что за креслом стоит, не отрывая мрачного взгляда от тар–керранга, черноволосый парень, смутно напоминающий то чудовище, что помогало осажденным отразить первый штурм.

Впрочем, отступать уже было поздно.

Первой заговорила принцесса. Или та, что ею прикидывалась.

– Да будет Нуут благосклонна к вам, тар–керранг.

По крайней мере, основы этикета она знала. Но это еще ничего не значит.

– Само появление миледи – проявление благосклонности великой Нуут…

Фраза требовала продолжения, ведь сказать только о Нуут можно было, обращаясь к равному себе, а что касается сюзерена… Тут тар–керранг балансировал на грани оскорбления. Правда, это только лишь в том случае, если принцесса не фальшивая.

– Лишь ее, тар–керранг?

– Разве вы не позволили мне два года назад не упоминать о милости Шии, миледи?

Настоящая или нет? Поймет ли, о каком разрешении идет речь?

Девушка медленно прикрыла глаза, соглашаясь:

– Позволила, тар–керранг. Так же, как за день до этого разрешила не упоминать о милости Таа… – Ее губы тронула легкая улыбка. И именно это и решило все.

Принцесса – настоящая.